Винодел - Алан Джекобсон

Вернувшись в коридор, он попробовал следующую. Он знал, что где-то здесь должна быть совещательная комната, где копы хранят все свои папки и важные бумаги. Он много читал об опергруппах, которые собирают, чтобы найти беглых преступников: грабителей банков, похитителей и прочих. Он прикинул, что его опергруппа уже должна была провести хоть одно заседание. Возможно, в нее входили те женщины. И те мужчины.

Но это здание представляло собой самый хитрый лабиринт из всех возможных: все коридоры и двери были ужасно похожи между собой и отличались только бело-зелеными табличками. Продолжая свое странствие по лабиринту, он читал эти таблички в поисках подсказки. Где-то тут они и должны были заседать…

В очередной раз свернув за угол, он уже засомневался, что вообще сможет найти нужную ему комнату. А чем дольше он тут пробудет, тем больше вероятность нарваться на неприятности. Но он был уверен: убийство в винной пещере их впечатлило. Он оставил труп на всеобщее обозрение. Они обязаны расследовать это дело. Обязаны. Странно, что в газетах до сих пор ничего нет. Даже некролог не напечатали.

Он остановился у двери с табличкой «Конференц-зал № 3» и, немного помедлив, зашел внутрь. Сенсоры движения, уловив его присутствие, автоматически зажгли свет. Вот она — база. Доска с таблицей операций. Фамилии, задания, поручения.

«О да, отлично!»

Он порылся в карманах в поисках цифрового фотоаппарата. Прицелился, открыл объектив. Раз, два, три.

Вот это да, все это о нем.

«Разумеется!»

И тут кое-что привлекло его внимание. Слово «Валлехо». Значит, они уже узнали о Валлехо и детективе Эдварде Агбаяни. Серьезно поработали.

Он пробежал взглядом по колонке фамилий на доске. Брикс и Люго — как же, старые знакомые. Диксон, Вейл, Фуллер — этих он не знал.

Мэйфилд прошелся по комнате и понял, что самое важное он уже узнал и лучше бы убраться отсюда подобру-поздорову. Да, он мог бы, если что, оправдаться, но зачем рисковать?

Уже развернувшись, чтобы уйти, он вдруг заметил на столе, среди разбросанных бумаг, ноутбук. Лист, лежащий на крышке, был испещрен именами и телефонными номерами, аккуратно внесенными в таблицу. Сбоку проглядывали дырки для скоросшивателя.

«Прекрасно!»

Положив список в карман, он вышел из комнаты и отправился на поиски свободного компьютера. Конечно, сгодился бы и тот ноутбук, но если бы его застукали, то объясниться было бы гораздо сложнее, чем за компьютером в пустом кабинете.

День клонился к закату, и большинство клерков уже разошлись по домам. Он не хотел взламывать терминал, достаточно было обычного компьютера с доступом в Интернет. Не хотелось оставлять следов. Он завернул за угол и вошел в громадную комнату, поделенную на маленькие кабинки. Стенки между ними были высокие, почти до самого потолка, поэтому не было видно, кто сидит в соседней. Он походил среди кабинок, заглядывая в каждую, и вышел в проход, тянувшийся вдоль всех столов. Он не хотел выглядеть подозрительно, поэтому старался смотреть прямо. Впрочем, людей там все равно не было, не считая чьей-то темноволосой головы футах в тридцати от него.

Он проскользнул в кабинку и сел за компьютер. Включил блок питания, нажал на клавишу, и монитор засветился. Обычный рабочий стол ванильного оттенка. Пароля система не потребовала, так что компьютер, похоже, был отдельный, не подключенный к сети. То, что надо.

Он открыл браузер и ввел в строке поиска «Роксана Диксон Напа Калифорния». Среди результатов нашлось и фото, и краткая биография сотрудницы окружной прокуратуры. Работала она в отделе по борьбе с особо опасными преступниками.

«Бинго. Это та блондинка, которую я видел».

После этого он ввел слова «Карен Вейл Напа Калифорния», но подходящих результатов не получил. Тогда он ограничил поиск словами «Карен Вейл» и мигом вышел на страницу Федерального бюро расследований. «Эксперт-криминалист Карен Вейл вела дело убийцы по прозвищу Окулист — печально известного маньяка, сеявшего ужас среди женщин штата Вирджиния…»

Мэйфилд чуть отодвинулся от стола.

— Ничего себе! — сказал он, но тут же умолк.

«ФБР. Эксперт, понимаешь, криминалист. Серьезный подход. Видать, обосрались, потому и молчат. Боятся, что не знают, с кем связались».

Он не сводил глаз со слов «эксперт-криминалист».

«Федеральный уровень. Правильно. Джон Уэйн Мэйфилд должен прославиться на всю страну. Но кормить их с ложечки я не стану, скучно. Пусть сами поймут, во что вляпались. Если как следует надавить, рано или поздно они не выдержат и доложат журналистам. Все узнают. Поднимется шум».

Губы Мэйфилда растянулись в улыбке.

Он снова посмотрел на экран и пошевелил мышкой. Пора повышать градус. И он знал, как завладеть их вниманием. Знал, как свести их с ума.

Вейл и Диксон припарковались на тесной гравийной стоянке «Гребня скалы» возле «мурано» Робби, на котором до сих пор мигали габаритные огни.

Вейл открыла дверцу еще до того, как Диксон остановилась.

— Иди сюда, хочу тебя кое с кем познакомить.

Выпрыгнув из «форда», Вейл оказалась в объятьях Робби, которые ослабели лишь тогда, когда он заметил Диксон.

— Роксана Диксон, — представила ее Вейл. — Мы вместе работаем в опергруппе.

Робби приосанился и протянул ей руку.

— Робби Эрнандес.

— Очень приятно.

— Ну, как прошел день?

Вейл и Диксон переглянулись.

— Скажем так: день выдался насыщенный. Этого достаточно.

— Понятно.

Робби сразу понял, что дальнейшие расспросы излишни.

Диксон вернулась к своей машине.

— Приятного вам вечера. Заехать за тобой завтра? Где-то в половине девятого?

— Давай. До завтра.

Диксон села в «форд» и уехала.

Вейл посмотрела на Робби с недовольным видом матери, ожидающей, пока сын извинится за мелкую провинность.

— Что?

— Тебе она понравилась, вот что. Я же вижу.

— Ну да, симпатичная женщина. Ты же с этим спорить не будешь?

Вейл шутливо шлепнула его по плечу.

— Неправильный ответ!

— А что тут такого? Ну, симпатичная баба. Я же не говорю, что меня к ней влечет. Она просто привлекательная.

— А это не одно и то же?

— Нет. Но чисто для протокола: да, она мне понравилась. Я мужчина, она — красивая женщина. Но ты красивее. К тому же мое сердце принадлежит тебе.

Она положила руку ему на низ живота и легонько сжала.

— И не только сердце!

Робби смущенно оглянулся по сторонам. Парковка утопала в приглушенном свете.