Обязанности верных - Алексей Владимирович Егоров

зависимых крестьян, как условились. Крепкие мужчины, не воины-профессионалы, но знающие свое дело. Виал решил, что успеет с ними познакомиться, выберет самого толкового, а пока отправил их к центуриону Капису.

Стрелки, как эпибаты, находятся в подчинении центуриона.

Виал обязался кормить, поить и оплачивать мужчинам в день по три медяка. За каждый бой им полагается одна десятая добычи. Вполне честные условия.

Никакого письменного договора, ладены выше таких мелочей.

Капис оценил нанятых людей. Машины ему особенно понравились.

– Не помешают нам? – спросил у него Виал.

– Разберемся. Можно зафиксировать станину, а само орудие убирать под палубу. Так даже лучше. Торсионы хранить отдельно всегда надо.

– Я знаю.

– Чего ты намерен от них добиться?

– От машин или от людей?

Капис хмыкнул и покачал головой. Даже с артиллерией их суда не могут угрожать крепостям. Зато баллисты могут помочь в бою с высокими судами данаев. Тут Капису все понятно.

– Люди. Хочешь, видать, связать друзей обязательствами?

Виал кивнул. Не имело смысла скрывать.

– Союзники никогда не могут быть надежны в тяжелые времена, – обронил Капис.

Без шлема и доспехов он все равно выглядел как воин, как начальник. Но даже он уступил, оказавшись в команде Виала. И на борту, и на суше все вопросы решал навклер.

– Проследи за установкой орудий, – закончил Виал.

– Что делаю, сам видишь, командир. Но, если ты вдруг решишь, – сказал он в спину навклера, – нанять еще людей, все же спроси меня.

– Обязательно.

Установленные на палубу орудия немного портили легкость гирцийских судов. Нет, в скорости они не потеряют. Корабли выглядят не так агрессивно.

Работа споро продвигалась. По оценке Виала уже завтра можно покинуть гостеприимный порт. К вящей радости ладенов.

Филогес – в ярком, начищенном доспехе, – устроил проверку вечером. После обхода постов. Заодно он хотел поглядеть на иноземцев и их корабли. Видимые им издалека торговые суда гирцийцев не шли в сравнение с их боевыми кораблями.

В прошлом подсмотренные у ладенов, в конструкцию судов внесли изменения. Суда стали отражением прагматичного ума гирцийцев.

Появление полемарха крепости Виал заметил не сразу. Ладен прохаживался вдоль судов, сжатых со всех сторон подпорками. Разглядывал их черные бока, заглядывал в алые очи, словно пытался проникнуть в душу кораблей.

Бронза таранов истерлась, смялась. Орудия оставили без ремонта. Ведь это следы боев. Немного сточенные зубы. Не слабость, а доказательство мощи кораблей. Матерые кони, привыкшие настигать добычу и обрушиваться на врага всей яростью.

Мог ли полемарх прочесть летопись побед, глядя на хищные ростры, или он питался слухами, разносимыми по Аретии? Филогеса впечатлили гирцийские суда.

Он любовался кораблями, не нарушал тишины, даже когда рядом встал хозяин этих судов. Молчание не тяготило людей из разных племен. Сейчас их объединяла одна страсть.

– Прекрасные лембы, – наконец сказал Филогес.

– Лембы?

– Ваши корабли. Похожи на лембы. Наши лембы. А ваши – другие.

– Так вот как вы их зовете, – понял Виал.

– Это имена всех судов, а не отдельного.

Виал фыркнул – ну, еще бы! Кто же сообщит постороннему имя своего корабля.

– Что же, если мои друзья не против, – Виал указал на работающих ладенов, – мы свои суда тоже будем звать лембами.

– Пусть так.

Подумав, Филогес спросил, как до того гирцийцы называли корабли.

– У них должно быть прекрасное имя.

– Ага. Просто до одури прекрасное – двухрядник, если перевести этот термин.

Гирцийцы практичный народ, в гонке за успехом они не задерживаются ради созерцания красоты. Виала позабавило удивление, даже шок полемарха. Воин, привыкший к тяготам лагерной жизни, Филогес не лишен тяги к прекрасному.

А вот западный гость – лишен. И это поразило полемарха.

– Не бери в голову, – Виал хлопнул его по плечу. Звякнула бронза. – Мой народ славен не созданием красоты. Другие пусть ваяют из бронзы и мрамора. Наше искусство в умении даровать милость покорным и смирять войной надменных.

Виал переключил внимание на другой вопрос. Ремонт и припасы они получили, оплата как бы возлагается на Китора. А что делать с трофеями? Виал не сомневался, что в ближайшее время ему потребуется порт для реализации добычи.

– У вас должны быть базы по пути на восток, ведь так? – Виал отвел полемарха в сторону, чтобы пошептаться в тени.

Не очень приятная для ладена ситуация.

– Не могу сказать, – пожал плечами воин.

– Пока мы на юге Аретии, я могу отправлять сюда товары и захваченные суда. Потом придется уйти на восток.

– И что?

– Раз не хочешь говорить, где располагаются ваши стоянки. Давай решим, где я буду оставлять товар. Твои люди приходят, забирают. А потом вернут нам бронзу и серебро. Разве не отличный вариант?

Глаза полемарха загорелись. Он быстро просчитал выгоды подобного сотрудничества. Забавно сознавать, но при скудности быта, ладены владеют огромными сбережениями. Монету они не чеканят, используют деньги соседних полисов. Даже хранить монеты запрещено. Однако ушлый человек всегда найдет возможность обойти закон.

Наблюдая, как в глазах полемарха разгорается алчность, Виал только мысленно смеялся.

Взявшись за пиратское ремесло, ладены не смогли избежать страсти к стяжательству.

– Мне нравится твое предложение.

– Я знал, так должно. Закрепим?

Вино, возлияние богам, никаких письменных договоров. У Виала теперь одно обязательство – не погибнуть. Иначе все суда и товары, купленные железом, достанутся Филогесу.

Гирцийские суда вышли в море на следующий день. Команда выглядела отдохнувшей, готовой к бою, хотя Виал понимал, что это не так. Подчиненные храбрились, пытались выглядеть бодрее.

Действуя в чужих водах, надо держать в уме, что команда устает. Нельзя долго болтаться по волнам, не сходя на берег. На чужом берегу тоже не будет отдыха воинам. Потому Виал спрашивал про стоянки у Филогеса. По заявлению полемарха, на эти удаленные острова данаи не заходят.

Расположены они южнее Печального, на пути от Аретии до Пифена – знаменитого государства. Конкурента тиринцев.

Преобладающие северные ветра делают