Ветреный - Адалин Черно

— На хуй.

Я лежу распластанная на кровати, а Ник просто достает футболку, быстро накидывает ее на голое тело и уходит. А затем слышу хлопок дверью. Я быстро вскакиваю с кровати, набрасываю полотенце и выбегаю в прихожую. Прислоняюсь лбом к стене и понимаю, что натворила. Отправила возбужденного парня гулять по Франции. Одного.

Чувствую, как по щекам скатываются слезы. Я плачу уже в который раз за сегодня. Сейчас потому что я ошибалась. В нем. В нас. В договоре. Он не взял меня, хотя хотел и мог. Не взял, потому что каким бы мудаком он не хотел казаться, Ник другой.

Я уже собираюсь уходить, но внезапно дверь открывается. На пороге стоит Ник с ключами. Мы смотрим друг на друга всего пару мгновений, после чего он быстро стаскивает обувь, захлопывает дверь и поднимает меня на руки. Жмет к стене, справляется с пряжкой ремня и входит в меня одним резким движением.

Я вскрикиваю и впиваюсь ногтями ему в спину.

— Дурочка, — слышу его хриплое, после чего он начинает двигаться.

Легкими, размеренными толчками натягивает меня на всю длину, заставляя откидываться назад в его умелых руках. Я сипло стону ему в рот и набрасываюсь с поцелуями. Хочу его. Отпускаю себя и сама насаживаюсь на его член, позволяя растягивать меня и доводить до пика. Ник подхватывает меня под ягодицы и помогает с движениями. Чувствую, как внизу живота все стягивается в тугую, болезненную пружину, а затем она будто распускается.

Я вздрагиваю всем телом и кончаю с протяжным криком на губах:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ни-и-и-к.

Он сильнее сжимает мои ягодицы и глухо рычит, прикусывая кожу на груди. Чувствую, как его член пульсирует внутри, наполняя меня спермой.

— Ангел, — он зарывается в мои волосы и целует в шею, — блять, с тобой охуенно, — шепчет где-то рядом с ключицей, но я едва ли соображаю о чем он.

Веки сами по себе закрываются. Где-то в голове витает навязчивая мысль о том, что мы не предохранялись, но я, вроде как, не могу забеременеть, так что… я просто закрываю глаза, а затем чувствую, как меня бережно укладывают на кровать и обнимают крепкие руки, прижимая к мощному телу.

Утром я просыпаюсь от шорохов. Поднимаю голову от подушки и вижу, что Ангела рядом нет. Прислушиваюсь и улавливаю, что шумит вода в душевой. Тоже встаю и натягиваю джинсы на голое тело, иду к ней, чтобы проверить, что да как.

Она точно фигово себя чувствует. Во-первых, попробовала новенькое в клубе, а, во-вторых, сейчас накручивает гневные мысли вокруг моей персоны. По-другому быть не может, я уже смирился. У нее ебанутая реакция на меня. Злится сразу после оргазма.

— Ангел? — хлопаю по двери и приоткрываю ее. — Черт!

Она сидит на кафельном полу, подобрав под себя ноги и обняв руками коленки. Словно хотела принять душ, но потеряла вес и сползла по скользкой стенке. Струя бьет сверху, задевая ее левое плечо, и она обжигает меня холодной водой, когда я подхожу вплотную.

— Да блять! — вырубаю воду к черту и спускаюсь к ней. — Ты с ума сошла? Ты же простудишься…

Обнимаю ее за плечи и тяну в сторону, чтобы она не сидела в прохладной воде. Ангел чуть поддается, но следом яростно шипит, чтобы я перестал трогать ее. Я останавливаюсь и смотрю на ее уставшее лицо.

Без косметики, без улыбки, без эмоций…

Она сидит в одной майке, причем моей, которую видно нашла рядом с кроватью и натянула. Вот и как ее понять?! От моих рук дергается так, словно я прокаженный, а майка надела и ничего. Сама же, собственными руками, я не заставлял и не упрашивал.

— Тебе плохо? — спрашиваю спокойно и поднимаюсь на ноги, чтобы сорвать большое полотенце. — Тошнит?

— Меня тошнит от себя.

Приехали.

Я не знаю, что отвечать. И накидываю на ее плечи махровое полотенце, укутываю ее как ребенка и все же поднимаю на ноги. Замотал я ее плотно, так что биться и царапаться ей не с руки. Я несу ее обратно в кровать, в которую опускаю и подтягиваю к подушке.

— Я закажу завтрак, — бросаю ей сверху и задерживаюсь взглядом на ее глаза. всё жду, что там промелькнет живая эмоция, как подсказка, но ничего.

Она лишь обожгла меня короткой волной злости в ванной и всё, вновь затаилась и смотрит отстраненно, от чего хочется лезть на стенку. Или встряхнуть ее хорошенько, потому что мне не по себе. Смотрю на нее и не понимаю, что происходит! Ей плохо? Нужен врач? Или что? Бунт и нежелание видеть меня рядом?

— Ангел, спрашиваю еще раз. Тебе плохо? Я вызову врача, если нужно.

— Не нужно.

Она переворачивается на другой бок и смотрит в панорамное окно, за которым синие небо и старые дома.

— Значит это из-за секса, — выдыхаю с усмешкой, понимая, что зря распереживался, ничего нового и интересного не происходит, Ангел в своем репертуаре. — Ну это дерьмо я переживу, я уже начинаю привыкать.

Скалюсь, делая вид, что мне по хер, и отворачиваюсь, потому что надолго моей актерской игры не хватит. Иду к телефону и делаю стандартный заказ, не слушая голос с того конца. Кидаю “да” на все вопросы без разбора и бросаю трубку. Снова оборачиваюсь и смотрю на Ангела, которая лежит неподвижно на кровати, подогнув ноги под себя.

На душе скребет.

А в горле появляется горький ком, будто я глотнул дешевого пойла.

Нет, это из-за таблеток. Она приняла дурь и с непривычки организм колбасит, плюс истерика и весь трэш, который мы вчера устроили. Она просто-напросто устала, сейчас выспится хорошенько и вернется в норму. Будет пускать молнии из глаз и задевать меня точными едкими фразочками, задевая за живое.

Да. Да. Так и будет…

Хожу по комнате туда-сюда, чуть не задевая мебель. Номер вдруг начинает казаться крошечным и тесным. Я то и дело бросаю взгляд на кровать, он она даже не меняет позы. И хуже всего становится от того, что я начинаю думать о ее муженьке. Я провожу параллели и вспоминаю, какой послушной и затравленной она была рядом с ним.

Вот как сейчас.

Даже хуже.

— Да, сейчас, — отзываюсь на стук в дверь и принимаю заказ.