Только за наличные - Джеймс Хедли Чейз

– Ну и как все это будет функционировать теперь, когда Уортхем мертв? – спросил я, выезжая на трассу.

– Не думаю, что Нику удастся все прибрать к рукам. Зоя и Итта тоже потребуют свою долю. Кстати, это одна из причин, по которой я тебя с ними познакомила.

– Какой в этом смысл?

Делла загадочно улыбнулась.

– Возможно, очень большой, Джонни.

С дымящейся сигаретой во рту Райснер восседал за огромным письменным столом, по размерам не уступающим бильярдному. Справа от него в кресле сидел небольшого роста толстяк с багровым лицом любителя пива. При виде Деллы толстяк просиял и, вскочив со своего места, поспешил ей навстречу.

– Хэлло, миссис Уортхем, какой приятный сюрприз! – воскликнул он, пожимая ей руку. – Ведь прошел уже почти год с нашей последней встречи. Как поживаете? Вы все хорошеете.

Делла ответила обольстительной улыбкой. Мужчина задержал ее руку несколько дольше, чем это позволяли приличия.

– Рада вновь увидеть вас. Позвольте представить вам Джонни Рикка, управляющего нашим казино в Лос-Анджелесе. – Повернувшись ко мне, она пояснила: – Это капитан полиции Джим Хейм. Он давно является нашим хорошим другом.

Улыбка моментально исчезла с лица капитана, когда он протянул мне руку. Он попытался до боли сжать мои пальцы, но мое пожатие оказалось сильнее.

– Рад знакомству с вами, Рикка, – холодно сказал он. Казалось, все свое обаяние он приберегал исключительно для прекрасного пола. – Я уже наслышан о вас.

Я ответил, что тоже наслышан о капитане. Райснер поднялся с кресла и принялся смешивать коктейли.

– У Джима плохие новости для вас, миссис Уортхем, – сказал он, подавая Делле бокал с сухим мартини. – Скажи ей, Джим.

Хейм уселся обратно в кресло и лишь после этого сказал:

– Мы нашли ваш автомобиль.

– Вот как! – На лице Деллы отразилось восхищение. – Так быстро, капитан?

– Это было не так трудно, – ответил Хейм, не сводя взгляда холодных голубых глаз с лица Деллы. – Прошлой ночью нам поступил сигнал, а сегодня утром нам позвонил Ник. Оба сообщения совпадают.

– В чем совпадают?

– Неподалеку от Пелотты этой ночью произошла автомобильная катастрофа. Оба водителя при столкновении погибли. Один из них сидел за рулем вашей машины. Она сгорела.

Удивление Деллы было на редкость естественным.

– Сгорела? Пауль будет в ярости.

– Согласен, – потирая толстую щеку, сказал Хейм. – Это была отличная машина. Но каким образом вы посадили в салон этого парня?

Пока Делла втирала очки Хейму, рассказывая придуманную ею историю, Райснер подошел ко мне.

– Что будете пить? Скотч?

Без всякой задней мысли я брякнул:

– Не люблю эту штуку. Лучше пива.

Он пронзительно глянул на меня темными глазами. Тут я вспомнил, что Рикка слыл за пьяницу, и поспешно добавил:

– Стал трезвенником, знаете ли.

Не знаю, что он подумал, но, когда Райснер подавал мне банку пива, лицо его было непроницаемым.

До меня донеслись слова Хейма:

– Опрометчиво подсаживать в машину незнакомцев. Вам следовало бы подумать об этом, миссис Уортхем.

– Но со мной был Джонни. Чего я должна была бояться.

Райснер и Хейм критически глянули на меня.

– Что ж, судя по его виду, мистер Рикка может постоять за себя, – сказал Хейм. – Кстати, мы смогли опознать парня, которого вы посадили в машину. Это некий Джонни Фаррар, третьеразрядный боксер. Он хотел добраться до Майами. В Пелотте он сделал остановку и принял участие в боксерском поединке на местном стадионе. После выступления он бесследно исчез. Наверное, ему понравилась ваша машина.

– Вам многое удалось узнать за столь короткий срок, – сказал я. – Отличная работа.

– Если сразу удается зацепить кончик веревочки, остальное приходит само собой, – сказал Хейм. – У этого парня оказался в кармане серебряный медальон. Он получил его в подарок от одной женщины в Пелотте. Она опознала эту вещь. Кроме того, парень по фамилии Брант опознал то, что осталось от костюма, в который он был одет. Этот костюм Фаррар получил от него.

– Мне глубоко наплевать, кто он такой, – заявила Делла. – Но я беспокоюсь о машине. Пауль будет в ярости. Ведь автомобиль сделан по специальному заказу.

– Можно позвонить в страховую компанию, – сказал Райснер. – Они заплатят.

– Благодарю, Ник.

– Это чистая формальность, – сказал Хейм, обращаясь ко мне. – Вы можете описать мне внешность этого Фаррара, мистер Рикка? Меня интересует, совпадает ли ваше описание с описанием женщины и Бранта.

Такого поворота событий я не ожидал. Уж не догадывается ли он, что Фаррар – это я? Я задумался, но Делла опередила меня.

– Как ни странно, внешне он очень похож на Джонни. У него примерно такая же фигура и он высокий и сильный. На нем был белый полотняный костюм, полосатый галстук и шелковая кремовая рубашка.

– Все в точности совпадает, – довольно сказал Хейм. – Извините за этот допрос, ведь я и Ник даже не знали, как нам быть. Ведь это описание в точности подходит и к мистеру Рикка. Мы не могли рисковать. Но теперь все прояснилось. Идя вам навстречу, я укажу в протоколе, что машина была украдена со стоянки, и вы и в глаза не видели никакого Фаррара. О'кей?

– Очень мило с вашей стороны, – сказала Делла.

– Всегда рад оказать вам услугу, миссис Уортхем. – Опять Хейм задержал ее руку немного дольше, чем положено. – Загляните ко мне, миссис Уортхем. Вдруг будете проходить мимо полицейского управления. Мы всегда рады визиту красивой женщины. – Он кивнул мне. – До встречи, Рикка.

Когда он вышел, я сказал:

– Вот образец настоящего полицейского.

– Притворство все это, – отмахнулся Райснер. – Просто мы платим ему хорошие деньги. – Он вновь уселся за письменный стол. – Ну, раз с этой историей покончено, может быть, займемся нашими делами?

– Да, Ник, – сказала Делла. – Пауль хочет, чтобы мы с Джонни занялись проверкой твоих бухгалтерских книг.

Райснер был неприятно поражен.

– Вы? – Он осуждающе покачал головой. – Впервые слышу, чтобы вы принимали участие в подобного рода делах.

Наступила короткая пауза, во время которой каждый из них старался испепелить друг друга взглядом. Потом Делла улыбнулась.

– Надо же когда-то начинать. Поскольку Пауль не смог приехать, он попросил меня сделать это.

Райснер взял нож для разрезания бумаги и принялся резать промокашку, при этом на его губах играла язвительная улыбка.