Спящий дракон - Елена Ахметова

Пришлось ограничиться обезличенным «здравствуйте», адресованным сразу всем присутствующим.

— Ратиша Злобина? — вежливо уточнила одна из магологов, поправляя внушительные очки с круглой черной оправой.

— Малуша Путиславовна передала, что вы хотели со мной поговорить, — сказала я, кивнув.

Под перекрестными взглядами архивариус смутилась и, извинившись, поспешила вернуться на свое рабочее место, оставив в закутке недопитый чай.

— Меня зовут Янина, — сообщила маголог в очках. — А это — моя коллега, Арина.

Вторая специалистка приветливо кивнула мне и улыбнулась, чем-то неуловимо напомнив мою бабушку с отцовской стороны — хотя была моложе на добрую четверть века. Я известила их, что несказанно осчастливлена знакомством, и приготовилась к очередному допросу.

Который не замедлил последовать.

— В МагКонтроле пожелали увидеть более подробный отчет о происшествии на станции подключения, — сообщила Янина. — Так сказать, с другой точки зрения. Основной отчет от ревизионной комиссии мы уже прочли, и хотели бы уточнить некоторые детали.

— Какие? — покорно подкинула реплику я.

— Опишите форму ледяной фазы, — попросила Янина. — Как магия выглядела, когда застыла?

Невольно поежилась, словно надо мной снова нависало полупрозрачное смертельное облако. Я ведь имела все шансы и оказаться во льду, если бы не Найден, и быть раздавленной этой глыбой, если бы давление в шахте было еще чуть выше…

— К отчету ревизионной комиссии не прилагалась голограмма? — уточнила я отчего-то дрогнувшим голосом.

— Прилагалась, — недовольно поморщилась маголог. — Только снимали ее впопыхах и впотьмах. Размер выброса ясен, а скорость и метод кристаллизации — нет.

«Что с ревизоров взять? Мужланы», — ясно читалось на их лицах.

— Метод — облачный, — мрачно сообщила я им. — Сначала кристаллизовалась та часть, которая была в здании. Остатки газовой фазы по краям выдавили окна и отвердели уже снаружи. Скорость… не знаю, трудно оценить.

Мне казалось — вечность. Очень неприятная, наполненная холодом, паникой и подступающей безнадежностью. Но на деле у нас было от силы секунд пять-семь.

Увы, в вопросах кристаллизации магии плюс-минус две секунды — целая прорва времени.

— Ледяные «иглы»?

— В изобилии, — передернулась я. — Как свободно летящие, так и…

Черт подери, он же закрывал меня собой! Паникуя, любой бы спасал собственную шкуру, это непреложный инстинкт. А Найден ведь куда тяжелее меня.

Одно неосторожное движение — и мы бы крутанулись в воздухе, а основной удар достался бы мне — причем, учитывая, как найденыш в меня вцепился, «иглами» я бы получила в живот. Но Найд как-то ухитрился удержать меня снизу, относительно мягко приземлить в сугроб, а сам…

Или я невероятно везучая, или найденыш — сверхчеловек какой-то.

— Ратиша? Если вам тяжело говорить об этом…

— Нет-нет, все в порядке, — опомнилась я. — Часть «игл» вмерзла непосредственно в облако.

— Насколько прозрачным оно было в первые часы? — поинтересовалась Арина и разложила передо мной несколько печатных фотографий.

Осмотрев варианты, я помялась и с сомнением ткнула пальцем в центральную — с серебристо-серым «облаком», сквозь которое смутно, еле различимо, проступали контуры трубы. Магологи недоуменно переглянулись.

— Вы уверены?

Я сравнила фотографию с соседними. Об уверенности речи не шло: мозг милосердно стирал из памяти подробности того дня, сберегая психику, — но изображения слева были почти непрозрачными, а справа лед имел странный зеленоватый оттенок.

— Да, если этот цвет, — я указала на правую фотографию, — не дефект печати. По прозрачности больше похоже, но лед был мутно-серебристый.

— Не дефект, — вздохнула Янина и вопросительно взглянула на коллегу.

— Сдаюсь, — неожиданно пробурчала Арина. — Лед должен был быть либо зеленым и прозрачным, либо серым и плотным. А это вообще ни в какие ворота. Мало того, что испаряется почему-то, так еще и… Что он там, среднего пола, что ли?

— Кто он? — переспросила я. — Дракон?

Мне отчего-то никогда не приходило в голову, что они тоже двуполые. Продвинутые учебники по магологии в открытом доступе не валялись, а Сеть на этот счет была весьма скупа и однозначна. Дракон — он и в Грийвии дракон. Самка или самец — речь идет о рептилии весом в несколько десятков тонн, дышащей смертельными магическими морозами, и человека, повстречавшего сей феномен, вряд ли будет волновать гендерная принадлежность.

Выходит, с точки зрения теории все-таки была разница?

— Дракон, — вздохнула Янина. — Ратиша, ваша мать ведь родом из Мир-э-Орай? Вы говорите на койне?

— Говорю, — с недоумением призналась я, настороженная резкой сменой темы.

В Штильграде и Горнице свободным койне никого не удивишь, но вообще к двуязычным в Свершенном Союзе относились с некоторой опаской, а переводчиков готовили в специализированном закрытом заведении с усиленной патриотической программой, что провоцировало их изрядный дефицит. Для государства любой билингв — потенциальное русло для оттока специалистов, находка для шпиона и в принципе кругом подозрительная личность. Я — метис, ребенок из смешанной семьи — успела отлично прочувствовать это на своей шкуре: и перед поступлением в вуз, и перед получением допуска к работе в закрытых городах.

Получать напоминание о своем происхождении — совершенно законном, между прочим, но все равно довольно проблемном, — еще и в сложившейся ситуации не хотелось совершенно.

— Отлично, — кисло сказала Арина. — Допуск на месторождение запрашивал еще один профессор магологии, но он иностранец, и ему отказали. Полагаю, в свете последних событий МагКонтролю все-таки придется разрешить въезд. Возможно, совместно мы разберемся в проблеме. Но профессор наверняка пожелает переговорить с очевидцами прорыва.

Н-да, поскольку большая часть очевидцев прорыва в полевом штреке до сих пор лежала в закрытом для посетителей стационаре, меньшая — сосредоточенно рыла резервный штрек и разгребала завалы в первом, а один из двух свидетелей прорыва на станции подключения вообще пропал без вести, выбор у профессора был небольшой. Правда, я здорово сомневалась, что иностранца действительно допустят во Временный городок: все сведения, связанные с добычей магии, относились к секретным. Большинство граждан Свершившегося Союза вообще не знало, где находятся месторождения и какие меры предприняты для их сохранности.

Но, поскольку вопросами допуска занималась не я, это была решительно не моя проблема.

— С разрешения проектного бюро, — предупредила я. — У меня с ним контракт о неразглашении.

На следующий день МагКонтроль расщедрился-таки на ответ по поводу сниженного расхода магии на Первом месторождении, знатно подпортив настроение всему проектному бюро.