Нежеланная дочь - Татьяна Фомина

— Почему? Есть вполне нормальные папы. Твой, например, всегда ходил на собрания.

— Но не туда, где работает его бывшая!

— Нет конечно! Женя, переводом Филиппа в другую школу ты ничего не добьешься, а сделаешь только хуже для мальчика.

— Костя не будет им прикрываться!

— Глупая ты, Женька.

— Мам, — тянет Евгения. — Может поможешь пристроить его куда-нибудь?

— Филиппа?

— Да нет! Костю!

— А куда я тебе его пристрою?

— В Москву, например.

— Жень, в Москве таких «Кость» без твоего хватает.

— Ну, мам. Пожалуйста! От такого он точно не откажется!

— Женя, я не всесильна, да и Костя твой пока еще не дорос.

— Мам…

— Женя, выше головы не прыгнешь. Максимум что я могу, предложить его кандидатуру на пост мэра…

— В Москву?! — перебивает Евгения.

— Нет, дочь, не в Москву! На окраину куда-нибудь. Отработает в новой должности пару-тройку лет, вот тогда можно и выше смотреть.

— А окраина — это где?

— Ханты-Мансийск, Ноябрьск…

— Мам, ты издеваешься?! Это же задница мира!

— И что? Люди и там живут.

— Мама, я не хочу туда!

— А тебя никто и не гонит, — звучит ответ.

Евгения задумывается. Два года не такой уж и большой срок. В конце концов, когда мужа не будет рядом, она и сама сможет перевести Филиппа в другую школу.

Полина

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Как бы странно ни звучало, но Лебедев сдержал свое обещание: больше проблем у меня не было. А вот дополнительное освещение перед доской, наоборот, появилось. И каждый раз, щелкая выключателем, жалела про себя, что я тогда растерялась и не выпросила еще что-нибудь: электронное оборудование явно не было бы лишним, или другие учебные пособия.

Небольшие проблемы были в классе Дарины. Ольга Васильевна жаловалась, что Филипп ни с того ни с сего начал опаздывать, или совсем пропускать уроки. Получить вразумительный ответ от мамы у нее так и не получилось. Даринка тоже молчала как партизан на допросе, хотя я была уверена, что дочь в курсе причины пропусков Филиппа. Я посоветовала коллеге позвонить отцу мальчика, после чего проблема практически сразу была решена.

Лебедева я не видела, хотя Анастасия Юрьевна на общих торжественных мероприятиях в словах благодарности неизменно называла его фамилию. Сережа говорил, что отец Филиппа не пропускает ни одного родительского собрания. Из рассказов мужа я знала, что Лебедев постоянно садится на последнюю парту третьего ряда и никогда не вмешивается в дискуссии ни по каким вопросам. Просто присутствует, стараясь ничем не выделяться. А один раз приходил даже с Евгенией. Правда, больше мама Филиппа не радовала классного руководителя теперь уже 6-А класса своим присутствием.

Приближались осенние каникулы. Мы с мужем решили, что в эти выходные выберемся к его родителям. Его мама звала нас в гости, сильно скучая по Дарине, которая практически все лето просилась остаться в городе, и не расставалась с телефоном, когда мы куда-нибудь выезжали.

До конца учебы осталось меньше недели, поэтому расслабились все: и ученики, и учителя. Тем более, что проверочные и административные контрольные работы были позади. За окном яркими красками пестреет осень и манит теплыми солнечными деньками провести их на природе. Вокруг царит ощущение приближающегося небольшого отдыха.

Порыв сквозняка от резко распахнувшейся двери сдувает несколько листов с последним проверочным тестом со стола. Прижимаю стопку с оставшимися тестами, оценки за которые я выставляла в электронный журнал, и поворачиваюсь в сторону двери, натыкаясь на встревоженный взгляд Филиппа. Обычно мальчик всегда сдержан, вежлив и никогда не врывается в мой кабинет.

— Филипп, что случилось?

Но ребенок настолько запыхался, что не может вымолвить ни слова. Он открывает рот, хватая воздух, и показывает рукой в сторону.

— Да… Дарина… — он с трудом произносит единственное слово, заставив меня соскочить с места. Я чувствую, как страх, что с дочерью что-то случилось, поднимается и душит меня своими щупальцами.

Уже спускаясь по лестнице я узнаю от Филиппа, что Дарина упала на уроке физкультуры и сильно повредила колено. Вроде бы ничего страшного, но беспокойство не проходит. Мне нужно самой убедиться, что с дочерью все в порядке. Почему-то до меня школьная фельдшер не смогла дозвониться, и Филипп сам догадался меня найти. Он сильно вырос, и сейчас мы с ним практически одного роста.

— Спасибо, Филипп, — благодарю мальчика и захожу в медкабинет.

Дочь сидит на кушетке, держится обеими руками за поврежденное колено и, качаясь взад-вперед, плачет. Вид заплаканного ребенка разрывает сердце, и меня не успокаивает даже то, что повреждено только колено, а с ней самой все нормально.

— Покажи, — прошу, приседая на корточки. Спортивные брюки на правой ноге закатаны выше колена. Дочь, закусив губу, отрицательно мотает головой, сдерживает себя, но по щекам текут слезы.

— Полина Аркадьевна, Дарина споткнулась и неудачно упала, — отвечает вместо дочери фельдшер. — Скорую я уже вызвала, они сейчас приедут.

— Скорую? — Я несколько опешила. Поднимаю на Елену Витальевну взгляд. — Все так серьезно?

— Полина Аркадьевна, это колено. Даже незначительная травма может привести к серьезным осложнениям. Будет лучше, если девочке сделают снимки и МРТ, чтобы убедиться, что коленная чашечка не повреждена. Тем более почти сразу появилась опухоль. Ваш номер был не доступен, и я позвонила отцу. Он уже едет. Потому что без согласия родителей я не могу отправить ребенка. Классный руководитель тоже в курсе.

Договорить она не успевает, как в небольшой кабинет заходят две женщины в куртках работников скорой помощи. Отхожу от дочери, пропуская медиков, но Дарина не дает им осмотреть колено. Приходится чуть ли не силой отрывать ее руки от травмированной ноги. Бросив мимолетный взгляд, вижу заметную припухлость на коленном суставе.