Акселератор жизни. Слой четвертый - Сергей Александрович Соколов

за ширмой. На серию тестов у меня ушло не больше пяти минут, после чего пришлось крепко задуматься, что бы это всё могло значить.

«Изьяны нашёл, но как же… Хм… Да старик Тург гений! Осталось понять, как это сформулировать красиво. Хах! Ценность статуэток… Какие ценности у монголов. Думай, Айзек, думай… Что они ценят, а что презирают? Ммм…».

Двадцать минут спустя

Сразу все четыре ширмы вокруг меня были одновременно сложены. Продолжая обдумывать свою речь, я встал, под подбадривание нойонов, которые резко замолчали, когда Великий хан жестом руки дал понять, что сейчас будет говорить он.

— Князь Станислав, время вышло, — с лёгким сожалением констатировал Угэдэй, видимо неправильно истолковав мой задумчивый вид. — Прежде чем ты дашь ответ, перед всеми заседателями Курултая, хочу сказать, — с каждым словом голос Великого хана становился увереннее и властнее. — Князь Станислав из рода Мышкиных, независимо от того, смог ты найти правильный ответ или нет, ты всегда будешь желанным гостем Монгольской Империи, нашим другом, и лично моим. Да будут духи свидетелями моих слов.

— Присоединяюсь к словам Великого хана, — Самдам приподнял пиалу с араком, косо поглядывая на торжествующего Тэб-Тенгри, и обратился к «Белым»: — Глава союза общин «Белых» шаманов мудрый Тург, извини за наглость, но я смею просить, чтобы имя Станислава вошло в нашу историю, как имя отважного и достойного воина, чтущего наши ценности и традиции. Чтобы спустя века наши потомки на уроках истории вспоминали чужеземца, который победил четырёх Великих шаманов-отступников, разрушив святилища лживых духов.

— Мои люди уже этим занимаются, хан Самдам, — важно кивнул Тург, поднимая пиалу. — Выпьем!

Я наблюдал, как со своих мест встают контаичи, нойоны, нукеры и юртчи. Взяв наполненную слугами пиалу с араком, как и все, пролив на пол пару капель для духов, залпом выпил, после чего коротко хохотнул.

— Спасибо, почтенные заседатели Курултая за ваше признание и доверие, но отчего вы поникли? Я разгадал легендарную загадку.

Моё заявление вызвало сильное волнение в рядах заседателей, и Угэдэю пришлось вмешаться, чтобы восстановить порядок.

— Громкое заявление, — подметил Тэб-Тенгри, что уже не особо скрываясь, праздновал победу. — Хотелось бы услышать…

— Очень хорошо, Станислав, — Великий хан испытал заметное облегчение после моих слов. — Так скажи, какая из этих статуэток самая ценная и почему?

— Здесь нужно показывать. Прошу всех желающих переместиться ближе, иначе ничего не увидите.

Что тут началось! Нойоны повскакивали с мест, плотной толпой облепив меня. Кому не удалось протиснуться, становились на стулья, некоторые даже на столы, а «Хитрый лис» Зул каким-то образом, не иначе духи постарались, оказался на крепёжной балке под сводом шатра.

— Итак! — Взяв первую статуэтку, я продемонстрировал её всем зрителям. — Стоит начать духовную подпитку любой из статуэток, как в её правом ухе появляется отверстие.

— Я это пробовал, — заявил хан Самдам, поддержанный согласным гулом десятка нойонов, которые тоже пытались проделать подобное. — Но ничего не получалось.

— Моя сила несколько отличается от вашей. — Моё заявление могло быть воспринято попыткой возвыситься на другими, поэтому пришлось спешно дополнить: — Можете убедиться.

Для большей наглядности я проявил эфир жизни. По фигурке разошлось золотистое свечение.

— Действительно! — удивился Самдам, а Угэдэй лишь кивнул, задумавшись.

— Я тоже пробовал, но ничего такого не было. — Великий хан протянул руку к фигурке. — Хочу ещё попробовать.

— Пожалуйста, правитель Угэдэй. — Я передал увесистую статуэтку Великому хану, к которому тут же подлетел Тэб-Тенгри, бросая на меня косые взгляды.

— Видите, Великий хан? Ничего не происходит.

— Сказал же, что моя сила отличается от вашей, — приняв обратно золотого истукана, впустив в него эфир жизни, продемонстрировал результат тёмному. — Видите? В правом ухе появляется маленькое отверстие.

— Предположим, — нехотя согласился Тэб-Тенгри, дёргая крыльями носа. — Но отгадки здесь я пока не вижу.

— Здесь совсем в другом фокус, — достав золотую нить врученную мне казначеем Алагом, я сунул её в ухо статуэтки, начиная аккуратно просовывать дальше.

Когда нить показалась изо рта золотого истукана, я её извлёк, взяв следующую статуэтку. В образовавшейся тишине я повторил процесс, не обращая внимание на старика Зула, который раздобыв где-то верёвку, свесился с балки под сводом шатра вниз головой и теперь практически дышал мне в затылок.

— Нить из другого уха вылезла, — констатировал Самдам, увлечённо наблюдая за моими действиями.

— И теперь эта, — взяв третью фигурку, я сунул ей в ухо золотую нить.

— Веки закрылись! Вы видите? Веки закрылись!

— «Хитрый лис» Зул, помолчи, — поморщился хан Самдам. — Давай четвёртую!

Отставив фигурку, я взял последнего истукана. Нить вошла в ухо, но ничего не произошло.

— Видите? Ничего не произошло, хоть и заправил нить почти полностью.

— И что с того? — недовольно поджал губы первый ученик Тэб-Тенгри Унага, чьего волка Водолаз «размазал» ударом копыт. — Подумаешь… Нить! Где здесь отгадка? Нитку в ухо каждый может засунуть…

— Заткни свою зловонную пасть, или я дам Водолазу команду разорвать тебя на куски, а потом вбить копытами в камень мостовой. — Унага вскинулся, намереваясь что-то ответить, но под взглядами окружающих решил, что благоразумнее промолчать. — Так-то лучше… Да помогут мне духи! Сейчас будет отгадка.

Про помощь духов было сказано не для красного словца, дабы польстить публике. Мне действительно неизвестно, верна ли моя отгадка. Тэб-Тенгри правильно сказал, что сами статуэтки дадут ответ.

— Для начала возьмём другую нить. — Коснувшись груди, я привёл в действие акселератор жизни, вытянув из него нить для пряжи, проявляя её, чтобы видели все. — Начнём…

Взяв первую фигурку, питая её эфиром жизни, мои пальцы начали заправлять ей в ухо золотую нить. Искусная статуэтка принялась вибрировать в моих руках, а я удовлетворённо хмыкнул и облегчённо выдохнул, демонстрируя светящегося золотым светом истукана публике.

— Видите? Изо рта вылезла… То есть, услышал и всем рассказал, понимаете? — Воздух вокруг начал звенеть.

Я хотел ослабить ток оргона, но у меня не получилось: фигурка тянула из меня эфир жизни.

— Нет, не понимаем, — Тэб-Тенгори сделал шаг назад.

— В ухо вошло, изо рта вышло, значит, болтун и сплетник — услышал и всем разболтал. Не может быть эта фигурка дорогой.

Стоило мне закончить фразу, как по шатру пронёсся оглушительный мелодичный звон, а фигурка рассыпалась в пыль.

— Я знал! Меня никогда не подводит чутьё! — возопил источающий эфир Тург с таким торжеством, что задрожала посуда в шатре. — Я знал! Духи, я ликую вместе с нами! Станислав, продолжай!

— Дааа… Сейчас… — делая вид, что так и было задумано, положил на стол плоский выпуклый осколок, что остался в руке от первого истукана. Он имел иную фактуру. Складывалось впечатление, что он был замурован в статуэтку.

Взяв следующую фигурку, впустил в неё эфир жизни, извлёк нить из акселератора и стал заправлять в ухо истукана. Фигурка зарезонировала, вновь оглашая шатёр мелодичным звоном.

— Видите? В одно ухо вошло, из другого вылетело… Глупец! Нет смысла что-то говорить таким людям. Разве может фигурка глупца иметь цену?

— Нееет! — заорала сотня глоток, а у меня возникли лёгкие опасения за психическое здоровье глав «Белой» и «Чёрной» общин.

Сбросив сапоги, Тург приказал ученикам принести ему накидку и корону, а Тэб-Тенгри начал камлать песнь успокоения для разгневанных духов. Старик Зул, прозванный «Хитрым лисом», плюхнулся с верёвки, и скрутив трубочку из местной денежной купюры, всасывал через неё золотой песок под моими ногами, сплёвывая в кулёк. Великий же хан Угэдэй… просто охреневал, почёсывая висок.

Взяв третью фигурку, я проделал предыдущий набор операций. Веки истукана опустились вниз, прикрыв глаза.

— Слыша несправедливость, он решил бездействовать. — Фигурка начала разгораться, а меня захлестнула разлившаяся вокруг энергетика. — Кто он?

— Трус! — раздались со всех сторон возгласы.

— Разве может быть