Камень духов - Александр Кердан

Это случилось промозглой осенней ночью, когда пустыня, зажатая между лесистых гор, сделалась похожей на большую посудину, наполненную чем-то вроде вязкой мамалыги, в которой ложку можно поставить стоймя. Отряд разведчиков во главе с капитаном Герерой и его помощником Хилем Луисом наткнулся на обоз инсургентов, завязший по ступицы колес в непролазной грязи. Схватка, высвеченная вспышками молний, была короткой. Никто из повстанцев, охранявших обоз, не уцелел. Капитан приказал пленных не брать. Рейтары тоже понесли потери, оставив на поле боя нескольких товарищей, но захватили богатые трофеи. Помимо продовольствия и оружия в руки разведчиков попали два окованных железом сундука с дублонами. На казну инсургентов первым наткнулся Хиль Луис, на правах помощника командира осматривавший фургоны. Когда он прикладом карабина сбил замок одного из сундуков, у него в глазах помутилось от блеска невиданного богатства. Дух захватило от мысли, что он может стать одним из тех, на кого всегда смотрел снизу вверх. Может построить себе новый дом, нет, не дом, а дворец, взять себе в жены любую из красавиц, которые раньше и не смотрели в его сторону… И главное – никогда больше не голодать! Но грезы сержанта оборвал Герера, заглянувший в фургон. Когда бы Хиль Луис мог в тот момент соображать, увидел бы, как переменился в лице его командир. Но сержант не мог ничего слышать и видеть, кроме тысяч блестевших монет. Наконец до его сознания долетели слова капитана:

– Никому не говори о том, что нашел! Если не хочешь, чтобы солдаты перебили друг друга и нас с тобой, сержант!

– Да, мой капитан. А что мы будем делать с этим золотом?

Герера усмехнулся:

– Ты же хочешь стать настоящим сеньором, Хиль Луис? Вижу, что хочешь. Тогда молчи и положись во всем на меня.

Они закрыли сундуки холщовым пологом. Герера приставил к фургонам часового – молчаливого и безропотного метиса, строго запретив тому прикасаться к трофеям. Рейтары наскоро развернули несколько палаток, в которых и улеглись, измотанные прошедшей схваткой.

Утром, когда дождь утих, обнаружилось, что метис, охранявший трофеи, сбежал, вскрыв один из сундуков и прихватив часть денег. Оставив сержанта и трех рейтар у фургонов, Герера с остальными бросился в погоню и к вечеру вернулся, заляпанный грязью, но довольный. Высыпал золото из двух седельных сумок обратно в сундук и повесил на него новый замок, найденный здесь же, в фургоне. Среди тех, кто вернулся вместе с капитаном к месту стоянки, Хиль Луис недосчитался еще двоих солдат. Таким образом, в отряде осталось двенадцать человек, включая самого сержанта и командира. Все время, пока отсутствовал капитан, Хиля Луиса мучил вопрос, как поступит Герера с попавшими в их руки деньгами? Коль скоро сохранить в тайне эту добычу не удалось, не сдаст ли он казну властям? А может быть, все же поделит золото между всеми рейтарами, не обидев, конечно, и себя с сержантом?

Словно отвечая на немой вопрос подручного, Герера собрал всех разведчиков в круг и сказал:

– Солдаты! Нам повезло – мы захватили золото, которое эти предатели, бунтовщики хотели вывезти за границу… Я знаю, что вы все честно служили своей родине и королю. Но король забыл о нас, а Всевышний своей волей дает возможность получить расчет за все лишения, которые мы вместе терпели на этой войне… Я готов поступить так, как скажете вы: разделить золото прямо сейчас или укрыть его в тайном месте, чтобы вернуться за ним потом, не вызывая ничьих подозрений и расспросов…

Рейтары молчали. Хиль Луис по выразительному взгляду угадал, каких слов ждет от него капитан:

– Надо спрятать золото здесь. Везти его с собой, когда кругом шныряют инсургенты, все равно что самим себе удавку на шею набрасывать. Верно я говорю, амигос?

В ответ раздалось несколько неуверенных голосов:

– А кто поручится, что золото в тайнике сохранится и кто-то не воспользуется добычей в одиночку?

– Вдруг кто-то проболтается о нашей находке… Тогда нам не миновать трибунала…

– Я все продумал, – отозвался капитан и кратко изложил свои соображения.

Действуя согласно плану, Герера и четверо выбранных по жребию солдат погрузили сундуки на лошадей и отправились в сторону леса, поочередно завязывая друг другу глаза и делая на пути свои тайные метки. Чтобы не оставлять следов, лошадей вели по камням и руслу ручья.

– Никто из нас поодиночке не сможет найти дорогу к кладу. Это и будет гарантией для всех. Теперь нам надо беречь друг друга, если мы хотим вернуться домой с нашим золотом в кармане…

С этими словами Гереры согласились все. Правда, один лишь Хиль Луис услышал другие слова капитана, которые тот успел ему шепнуть, садясь на лошадь. Выждав какое-то время, сержант под предлогом разведки отправился в сторону, противоположную той, куда уехал Герера с солдатами. Сделав большой крюк и соблюдая всевозможную осторожность, сержант вернулся на след уехавшей команды и сопровождал ее до места, где были закопаны сундуки. При этом сержант заносил углем на кусок замши все попадающиеся ему на пути метки. Это «говорящее письмо», как называют карту местные апачи, после возвращения всех в лагерь перекочевало в карман капитана.

– Не беспокойся, приятель, я тебя не забуду! Слово чести офицера: деньги поделим поровну, до последнего пиастра!

– А как же остальные?

– Война штука непредсказуемая… Все может случиться… Ты меня понимаешь?

Хиль Луис понял своего капитана. Он хоть и был необразован и казался деревенским увальнем, но в том, что касалось золота, соображал неплохо.

Вскоре после прибытия разведчиков в полк ряды товарищей Хиля Луиса стали редеть. Одного скосила случайная пуля во время атаки опорного пункта повстанцев. Другой при попытке дезертировать был застрелен дежурным офицером. Третий получил удар ножом в пьяной драке… Через год, когда кончилась война, все, кто был в рейде с капитаном Герерой и сержантом Хилем Луисом, перекочевали в мир иной.

Нельзя сказать, чтобы это обстоятельство сильно обеспокоило сержанта, но он все чаще стал заговаривать с Герерой, что, мол, пора вернуться на плато и поделить деньги.

– Хорошо, – однажды сказал ему Герера, – завтра поедем, а сегодня отдохнем, искупаемся в Рио-Гранде…

Место для купания капитан выбрал уединенное, подальше от лагеря. Здесь, на правом пологом берегу, было много песчаных плесов, а левый, более крутой, порос калифорнийским ольшаником и краснолистой ивой. К одной из таких отмелей они и направились. На ближайшей лужайке расседлали и стреножили коней, а сами пошли к воде. Герера был необычно многословен и шутил с Хилем Луисом, как с равным. А тот и впрямь почувствовал себя чуть ли не ровней командиру. Еще бы, ведь теперь они связаны навек и пролитой кровью однополчан, и общим богатством. Угрозы для своей жизни сержант не видел, полагая, что он еще нужен Герере: ведь без него капитан даже по карте никогда не найдет место, где спрятано золото.

И все же что-то заставило сержанта оглянуться, когда он по пояс зашел в мутную воду Рио-Гранде. От увиденного Хиль Луис на миг остолбенел – капитан целился в него из ружья. В отличие от сержанта Герера слыл первоклассным стрелком. Поэтому единственным шансом для Хиля Луиса было немедленно броситься в воду. И он метнулся в стремнину.