Слово и Чистота: Отблеск - Александр Зайцев

Уже знакомый шестиглазый псайкер разворачивается, и с его рук скрываются молнии, устремляясь в мою сторону. Следуя за паутиной предостережения, встречаю эти молнии клинком Слова.

- Альяярмь!! — Кричит одетый наиболее роскошно шестиглаз.

Он даже привстает на своем лежаке и, сжав все пальцы в кулак, бьет по какой-то кнопке в изголовье кровати.

- Три… — Тут же доносится из-под потолка на чистом французском.

Моя попытка добраться до Галея прервана псайкерским щитом. Впрочем, удар Чистоты решает эту проблему.

- Два…

От новых молний ухожу в нижнем Скольжении. Псайкер выставляет какой-то блок, но Слово проходит его без труда, отсекая инопланетянину ноги.

- Один…

Чистота во весь клинок входит в приоткрытую в жутком крике чужую пасть.

Успеваю оттолкнуть труп псайкера в сторону и положить ладонь на тело Галея, почему-то сейчас мне кажется этот жест очень важным, как с потолка доносится:

- Переход!

Все вокруг стягивается в одну точку.

Зрение.

Осязание.

Вкус.

Слух.

Обоняние.

Сознание.

Меня сжимает, спрессовывает нечеловеческая сила.

Только сознание сопротивляется, порождая странную картину: небольшая и одновременно занимающая половину вселенной детская рука тянется ко мне. Мне знаком её запах. Не помню откуда, но знаком.

Она тянется ко мне в попытке погладить, почесать за ушком.

Я знаю, мне нравится, когда эта ладонь меня чешет.

Тянусь к ладошке, упираясь всеми четырьмя лапами, вытягиваю вперед узкий и длинный нос. Ладонь все тянется, вроде приближаясь, но одновременно и удаляется от меня.

Рвусь вперед, мои слабые и совсем небольшие когти рвут пространство, оставляя шрамы на теле космоса.

“Не в этот раз, старый лис. Не в этот раз…” — Доносится до меня бесконечно юный, бесконечно нежный голос. Голос, полный сожаления.

Я не понимаю значение этих слов, вижу только дверь, которая захлопывается у меня прямо перед носом. Скрывая от меня ладонь, ту ладонь, которая важнее всего мира.

Дверь, которая захлопывается…

Дверь, которая…

Дверь.

Сознание возвращается резко, толчком. Словно кто-то саданул доской от забора мне по затылку. И первое, что мне пришлось осознать, это то, что я падаю. Банально лечу с огромной высоты в темное, освещенное только светом из кают лежащего в дрейфе круизного лайнера море. Метров пятьсот высоты, не меньше, а парашюта на мне нет. Корабля пришельцев также нет, впрочем, я нахожусь в реальности и в любом случае не смог бы его увидеть. Но каким-то шестым чувством ощущаю — Прорыв закрыт.

Моя попытка перейти в Излом разбивается об отсутствие праны. Потусторонняя энергия на полном нуле. К тому же я падаю в море не один, совсем рядом, только протяни руку, летит вниз бесчувственное тело Галея. Притягиваю лишенного сознания рейга к себе. Счет идет на секунды. Наша единственная надежда на выживание — это Метатрон. Совершенно не уверен, что в мой доспех при проектировании закладывали такие возможности, но вдруг поможет?

Едва мелькает эта мысль, как приходит уверенность, что я лично совершенно точно останусь жив. Максимум, что мне грозит, это ушибы и, возможно, компрессионный перелом позвоночника, да и то в самом плохом раскладе. Вот если бы я летел с такой высоты на землю, то тут мне бы и Первый Ангел не смог ничем помочь. Но падение в воду — это все же несколько иная задача.

Обхватываю Галея, прижимая его к себе как можно плотнее. Пока возился с бесчувственным телом, морская гладь оказалась уже совсем рядом.

Скорее всего мне бы не удалось спасти таким образом Галея, если бы в последнюю секунду Метатрон не активировал Веер Вероятностей. Выровнять положение наших тел согласно зеленым линиям, при этом не касаясь ни красных, ни розовых, оказалось задачей непростой, и решил я её буквально одновременно с тем, как мои пятки ударили по воде.

Удар был такой силы, словно я спрыгнул босыми ногами с трехметровой вышки на асфальт. В шее что-то хрустнуло, колени взвыли от нагрузки, грудная клетка, к которой я прижимал чужое тело, казалось вот-вот треснет. Если бы Первый Ангел не взял на себя львиную долю нагрузки, я бы отключился и банально утонул.

Искра подсказала, что Галей жив. Не знаю на счет полученных им повреждений, но жив — и это главное. Тут меня осеняет мысль, а я плавать-то в Метатроне смогу? Повезло, что ответ на этот вопрос оказался положительным. Первый Ангел проектировался так, чтобы вытащить своего хозяина из любой задницы, в которую тот способен себя загнать.

Выплыв на поверхность, лег на спину, положив тело бесчувственного Рыцаря на воду так, чтобы его голова находилась повыше, и он мог дышать. И тут же понял, что до спасения еще далеко. Океанские волны, казавшиеся с палубы лайнера совсем крошечными, по факту оказались как минимум полутораметровыми. Мало того, что нас мотало, так я, как ни оглядывался, не смог разглядеть корабль, который вроде как должен был находиться где-то рядом.

Через минуту, проведенную в ночном море, на меня едва не накатила паника, что нас потеряют и не найдут. Но это чувство быстро прошло, так как не пройдет и получаса как прана немного накопится, и я смогу перейти в Излом. Надеюсь, к тому времени и Галей также придет в себя.

Только успокоился, и меня перестало трясти от пережитого, как мне прямо на грудь упал спасательный круг. Тут же заметил как минимум три бледные тени, прыгающие совсем рядом с волны на волну. Да и как я не подумал? Из рейгов получились бы отличные водные спасатели.

Примерно через семь минут нас подняли на палубу. К Галею тут же бросились судовые медики. Так как он был открытым рейгом, и его личность была известна общественности, я не стал препятствовать врачам. Впрочем, даже просто встать на ноги для меня оказалось не так просто, так что реально помешать кому-то я сейчас не мог при всем желании. Колени дрожали и отказывались принимать на себя такую нагрузку, как мое тело.

Один из врачей что-то спросил у меня, кажется на немецком, в ответ я его жестом отослал подальше. Едва от него отвязался, как меня чуть не сбила с ног Майя, налетев словно ураган. Девушка разогнала докторов и на мгновение переместила Галея в Излом своей способностью. Когда она его вернула, то парень явно стал выглядеть лучше, на его щеках даже появился здоровый румянец.

Перейдя на немецкий, девушка что-то объяснила главному медику и, как только дождалась от него понимания, переключила внимание на меня. Положила руки мне на плечи и склонила голову. Я кивнул. Все органы чувств тут же отказали, и меня словно затянуло водоворотом в серое марево Излома. Ненадолго, всего на мгновение, а затем выкинуло обратно в реальность.