Принцесса-грешница - Анна Рэндол

Отступив от Джулианы, Йен коснулся рукой ее груди. Она задохнулась от неожиданности и сердито посмотрела на него.

Действительно, как он мог устоять перед этим?

Йен протянул руку и целенаправленно провел пальцем по напряженному соску.

Джулиана сжала зубы и прикрыла глаза.

– Может, обсудим информацию, которую мне удалось раздобыть о Вильгельме? – раздался из-за двери голос Юстейс.

Джулиана открыла глаза, в которых Йен безошибочно прочел вызов.

– Конечно, Юстейс. Заходи. Прямо сейчас.

Джулиана не знала, где Йен. Но даже с его скоростью он не мог бы так быстро исчезнуть из комнаты.

Проклятие, он заставил ее понервничать, она поддалась его влиянию. Этот человек оказывал огромное влияние на людей.

Тем не менее Джулиана чувствовала себя намного свободнее и счастливее, чем раньше, в прошлые годы своей жизни.

Юстейс вплыла в комнату и нахмурилась, увидев Джулиану.

– Почему ты не приняла ванну?

– Вода была слишком холодной. – Джулиана успела сесть на использованное полотенце раньше, чем его заметила Юстейс. – Мне нужна вода потеплее.

«Куда же исчез Йен?» – не давал ей покоя этот вопрос. Вряд ли она сможет говорить о человеке, расположения которого должна добиться, пока Йен в комнате.

– Я слышала, Вильгельм любит три вещи, – сложила перед собой руки тетушка. – Свою пятилетнюю дочь. Свои музыкальные сочинения. И…

– И убежденность в том, что его следующая жена способна доставлять удовольствие в постели.

– Лукреция! – возмущенно воскликнула Юстейс.

– Прости, – прошмыгнула в комнату Лукреция, – я услышала твои первые два пункта и просто вынуждена была зайти. Вы с Константиной уже обеспечивали Джулиану информацией обо всех предыдущих принцах. Ну, понятно же, что это не работает. Настало время пойти немного дальше, – жестом указала она на ложбинку между грудей в своем глубоком декольте.

Джулиана покраснела. Она внимательно осматривала комнату, пытаясь понять, где прячется Йен. Здесь было не так много мебели.

– Может, нам перенести этот разговор…

– Взаимный интерес намного важнее.

– Чепуха, Юстейс. Ты, конечно, можешь думать, будто никто не знает, чем вы с Альбертом занимались в консерватории, но это не так.

– Мы были помолвлены, – изумленно открыла рот Юстейс.

– Вот именно, что помолвлены. И мы хотим, чтобы и Джулиана тоже была помолвлена. – Лукреция подняла палец, чтобы остановить протесты Юстейс. – Я же не советую ей спать с ним. Просто говорю, что, по слухам, принц Вильгельм – один из немногих, кто не уклонялся от брачных клятв. Если потенциальная невеста убедит его в соблазнительности брачного союза, он не сможет устоять.

Юстейс поджала губы, как будто не находя аргументов против этого утверждения.

– Но разве Константина не должна принимать участие в этом разговоре? – продолжала сопротивляться Джулиана.

Обе тетушки посмотрели на нее, как на сумасшедшую.

– Любовные отношения в представлении Константины заключаются в том, чтобы ущипнуть за зад лакея, – скривила губы Лукреция.

– Лукреция! – снова возмутилась Юстейс.

– Это правда, – не думала останавливаться Лукреция. – А теперь о Вильгельме. Джулиана, ты у нас безусловно симпатичная, поэтому у него по крайней мере возникнет желание поцеловать тебя. Когда он начнет целоваться, раскрой губы. Не держи их плотно сжатыми, как какая-нибудь девственница.

Вся ситуация, которая складывалась сейчас в этой комнате, выглядела чудовищно нелепой.

– Но разве не предполагается, что как раз такой я и должна быть?

Джулиана была готова поклясться, что где-то справа от себя услышала сдавленный кашель. Может, за кожаным креслом?

– Да, но мысль о том, чтобы уложить кого-то в постель – не единственное, что притягивает мужчину. Когда он целует тебя, ты можешь прижаться к нему грудью.

– Зачем мне это делать? – удивилась Джулиана.

– Мужчинам, похоже, нравится это, – махнула рукой Лукреция.

К этому моменту уже и без того красное лицо Юстейс приобрело малиновый оттенок.

– Хорошо, – согласилась Джулиана. – А должна ли я позволить его языку проникнуть ко мне в рот?

Обе тетушки пристально посмотрели на нее.

– Возможно, этот разговор тебе нужен меньше, чем я думала, – сказала Лукреция, удивленно приподняв брови.

– Да, такими штучками ты скорее всего соблазнишь Вильгельма, – придя наконец в себя, выдавила Юстейс. – Однако это плохая основа для взаимоотношений, – подытожила она с задумчивым выражением лица.

– А притворяться, будто у вас общие интересы? – не осталась в долгу Лукреция.

– Тоже не слишком хорошо, – выпрямила спину Юстейс. – Для брака вас должно связывать что-то большее, чем просто секс.

– И это говорит женщина, которая вышла замуж за человека, годившегося ей в отцы.

Юстейс резко повернулась к Лукреции, глаза ее сияли, казалось, что вся она излучает внутренний свет, которого Джулиана в этой уравновешенной пожилой женщине никогда прежде не замечала.

– Альберт был настоящим мужчиной по сравнению с теми хлыщами и щеголями, которые никогда не задерживались в твоей постели больше, чем на месяц. Ты никогда не узнаешь, как первая робкая стыдливая страсть превращается во что-то более потрясающее. Более глубокое. Гораздо более значительное. Ты – человек, обманутый любовью.

Лукреция с бледным лицом, на котором выделялись яркие красные губы, горделиво вздернула подбородок.

– Ты даже понятия не имеешь, как шикарно меня обманывали, – заявила она и, повернувшись, молча удалилась.

Юстейс на секунду прикрыла глаза, а потом вышла следом за сестрой.

– Ну что ж, твоя семья, безусловно, поражает воображение намного сильнее, чем я думал. – Йен встал. Он оказался совсем не там, где предполагала Джулиана.

Джулиане хотелось такой любви, о которой говорила Юстейс. Она хотела, чтобы рядом был такой человек, которого по прошествии времени она любила бы все сильнее и сильнее.

Но с Йеном у нее не может быть такого. Они оба это знают. И для них обоих жестоко продолжать все происходящее.

– Попроси, чтобы мне в комнату принесли свежую воду, – попросила Джулиана, несмотря на горячий ком в горле. – И отправь дочку хозяина постоялого двора помочь мне раздеться.

– Слушаюсь, ваше высочество, – с потухшим взглядом, без тени веселья на лице, поклонился Йен.

Дом герцога Соммета правильнее было бы назвать дворцом. Но не таким, как у родителей Джулианы в Ленории, причудливым и величественным. Этот замок, похоже, возвели, чтобы доминировать, господствовать на земле и над людьми вокруг.