Верни моего сына - Тата Златова

— Знаешь, сейчас, когда выговорилась, мне стало гораздо легче, — послышался вздох сестры. — Спасибо, что выслушала. Ты — единственный человек, которому я могу довериться, несмотря ни на что.

— Что ты собираешься делать?

Лера напряглась, услышав вопрос матери.

— Я собираюсь вернуть Лешу, — решительно ответила Лия.

Мир на мгновение покачнулся. Вцепилась в дверной косяк, не веря своим ушам. Сердце ухало в груди, как сумасшедшее. Что она только что сказала?

— Ты серьезно сейчас или опять какие-то интриги? — строго уточнила мать.

— Серьезно как никогда!

— Лия, прошу тебя: хватит ее мучить. Это не детская шалость, а настоящее преступление! И здесь я не на твоей стороне. Всему есть предел! Лера сильно страдает. Она не заслужила того, что вы устроили с Ильей. Ребенок — не игрушка, вы не можете постоянно передавать его из рук в руки. Леша все чувствует, ему нужна мама! Верни его Лере, пока не поздно. Ни к чему воевать. Лера — тоже моя дочь, у меня сердце разрывается, когда я вижу, как она мается. Хватит уже!

— Да, хватит, — согласилась Лия. Встала и подошла к окну. Обреченно обхватила себя руками. — Я тоже вся извелась, живу как на иголках. Подхожу к Лешеньке, смотрю на него, а он ручки тянет. Сердце сжимается, к глазам подбираются слезы, начинаю качать его, а в сознании картина стоит: как выгоняю Леру и кричу, что это — мой сын. Никогда он моим не был и не будет, как бы ни хотелось. И забыть уже не смогу, как подло поступила…

— Перед ней извиняться надо, а не передо мной.

— Да, ты права… Но как, как я ей все это расскажу? Не смогу…

— И не нужно.

Сама от себя такого не ожидая, вошла в комнату и остановилась напротив сестры. Она вся прямо сжалась, плечи опустила, руки за спину спрятала. Взгляд у нее был какой-то испуганный, виноватый, даже не верилось, что еще совсем недавно в этих глазах плясали искры торжества. Мать поднялась, но Лера на нее не посмотрела. Все ее внимание было полностью направлено на Амелию.

— Я все слышала! Что-то еще хочешь добавить? — старалась говорить холодно и отстраненно, но голос все равно дрогнул.

— Все слышала? Я не ожидала, что… Хотя, это даже к лучшему, — растерянно пробормотала Лия и опустила глаза. — Теперь ты знаешь, как на самом деле я жила все это время, что чувствовала, какие у меня были мысли. Я очень перед тобой виновата и даже не надеюсь, что ты простишь меня, но… Ты хотя бы знаешь, что я сделала такую подлость от отчаяния, а не потому что хотела отомстить тебе или уничтожить.

— Но ты почти уничтожила! Или из коммуналки тоже выгонять не хотела?

Лия поджала губы:

— Я пошла на поводу у Ильи. Он сказал, что надавить надо… А я была как в вакууме. Лешка все время плакал, я не знала, как мне с ним обращаться, переживала… Чувствовала, что он не принимает меня как мать, и от этого сердце кровью обливалось. Честно говоря, я на тебя немного разозлилась тогда, из-за того что ты не захотела подписать отказ. Все пошло не так, как я рассчитывала. Я поняла, что ты будешь бороться до конца, поняла, что ты никогда и не думала отказываться от ребенка. Илья сам это придумал. А я поверила, потому что хотела в это верить. Хотела как-то оправдать это преступление… Прости меня…

Она прикоснулась к ее руке, но Лера отстранилась.

— Лешу я верну, и в суде во всем признаюсь, — добавила Лия дрогнувшим голосом. Мать охнула, но ничего не сказала. — Пожалуйста, не держи на меня зла.

— Я подумаю. Сначала сделай то, что обещала! — и не собиралась проявлять мягкость.

— Я уже на полпути к этому… Вот.

Она вскочила и бросилась к выходу, а через минуту вернулась с каким-то пакетом в руках.

— Здесь все твои документы, которые я присвоила.

Лера взяла пакет и заглянула внутрь, увидела свой паспорт и свидетельство о рождении Лешки. По телу дрожь прошла. Что же это получается? Она не обманывает? Действительно готова признать свою вину? Мозг отказывался верить в реальность происходящего.

— Вот как? А почему вдруг раскаялась? — сыпала Лера вопросами. — Испугалась суда? Поняла, что совершила преступление?

— Нет. — Лия опустилась на подлокотник кресла и посмотрела перед собой каким-то затуманенным взглядом. — Знаешь, иногда даже самый конченый человек задумывается о своей жизни. Страшно понимать, что прожил всего ничего, а сделал уже столько гадостей. А еще страшнее знать, что жизнь может в любой момент закончиться, а ты не сможешь забрать с собой ничего, кроме дырявой души. Мне не нужны больше ни миллионы, ни квартиры, ничего. Я все тебе отдам — и то, что силой забрала, и то, что ты получила от моего имени. Сейчас я хочу только одного: залатать хоть немного свою душу. Если получится. Если успею…

— Лия, ты что, умирать собралась? — испуганно перебила мать.

Она подняла глаза: в них блестели слезы.

— Нет.

— А почему тогда так говоришь? «Если успею»?

— Я уже объясняла, что мой диагноз не имеет срока давности. Болезнь может вернуться в любой момент. Боюсь, что я уже не смогу ее победить. Когда-то же смерти надоест играть со мною в прятки!

— Знаешь, мне не нужны твои деньги, — отозвалась Лера. — Мне чужого не надо. Ты мое верни только.

— Я их не возьму, — Лия отрицательно замотала головой. — Они принесли много горя другим людям. Делай с ними, что хочешь.

Лера смотрела на нее во все глаза. Такой ход событий она никак не ожидала. Значит, в сердце Амелии еще сохранилось что-то светлое, раз она способна раскаиваться и осознавать ошибки. Но размышлять над этим не стала. Ею овладела только одна мысль, от которой на сердце разливалась радость. Господи, неужели она скоро увидит Лешеньку? Обнимет это солнышко, прижмет к груди, будет качать его и тихо напевать колыбельную? Даже не верилось!

Сестра словно прочитала ее мысли.

— Я готова вернуть ребенка. Только с Ильей надо договориться. От него многое зависит.

— Значит, он не знает о твоем решении?

— Нет. Он сильно привязан к сыну, постоянно рядом, все контролирует… — Она нервно потерла ладони одну об другую. — Его нужно подготовить, как-то приучить к мысли, что с Лешей придется расстаться. Я позвоню, как только появятся новости.

Когда она ушла, Лера еще долго не могла прийти в себя. Перебирала документы, прокручивала в голове услышанное, анализировала. Похоже, мать тоже еще не осознала до конца, что приходила Амелия. Возможно, даже находилась в шоке от ее откровений. Они перекинулись парой фраз, и мама закрылась у себя, Лера тоже ушла в комнату. Нет, не может быть, что сестра раскаялась, отдала документы, обещала во всем признаться в суде…

Но дымный аромат духов, витающий в воздухе, неопровержимо доказывал: все это происходило на самом деле.