Портрет многоликого бога - Элен Крайдер

Тэхо ничего не сказал. Он завязал повязку и вновь подхватил руку Лиён.

Она не видела его лица, отчего ей было беспокойно. Красные глаза, поселившиеся в её тьме, тревожили Лиён. Стоит ли говорить об этом Тэхо? Теперь Лиён нужно решить, сколько правды открыть этому хмурому охотнику. Ведь отныне её жизнь в его руках.

* * *

Тэхо, в руках которого был тяжёлый свёрток с одеждой Лиён, не знал, куда идти. Отвезти её в управление он не мог. Снять комнату на постоялом дворе тоже. Он отдал все деньги жадному ненасытному хозяину дома кисэн. Единственное место, куда он мог отвести Лиён на время, – это его собственный дом. И от этой мысли Тэхо хотелось ударить самого себя. Отлупить хорошенько, чтобы снова не было идеи совершить импульсивный поступок. Бороться с хаосом в собственном сердце ему приходилось чаще, чем с демонами и духами.

– Куда мы идём? – поинтересовалась Лиён, которая покорно шла следом. Она несла маленький ящичек, так похожий на тот, что брала с собой в зал Покоя.

– Ко мне домой, – выговорил Тэхо, стараясь сохранять спокойствие.

Больше она ничего не спрашивала, лишь нахмурилась и поправила кисть, что торчала в пучке волос, собранном на затылке.

Внутри всё сжалось, когда Лиён и Тэхо оказались у главных ворот дома его родителей. Высокий каменный забор ограждал отца от людей, любящих совать нос в чужие дела. От прошлого, что преследует его каждый день, и от настоящего, где он всего лишь инспектор в отставке.

Старые распашные двери из тёмного дерева, приветствуя входящих тихим скрипом, впустили Тэхо в родной дом. Первой во двор выбежала мать. Она удивилась, увидев Тэхо, и нахмурилась, переведя взгляд на Лиён. Следом вышел отец. Как и прежде, невозмутимый. Во всём его виде чувствовалась внутренняя сила, которой Тэхо, возможно, не достичь. Его тёмные волосы были коротко острижены, как у тех, кто служит в управлении Чонмён. Чёрный ханбок оттенял иссекающие лицо отца шрамы. На подбородке, на брови, губе и шее остались отпечатки сражений с демонами другого мира. Сердце отца окаменело ещё больше. Казалось, там не осталось места для сочувствия и отцовской любви.

Госпожа Пак первой решилась подойти к стоящим в дверях Тэхо и Лиён. Он чувствовал переживания кисэн. Ощутил, как она вдруг вцепилась в рукав его формы и какой неспокойной стала её энергия.

– Тэхо, дорогой. Кто эта девушка? – дрожащим голосом спросила госпожа Пак, переводя взгляд с сына на незнакомку. Она внимательно разглядывала её одежду, задержалась на повязке, скрывающей глаза, и на руке, за которую он её держал.

– Мы переночуем здесь сегодня ночью, а потом уйдём, – произнёс Тэхо, смотря мимо плеча матери на отца.

– Твоя мать спросила: кто она? – Грубый голос отца до сих пор проникал в самую душу и раздирал старые раны. Каждый поток энергии, что протекал по телу Тэхо, содрогался от отцовской силы.

– Кисэн, которую я забрал себе. – Не сломаться под тяжёлым взглядом отца было сложно, но Тэхо держался, смотря прямо ему в глаза.

Госпожа Пак громко охнула и практически неслышно произнесла:

– Слепая, да ещё и кисэн.

Тэхо почувствовал, как энергия Лиён взбушевалась. Как рука, которую он держал, почти выскользнула из хватки, так резко Лиён её дёрнула. В самый последний момент Тэхо перехватил тёплые пальцы девушки и снова взял её под руку.

– Да, она слепая и она кисэн. И да, я забрал её из дома на улице красных фонарей. Я прошу вас приютить нас на одну, максимум две ночи. Если вы против, мы уйдём.

Тэхо взглянул на отца, который так же без тени эмоций смотрел на сына и девушку рядом с ним. Потом на встревоженную мать и развернулся, потянув Лиён за собой.

– Постой. – Голос матери задрожал ещё больше. – Мы же позволим ему остаться. Правда? – обратилась она к бывшему охотнику.

Господин Пак сверлил взглядом Лиён, прищуривая ореховые глаза. Тэхо догадывался: он чувствует, что эта кисэн непроста. Что внутри неё преобладал один из пяти элементов и даровал ей силу.

– Его жизнь принадлежит ему. Если он хочет её разрушить, пусть поступает как знает, – сказал отец Тэхо. Он развернулся и, хромая, вернулся в дом.

Госпожа Пак встревоженно посмотрела на уходящего мужа, а потом на Тэхо, так и державшего Лиён.

– Я приготовлю ей комнату. И твою приведу в порядок.

– Спасибо, – склонил голову Тэхо и повёл за собой Лиён, которая, к его радости, не сопротивлялась.

* * *

В доме Тэхо пахло тем самым медовым печеньем, тёплым рисом и кимчи. Тепло обволакивало тело, а запах пряной домашней еды заставлял желудок жалобно урчать.

Они остановились на узкой аллее перед входом в дом, дожидаясь, когда госпожа Пак приготовит спальни. Живот издал ещё один стон, который, казалось, разлетелся по всему Квансану.

– Позже я принесу вам еды. Простите, что пришлось слушать слова, сказанные моими родителями. Просто… – заговорил Тэхо и отпустил руку Лиён, что и так долго держал.

– Они не отличаются дружелюбностью, – съязвила Лиён. Пусть она и привыкла жить там, где каждый готов воткнуть нож в спину, лишь бы занять место под солнцем, жестокие слова до сих пор иногда пробивались сквозь плотную броню на сердце.

Тэхо больше ничего не говорил. Повисшая между ними тишина давила на Лиён неловкостью. Ей хотелось поблагодарить его за спасение. Она не хотела быть привязанной к мужчине обещаниями или законами. Тэхо спас её, но слова так и остались горьким комом в горле.

Госпожа Пак с недовольным видом принесла футон и, фыркнув, приказным тоном сказала следовать за ней. Тэхо пришлось вновь взять Лиён за руку, но как только они оказались в комнате, он тут же её отпустил. Госпожа Пак принесла еду, помогла Лиён переодеться и постоянно тяжело вздыхала, возмущённо шепча себе под нос:

– Как же ей удалось охмурить Тэхо? Небось соблазнила его.

Лиён молчала. Лишь изредка уголки её губ дёргались в мимолётной усмешке.

– А может, это и к лучшему. Может, он сможет наконец-то забыть ту девушку, – не унималась госпожа Пак, расстилая постель Лиён. – И почему я должна прислуживать какой-то кисэн?

Терпение сидевшей около стены Лиён лопнуло, она шумно выдохнула и произнесла:

– Я могу сделать всё сама.

А потом протянула руку и ухватилась за край футона.

Госпожа Пак громко фыркнула и, топоча ногами, вышла из комнаты, оставив Лиён одну. Лиён кинула футон на пол, расстелив его как попало. Потянула за ленту на чогори и сняла его с плеч, развязала широкий пояс на юбке чхима и швырнула её в сторону. Прислонилась спиной к холодной