Последний мерзавец - Ольга Сергеевна Рузанова

хочу, Милена. Сильно.

Вот и все. Плохое настроение и усталость тяжелого дня смываются всего парой слов. Проблемы и неприятности уже не кажутся такими глобальными.

Сплетни?.. Насмешки и шепотки за спиной?.. Что это?

Всего лишь чужое мнение, даже если и мамино.

Бабули дома не оказывается. Дела в городе, а затем ужин с кем-то в ресторане.

Весь вечер я предоставлена сама себе, и трачу его на то, чтобы подготовиться к последнему в этом году экзамену и немного общению с подругами в нашем чате.

Девочки чувствуют, что со мной что-то происходит. Лина думает, что я переживаю из-за смерти Льва Давидовича, а Олеся считает, что у нас дома проблемы из-за наследства, на которое может претендовать Илья.

Я, конечно, все отрицаю, но понимаю, что скрывать наши с ним отношения вечно не получится.

Бабуля приезжает очень поздно, около полуночи. Пожелав ей спокойной ночи, я закрываюсь в своей комнате и того же самого желаю Илье.

Он отвечает сразу.

«Думай обо мне, когда будешь засыпать»

«Я всегда о тебе думаю» – пишу в ответ, накрывшись одеялом с головой.

«Звук на телефоне не выключай»

«Хорошо. Ты хочешь мне написать еще?»

«Освобожусь, напишу»

Кладу телефон рядом на подушку и смотрю в потолок. Мои губы растянуты в улыбке. В животе тепло, в груди вибрирует.

Я влюбилась по уши.

Боже… как сильно я влюбилась!..

Резко втянув воздух носом, переворачиваюсь и утыкаюсь лицом в подушку. Так и засыпаю – думая о нем, вспоминая то, чем занимались и представляя, чем займемся в следующий раз.

Из сна выдергивает звук входящего сообщения. Перекатившись на спину, не сразу понимаю, что это. Но, сориентировавшись за секунду, рукой нахожу свой телефон и жму пальцем на экран.

«Спишь?»

«Уже нет»

«Выйдешь?»

На часах три ночи. Я в недоумении.

«Ты приехал?»

«Да. Надень юбку или платье»

Сердце, окончательно проснувшись, с силой врезается в ребра. Кожа под одеялом покрывается мурашками.

Соскакиваю с кровати и, раздвинув дверцы шкафа, хватаю с вешалки первый попавшийся сарафан – с горловиной на резинке и юбкой выше колена.

А потом, выскользнув из комнаты, бесшумно крадусь по коридору и быстро спускаюсь на первый этаж. Также тихо выбираюсь из дома, бегом пересекаю двор и, нажав на кнопку магнитного замка, выхожу на улицу.

Чуть поодаль, метрах в тридцати от ворот, стоит черный седан.

Это Илья?..

Коротко мигают фары, и стекло с водительской стороны начинает опускаться.

– Садись на заднее сидение. – говорит он, глядя на мои голые ноги.

Глава 31

Илья

Милена выглядит немного заспанной. Пухлые губы приоткрыты, кудрявая копна закрывает плечи грудь. Искусственное освещение и длинные тени на асфальте делаю ее стройные ноги бесконечными.

Закрутившийся внутри вихрь перекрывает даже горячую похоть.

– Привет. – шепчет тихо, усаживаясь на заднее сидение.

Салон Мерса тут же заполняет ее девичий запах. Давящая на грудь бетонная плита покрывается трещинами. Уже не хочется, разогнавшись до двухсот, убиться о скалу.

Позже, может быть.

– Разбудил? – смотрю на нее в зеркало заднего вида.

Смущенно улыбаясь, трет ладошками лицо, а у меня от ее доверчивости кишки узлом завязываются.

Ведь даже не спросила, зачем приехал, почему так поздно, где был, с кем встречался. Я приехал, и ей этого достаточно.

– Уснула, да…

Развернувшись на дороге, веду машину к выезду из поселка. Милена, забравшись на сидение с ногами, обнимает руками колени.

– Мы куда? Я бабушку не предупреждала.

– Недалеко… – отвечаю неопределенно.

Качусь под поднявшимся шлагбаумом и сворачиваю влево, на узкую дорогу под виадуком. Отъехав на достаточное расстояние от элитного поселка, останавливаюсь на площадке для дальнобойщиков. На ней никого – нам не помешают.

Заглушив машину и выключив фары, я вынимаю упаковку влажных салфеток из бардачка, тщательно вытираю руки и выхожу из машины, чтобы пересесть на заднее сидение.

Сразу стягиваю и откидываю футболку и сажаю Милену на свои колени.

Глаза как два блюдца, на щеках расползаются алые пятна. Смотрит на меня, словно реветь собирается.

– Ты чего?

– Я скучала.

– Поцелуй тогда… – прошу негромко. – Покажи, как сильно.

Она руками по моим плечам ведет, шею трогает, в волосы пальцами зарывается.

Я прикрываю глаза. Свинец, сковавший мои мышцы, начинает плавится, но тупая боль в центре груди не отпускает все равно.

– Ты устал?

Начинает целовать. Касается губами лба, век, кончиком языка по моим губам скользит.

Блядь.

Как хорошо, что она на свою мать не похожа.

Обхватываю ее затылок и впиваюсь в теплый податливый рот. Целую, помечая языком каждый миллиметр. До нехватки кислорода и легкого головокружения.

Миленка жмется ко мне, промежностью по моему стояку елозить начинает, стонет.

Не отрываясь от сладких губ, тяну вырез платья вниз. Она мне помогает, вытаскивает руки и спускает ткань на талию. Тут же голодным зверем на грудь ее накидываюсь.

Охеренная! Так нравится сильно!..

Небольшая, аккуратная, упругая. Идеальная!

– Иди сюда… – бормочу, поднимая болонку за бедра.

Она опирается на колени и тычется соском в мой рот. Нежно прикусив, щедро зализываю языком маленькую горошинку.

Милена лепечет что-то, всхлипывать начинает. Почти не слышу ничего, в голове дурман, в ушах гул все сильнее. Ствол в штанах упирается в жесткий шов ширинки.

– Я хочу тебя… – выдавливаю хрипло. – Ты как?..

– Я тоже.

Нырнув рукой под подол, быстро провожу инспекцию. На ней простые хлопковые трусики и горячая влажная плоть под ними.

Нутро огнем опаляет. До рецепторов добирается запах ее кожи и желания – сливки, ваниль и, кажется, вишня.

Никаких модных духов и косметических отдушек, но ударившая в пах молния едва не проламывает кости таза.

Щекочу кончиками пальцем внутреннюю поверхность бедер и пропитанное ее смазкой белье.

Она мокрая. Мокрая, возбужденная, полностью открытая передо мной.

Прихватив губами сосок, оттягиваю и резко отпускаю с чпокающим звуком. Повторяю несколько раз, пока Милена в мои руках извиваться не начинает, а потом, отодвинув полоску ее трусов, раздвигаю пальцами сочащиеся влагой складки.

– Боже мой…

От желания загнать ей кости трещат, в глазах мутная пелена, но снова хочется ее оргазма. Смотреть, как она кончает, едва ли не слаще, чем кончать самому.

– Не больно? – спрашиваю, ощупывая средним пальцем вход во влагалище.

– Нет! – мотнув головой, делает большой вдох.

Проникаю в нее одной фалангой, и сразу второй палец добавляю.

– Нормально?

– О, Илья… – выдыхает, опаляя мое лицо дыханием.

– Сядь на них.

– Что?..

– Сядь на пальцы.

Милена открывает глаза, касается взглядом моих губ и медленно на меня опускается. Замирает на мгновение, порочно облизывает губы.

Я на пределе. Бурлящая кровь вспарывает вены.