Рублевый передоз - Алексей Макеев

Узколицый подельник не заставил себя упрашивать дважды. Перезарядив «Муху» и слегка сместив ее мощное дуло влево, он «жахнул» вторично. Мишенью был темно-зеленый «Форд» на парковке. Двое из четырех боевиков, встревоженные нежданным нападением, уже успели выпрыгнуть из него наружу, как черти из табакерки, но сместиться на безопасное расстояние гранатометчик им не позволил. «Форд» вспыхнул как карточный домик, к которому лишь на мгновение поднесли кончик горящей спички, и подлетел в воздух гораздо выше внедорожника. Припаркованный справа от входа в «Альмарани» «Фольксваген» взрывной волной не зацепило. Из него выскочили сразу четверо вооруженных бандитов.

– Пошли! Пошли! – не унимался Шершень и первым рванулся вперед. На ходу он обернулся и, махнув «стечкиным» в направлении спортивной легковушки с разбитыми стеклами, громко добавил: – Добей последнего, Макарыч! Остальные за мной!

– Будь спок, братан! Считай, он – уже труп.

Застрекотал компактный «узи», решетя гладкий корпус автомобиля. В ответ прозвучал один-единственный сиротливый выстрел.

Группа Шершня из шести человек спрыгнула с обочины, но почти тут же вынуждена была распластаться на пожухлой траве, нарвавшись на контратакующие действия боевиков из «Фольксвагена». Пули засвистели у них над головами. Шершень лишь криво усмехнулся. Общая картина изменилась за считаные доли секунды. Теперь численный перевес был на их стороне – семеро против четверых, удобный расклад. Краем глаза он заметил, как свет в общем зале «Альмарани» погас. Зато тут же вспыхнул в одном из боковых помещений. Шершень легонько ткнул локтем в бок лежащего рядом с ним Кола и указал рукой в нужном направлении. Кол понимающе кивнул.

– Смещаемся, – последовало новое распоряжение. – Богдан со своей братвой не должен уйти. Ни один из них. Ясно? Вы, трое, прикройте! Кол и Хаммер со мной!

Макарыч опустил «узи» и мягко, по-кошачьи, приблизился к изрешеченной легковушке. Неприятель лежал на заднем сиденье, привалившись плечом к дальней дверце. Кровь толчками выходила сразу из двух ран – на груди и в предплечье. С трудом дыша, он встретился глазами с Макарычем, затем, превозмогая боль, поднял руку с оружием, но Макарыч первым спустил курок, пустив контрольную пулю в голову противника. Умирающий коротко дернулся, глаза его закатились, и он замер…

Со стороны «Фольксвагена» продолжали вести беспрерывный огонь. Один из людей Шершня приподнялся на локте, выстрелил в ответ и тут же поймал плечом пулю.

– Твою мать!.. – со стоном опустился обратно на землю.

– Уйдут черномазые, – мрачно прокомментировал Кол. – Надо рисковать, Шершень. Других вариантов нет…

– Надо, – согласился тот. – Подрываемся, братва. Дружно! На счет «три». Раз… – Он надежно обхватил пальцами рукоятку «стечкина». – Два… – По синхронному лязгу передергиваемых затворов он понял, что подельники готовы к рывку. – Три!

Израильский «узи» Макарыча, как нельзя кстати, «застучал» первым. Четыре человека, облепивших корпус «Фольксвагена», на мгновение оказались дезориентированы, но этого мгновения хватило группе Шершня. Пули, как бешеные псы, полетели с обеих сторон. Два человека возле «Фольксвагена» упали замертво. Раненный в плечо подельник Шершня «потяжелел» еще на девять граммов, смертоносный заряд угодил ему в живот.

– В машину его! Быстро! – скомандовал Шершень. – Макарыч! Хаммер! Прикрывайте!

Те дружно подхватили раненого, втащили его обратно на обочину и поволокли к «БМВ», оставляя на асфальте длинный грязно-кровавый след. Неугомонный «узи» Макарыча «срубил» еще одного неприятеля возле «Фольксвагена». Единственный оставшийся в живых боевик Богдана предпочел затаиться.

Стрельба смолкла.

Кол и Шершень по широкой дуге обогнули горящий остов «Форда» и приблизились к пустующим в это время года беседкам «Альмарани». На открытую тропинку выходить не стали, двинулись вдоль высокой металлической ограды к черному ходу. Над гранитным крыльцом из трех округлых ступеней горел свет. Сзади прозвучали три одиночных выстрела, но Шершень не обратил на это внимания. Он цепко следил за входной дверью и, едва та отворилась наружу, «стечкин», надежно зажатый в правой руке, изготовился к решительным действиям. Кол тоже поднял оружие на уровень груди.

На крыльцо шагнули два человека восточной наружности с непокрытыми головами и в одинаковых длиннополых серых пальто. Оружие было в руках только у одного из них. Второй держал руки в карманах, быстро и затравленно оглядывался по сторонам. Цепкий взгляд выхватил из темноты две фигуры. Перекошенный рот с гипертрофированной нижней губой распахнулся в немом крике, но Шершень не позволил ему издать ни звука. Три пули рядком вонзились в грудь мужчины. Еще две достались второму кавказцу, вооруженному компактной «береттой». Одна из них с чавкающим звуком вошла наркодилеру в левый висок. Он повалился с крыльца лицом вниз, увлекая за собой и безжизненное тело товарища. Рукав серого пальто был полностью залит кровью.

Позади Шершня раздались быстрые приближающиеся шаги. Он резко обернулся. Это был нагнавший подельников Хаммер.

– Ну, что там?

– Чисто. Макарыч полностью ликвидировал группу прикрытия. Его вера в Бога фарта… – Хаммер расплылся в улыбке, но тут же поспешил стереть ее с лица, наткнувшись на суровый взгляд Шершня.

– Отлично! – качнул тот головой. – Но мы еще не закончили. За мной!

Он первым поднялся на крыльцо. Кол двинулся за напарником след в след. Они вошли в пустое освещенное помещение. С двух высоких рогатых вешалок свисала верхняя одежда. В приоткрытую на пару сантиметров форточку со свистом врывался холодный вечерний ветер. В смежной комнате, погруженной во мрак, раздался звук сдвинутого стула, и тут же слева грянул выстрел. Кол толкнул Шершня в спину, спасая его от неминуемой гибели. Пуля всего лишь разорвала куртку на рукаве и слегка поцарапала кожу. Хаммер выстрелил наугад, исключительно на рефлексах, но промахнулся. Кол схватил подельника за волосы, резко нагнул его и, используя спину Хаммера как упор для локтя, трижды надавил на гашетку «стечкина». Бандит, прятавшийся за шторой, повалился на бок, сраженный насмерть. Сорванная с креплений штора накрыла его сверху. По стыкам между кафельной плиткой, как по желобу, потянулась густая струйка крови. В противоположном дверном проеме возникла еще одна фигура. Шершень выстрелил раньше, чем успел заметить, есть ли в руке неприятеля оружие. Кавказца отбросило назад, и он двинулся в направлении смежной комнаты.

– Осторожнее! – предупредил Кол, но Шершень словно не расслышал подельника. Смело шагнув в помещение, свободной рукой скользнул вдоль стены, нащупал выключатель и зажег свет. Кол и Хаммер с оружием на изготовку заняли места за его широкой спиной.

В комнате было трое мужчин. Двое сидели возле стола, а один держался чуть поодаль, вытянувшись во весь свой немалый рост и нервно вцепившись скрюченными пальцами в высокую спинку стула. В одном из сидевших Шершень без труда узнал Богдана. Лицо авторитета было непривычно бледным. Плотно сжатые губы слегка подрагивали. Оружия при Богдане не было. Впрочем, как и у двух других кавказцев. Он медленно и осторожно поднял обе руки над головой, демонстрируя полную капитуляцию. Второй мужчина, сидевший рядом с ним, через секунду проделал то же самое.