Терновая ведьма. Исгерд - Евгения Спащенко

— Разве не видишь, он терпит по доброй воле, — попытался втолковать Лютинг.

Но Изольда и слышать не желала.

— Значит, разум его затмился… Пусти, дай мне помочь!

Она брыкалась и шипела, не вполне осознавая, отчего так яростно рвется к траурному ложу. Внутри все клокотало. Но верный защитник принцессы был непреклонен. Он знал: если ослабит хватку, произойдет несчастье.

Вечернее солнце налилось кровью. Откуда ни возьмись над полом взвился затхлый ураган. Тяжелая удушливая волна окатила усыпальницу, разметала ссохшиеся цветочные скелеты. И наконец пальцы Розы Ветров разжались.

Помедли она секунду-другую, Хёльмвинда пришлось бы оплакивать. Но владычица отпустила его как раз вовремя, чтобы не дать прерывистому дыханию затихнуть, — едва живой ветер мешком повалился на плиты.

Ресницы спящей дрогнули, затрепетали, серые в крапинку глаза изумленно уставились на дырявый потолок. Облокотившись на пыльные подушки, Роза царственно приподняла голову — на пол посыпались погребальные гирлянды. И, моргнув несколько раз, возвестила утомленным голосом:

— Ох, как же долго я спала…

От неожиданности Изольда с Таальвеном онемели. Принц опустил руки: приближаться к постели его заложница теперь не спешила. На нее вдруг нашло колючее колдовское оцепенение.

Ветряная владычица с хрустом размяла затекшие за столетия плечи. На незваных гостей она не обратила внимания. А вот Хёльмвинд, распластавшийся в черных складках ее облачения, заинтересовал красавицу.

— Встань, — величаво приказала она.

Верховный, шатаясь, распрямил спину. Лишь праветры ведают, чего ему это стоило, но в конце концов северному владыке удалось поймать хлипкое равновесие.

— Понимаю, вовсе не так принято чествовать своего спасителя, но уверяю тебя, это лишь временная мера…

Северный ветер растерянно заморгал. Было ясно: смысла возвышенной речи он не разобрал.

Тогда Роза Ветров благодарно коснулась его ладони и пропела:

— Чтобы вырваться из оков волшебного сна, понадобилась сила, которой у меня не было. Пришлось одолжить твою. Но обещаю, я верну ее, как только окрепну…

— Этого не случится! — желчно выпалила терновая ведьма. — Потому что сию секунду ты умрешь!

Она сжалась, как кобра, готовая к прыжку, и сильным броском метнула клинок, найденный Изольдой среди мусора. Но Таальвен Валишер оказался проворнее. Заподозрив неладное еще до того, как колдунья занесла серебряную рукоять, он изловил ее и опрокинул на себя.

Кинжал все же проделал смертоносный путь, но просвистел мимо цели, легко чиркнув по щеке Хёльмвинда, срезав на лету локон его белых волос.

Настал черед Розы Ветров поражаться. Затравленно оглянувшись в сторону обидчицы, она охнула и попыталась соскочить с высокой постели. Но сдвинуть подол необъятного, как занавес, платья было не так просто.

— Не дай ей меня убить! — Ветряная повелительница в панике вцепилась в рукав северного владыки. — Умоляю!

Не соображая до конца, от чего ее спасает, Хёльмвинд рывком стащил Розу Ветров с перин и, опустив на пол, заслонил собой. Собственная сапфировая кровь струйкой закапала ему на воротник.

— Прочь с дороги, бесталанный принц! — тем временем рявкнула раздосадованная ведьма. — Или ты ищешь гибели?

Выбираясь из обломков, в которые они с колдуньей кубарем укатились, Таальвен нарочно наступил ей на подол. Но тьер-на-вьёр безжалостно разодрала ткань и стремглав кинулась к сундукам в поисках нового оружия.

— Очнись, Изольда! — скомандовал Лютинг.

Девушка едко закаркала.

— Зря стараешься. Целый год я копила силы, таилась в глубине ее тщедушной душонки — все ради этого момента!

Изловчившись, Лютинг захлопнул крышку громадного короба, и колдунья обдала принца чернотой лишенных зрачков глаз.

— Осторожно, человек, не становись у меня на пути!

Терновник щупальцами вился у ее шеи, бледное лицо заострилось. Сотворить бы гудящий смерч, но ведьма не собиралась попусту расходовать усилия. Потому нападать на принца не стала — обманным движением качнулась в сторону, а затем прыгнула за наконечником от дырявого штандарта.

Умело распознав маневр, Таальвен бросился вдогонку, выбил копье из-под ее ног. Было ясно: отступать он не собирается.

— Ну хорошо, — с растущим бешенством тьер-на-вьёр расправила плечи, — сначала разделаюсь с тобой, если настаиваешь…

— А ты, — она ткнула перстом в оторопевшую от ужаса Розу Ветров, — твой черед наступит после. И ручаюсь, легкой кончины тебе не видать — я выколю твои глаза, вырву из груди завистливое сердце и растопчу его!

От низкого гортанного голоса стены башни потряхивало. Хёльмвинд чувствовал, как их дрожь передается ему. Если бы он только мог, то подхватил бы ветряную владычицу, унес прочь, но тело никак не желало отрываться от пола.

— Хватит, Изольда, — бесстрастно промолвил Лютинг, становясь аккурат между ней и траурным ложем.

Дыхание его сделалось размеренным, как в бою, нервы натянулись, но рассудок оставался ясным. Бежать принц не думал — лишь зорко следил за колючими побегами, хищно тянущимися ввысь.

— Глупец, мало тебе страданий? Надеешься одолеть меня? — Молниеносно она вскинула руку, и шипастая ветвь размером с дубинку шарахнула по камню.

— Лучше бы девчонка испепелила тебя в ту ночь, превратила в крысу! Оставь уже нас в покое! Дай мне докончить начатое!

Без передышки она хлестала воздух ветвями, волчком вертелась на месте — Лютинг едва успевал уворачиваться. От разрушительных ударов пол ходил ходуном, с крыши в усыпальницу летела черепица, но тьер-на-вьёр не жалела хлипкие своды.

Таальвен мягко приземлился на ноги, перевел дыхание. Продолжать так дальше нельзя: даже если волшебные растения не доберутся до ветра с Розой, их прикончит обвал, а заодно и его. Уклонившись от очередного хищного побега, принц перекатился по плитам и прыгнул прямо к терновой ведьме.

— Поймала! — Обвивая свою жертву чарами, она зашлась безумным хохотом.

«Мак Тиру конец», — решил Северный ветер, отступая назад. Сам он испытывал полное бессилие перед колдуньей.

Но Таальвену только и требовалось, что подобраться ближе. Не обращая внимания на терновник, он стиснул обезумевшую девушку за плечи, дерзко заглянул ей в лицо.

— Немедленно приди в себя!

— Ха-ха-ха, безумец, я тебя уничтожу!

— Не уничтожишь. — Приморский королевич сжал ее скулы, запрокинул золотоволосую голову. — Ты ничего не сделаешь, тьер-на-вьёр, потому что и душа эта, и тело принадлежат мне!

Она дернулась, гневно мотнула головой — мужские пальцы только сильнее впечатались в кожу.

— Отпусти!