Фактор фуры - Алексей Евдокимов

На каждом втором углу торчали неподвижные костюмированные пары на замаскированных скамеечках - изображали (в расчете на мелочь) некие статуи: в венецианских масках и карнавальных одеждах. Стоят двое таких: мужик в плаще сохраняет должную застылость, девка в кринолине упорно воюет с юбкой - ветер…

Мы вышли на Сан-Марко. За двумя колоннами (на одной из которых крылатый лев с Евангелием, на другой - святой Георгий с ящером) медленно сползал в сторону Дворца дожей высоченный борт не видимого целиком парома Anek Lines. Вдруг он низко протяжно заревел - с площади разом, в судорожном треске крыльев, взмыли все кормящиеся там туристическим подаянием голуби, почти закрыв небо, заметались, что у твоего Хичкока, заходили кругами, осыпая грязным пухом и едва не врезаясь в лоб…

Рыжий вел меня через Кампо Сан-Стефано, через мост Академиа, мимо церкви Святой Агнессы - к каналу Джудекка.

- Что они имели в виду? - Я показал на небольшое полусмазанное трафаретное граффити, уже не в первый раз встречаемое мной на здешних стенах: «АПЛ „Курск“ К-141 (по-русски). Первый отсек (и портреты моряков)». Или: «… Второй отсек (с портретами же)». - Что за прикол?

- Без понятия…

- Что-то в этом, по-моему, не то, - говорю. - Как-то оно… - я не мог оформить словесно отчетливое ощущение неуместности. Не знаю, почему это вдруг меня зацепило…

Canale della Giudecca шириной мне сразу напомнил Неву в Питере, и только здесь я понял, откуда осточертевшее сравнение: так-то ничего общего, кроме собственно каналов - совершенно непохожих… Мы свернули по набережной направо, в ту сторону, где в перспективе Джудекки открывался размашистый водный простор, а за ним, на дальнем берегу, маячили титанические - и совсем крошечные отсюда - индустриальные строения, гигантская непонятного назначения пологая арка, мачты ЛЭП, трубы, трубы. На вершинах двух из них, тонких и длинных, косо стояли высокие - газовые? - факелы, как на нефтяных вышках… Самолет снижался слева направо.

За дырявым сетчатым забором, огораживающим не-функционирующую пристань, ветер катал по бетону пластиковые пивные стаканы, сидящие по краям «пингвины» торопливо поджимали ноги, когда мимо, волоча волну, проходила очередная калоша с «пингвинами» же… или баржа с краном… или океанская яхта с радаром… крошечный катерок… паром в несколько палуб…

- Энрико - он главным образом биржевой спекулянт. - Рыжий сверялся с записной книжкой в мобильнике: адрес, видимо, уточняя. - Такой санитар леса… хищник капиталистических джунглей. Делает деньги на всем, что плохо лежит… Интересный на самом деле мужик. Кладезь неофициальной информации. По бизнесу, наверное, мог бы проконсультировать как никто: суть-то его работы - все знать и первому сообразить, где можно урвать. Только ведь, сволочь, не поделится…

Cанитар рыночных джунглей (неожиданно светлый шатен сорока с гаком, подтянутый, снисходительный) и впрямь был пижон, пижон из пижонов - он жил не просто в двухэтажной квартире, а в такой, где оба этажа еще и стилистически резко (намеренно) контрастировали. Нижний, сумеречный, заставлен был темной антикварной мебелью, верхний, куда мы поднялись по винтовой лестнице, - по крайней мере, кабинет - залит светом из высокого, до полу, многостворчатого (оно и называется венецианским?) окна и практически пуст: из горизонтальных плоскостей здесь присутствовала только выпендрежной формы доска под плоским широченным монитором, из мебели - лишь офисное кресло перед нею.

Окно выходило прямо на Джудекку - по воде двигалось нечто глубоко футуристических (а-ля лукасовский крейсер Империи) очертаний, раскрашенное в кислотные тона, по имени Prince of Venice; ему навстречу - другая (не менее футуристическая) особа королевских кровей: строгая сине-белая Princess of Dubrovnik.

Когда хозяин предложил садиться, я слегка даже растерялся - куда?.. Но Сергей уверенно пнул один из больших аморфных мешков, в беспорядке валяющихся на полу, уселся на - в - него, энергично заерзал, разминая под форму собственных телес. Они быстро перебросились с биржевым спекулянтом итальянскими репликами, включавшими мое имя, после чего тот, хмыкнув, посмотрел на меня.

- Энрико, - обратился ко мне рыжий, - коллекционер. Тебе, как тоже своего рода коллекционеру, будет интересно. Тем более что ты же у нас собираешь странное - а у Энрико точно самая странная в мире коллекция…

Спекулянт сделал приглашающий жест в сторону занимающего существенную часть кабинетной стены панно с фотографиями. Я, вежливо лыбясь, подошел.

Я подумал, что уже созрел, пожалуй, чтоб от этих странностей бегом бегать.

- Это из новеньких. Руби Бустаманте, американка. Шести лет. В прошлом году ехала с мамой на машине, машина сорвалась в пропасть и упала с высоты 50 метров. Через десять дней до обломков добрались спасатели. Обнаружили труп мамы - и Руби во вполне сносном здравии. Все десять дней девочка питалась лапшой быстрого приготовления…

Она, кстати, у меня даже не самая молодая. Вот - суданка Лена, два годика ей было летом 2003-го, когда на берегу Красного моря разбился «Боинг-737». Из ста семнадцати пассажиров выжила она одна.

Еще дамы. Хулиана Кепке, Перу, декабрь 1971-го. Самолет попал в грозу, в него ударила молния, он развалился в воздухе на куски. Семнадцатилетняя Хулиана очнулась в кресле, к которому она была пристегнута, висящем на дереве. Единственная спасшаяся. Еще одиннадцать дней Кепке шла через джунгли, пока не встретила людей.

Через месяц, в январе 72-го, над Чехией в югославском самолете взорвалась бомба, подложенная усташами. DC-9 летел на высоте 10 160 метров. Погибли все, кроме 22-летней стюардессы Весны Вулович, вот она, красавица. Жива до сих пор. Мой рекорд высоты.

Хотя больше всего у меня героев войны. Тут должна была быть, между прочим, фотография вашего соотечественника, но ее мне, к сожалению, пока достать не удалось, так что только его самолет - бомбардировщик Ил-4. На таком летал штурманом Иван Чисов, сбитый в 1942-м. Он выпрыгнул на высоте 7 километров, но парашют срезало падающим самолетом. Иван упал на крутой откос заснеженного оврага и выжил.

В марте 44-го над Германией сбили англичанина Николаса Элкимейда. Он падал без парашюта с высоты более 5000 метров - подсчитали, что скорость падения составляла не меньше 150 километров в час. Внизу была раскидистая ель и сугроб. Ни единого перелома.

- А это что за коллективное фото? - спрашиваю. На фото был церковный хор.

- А, это отличная история! Дело было в 1950-м в городке Беатрис, штат Небраска, США. Местный церковный хор должен был собраться на обычную еженедельную репетицию. Правда, все участники по разным причинам опаздывали. Священник с семьей задержались, потому что дочка слишком долго выбирала платье. Двое хористов слушали по радио любимую песню. Одна девушка - не знаю, к сожалению, какая именно, - пятнадцать минут пыталась завести машину (которая, заметьте, до этого ни разу не ломалась). В общем, из пятнадцати человек к назначенному времени не пришел ни один. А ровно через пять минут после срока сбора пустая церковь… взорвалась!