Под покровом небес - Евгений Сергеевич Калачев

тихий час. Прием с пяти до семи. К маме пока не пускают — она в реанимации, но я договорился, — увидев обеспокоенный взгляд отца, быстро проговорил: — Ей уже лучше. — Он посмотрел на Гришку.

— Я ему ничего не сказал. Как и обещал, — сказал Гришка, кивнув в сторону Лукича.

Лукич пристально посмотрел сначала на Гришку, потом на сына.

— Маме уже лучше, — повторил Вовка. — Ты, папа, успокойся, а я расскажу все по порядку.

Лукич взглянул на Гришку.

— Хотел тебе Угбу отдать — сейчас подумаю.

— Да это все он! Сказал, чтобы я не говорил тебе раньше времени, — расстроенно забормотал Гришка.

— Так вот, — начал рассказ Вовка. — Неделю назад я встретил случайно Любу. Она в город анализы привезла. Она рассказала, что мама больна и требуется операция. А я как раз получил расчет на своей работе. Взяли такси, доехали до деревни. Таксист еще упрямился — далеко ехать. Но деньги любит — поехал за тройной тариф. А ждать не стал. Пришлось дядю Гришу просить. На следующий день приехали с мамой в больницу. Мы с Любой договорились об операции. За деньги, конечно. Ей за два дня сделали все анализы. Операцию делал сам заведующий. Гад! Видно, сильно деньги нужны были. А навык уже потерял. В общем, сделал операцию не очень удачно. Это я понял уже на следующий день, когда он к маме в палату не пустил. Мол, реанимация. Хотя, когда деньги брал, обещал, что будет пускать в любое время дня и ночи. И глазки у него так пугливо бегали, и голос дрожал: «К сожалению, уже поздно привезли. Сделали все, что смогли».

Я его оттолкнул, вошел в палату. Мама лежит под капельницей, без сознания. И лицо у нее желтое-желтое, — Вовка сглотнул слюну. — Думаю, ну все… — Вовка тяжело вздохнул. — Дяде Грише сказал, чтобы ехал за тобой. Дядя Гриша уехал, а мы с Любой просидели здесь в холле до утра. Потом еще сутки. Все без изменения: мама без сознания.

Утром я вышел на улицу. Смотрю, небо какое-то странное. Низкое. Словно смотрит пристально на меня. А потом повалил снег. Такого я отродясь не видывал. Машины все встали. Буксуют. Один «жигуленок» аж выбросило через тротуар на газон. Он так и этак. Юзом идет и все. Я подошел, подсобил. Водила вылез из-за руля. И мы вдвоем еле-еле вытолкнули «жигуленка» на дорогу. Водила поблагодарил, деньги хотел дать. Я отказался взять. Хотел было идти назад в больницу, но что-то меня останавливает. Я оборачиваюсь. Вижу, «жигуленок» заглох. Я вернулся. Водила открывает капот. Вместе пытаемся понять, что к чему. А тут такой ветер налетел. Вмиг смел снег с дороги. Даже странно как-то. А мы все возимся. Все машины разъехались. Я и предположил: «Может, аккумулятор?» Решили толкнуть. Водила вышел из машины. Одной рукой держал руль, второй толкал. Ну и я, соответственно. Разогнали. Он прыгнул в машину, включил вторую, она и завелась. Водила поставил на нейтралку, погазовал, выходит, спрашивает у меня: «Деньги возьмешь?» Я говорю: «Нет». «А почему?» — спрашивает. «Я вам помог, а вы другому помогите», — говорю я. «Ну может, тебе чем-то помочь?» — спрашивает он. «Чем вы поможете? У меня мать в реанимации»… Он так странно посмотрел на меня. Достает визитку, отдает ее мне, говорит: «Ты мне позвони через полчаса, ладно?» И уехал. Я смотрю на визитку — он врач анестезиолог, из областной больницы, кандидат медицинских наук. — Вовка сделал небольшую паузу. Лукич и Гришка молча ждали продолжения рассказа.

Когда я вернулся в холл больницы, Люба быстро подошла ко мне и сказала, что подходил заведующий и сказал, что маму перевели из реанимации в палату. Это она уже потом мне рассказала, что это палата для безнадежных. И что-то надо срочно делать. Я показал ей визитку.

— Звони немедленно! — сказала она.

Я стал звонить. Сначала никто не отвечал. Потом, наконец, ответил тот водила-врач, выслушал, сказал, что скоро приедет. Через полчаса подлетает к больнице «Скорая», выходят четверо в белых халатах, с металлическими баулами в руках. Один из них мой «знакомый». Спрашивает: «Отделение, палата, фамилия, имя, отчество?»

Через два часа спускаются. Я подхожу спрашиваю: «Как у мамы дела?» — «Идет на поправку, — улыбнулся врач. — Мы ее прокачали, убрали закупорку желчных проходов. А по-простому — послеоперационную желтуху. Хорошего лекарства вкачали, она пришла в сознание. Перевели назад в реанимацию». Я посмотрел на этих четырех врачей, спрашиваю: «Сколько должен?» А этот анестезиолог отвечает моими словами: «Мы помогли тебе, и ты помоги тем, кто будет в этом нуждаться». И так по-доброму улыбнулся. — Вовка закончил рассказ.

Лукич сидел некоторое время молча, потом спросил:

— А ты на охоту его пригласил?

— Нет.

— Зря. Наш человек, хоть и незнакомый.

Татьяна после приезда медиков из областной больницы быстро пошла на поправку. Через сутки она уже садилась самостоятельно на кровати, а на следующие попросила Любашу, которая с разрешения главврача ухаживала за ней прямо в реанимационной палате, чтобы ее выписали домой. Дома привычней, и питание домашнее лучше и качественнее, а Любаше за ней ухаживать тоже лучше дома. А Любаша все-таки фельдшер: и швы умеет снимать, и раны обрабатывать, и уколы ставить. Вот если бы не было Любаши, тогда да — еще неделю, а то и две пришлось бы провести в стационаре. Лукич и Вовка тоже согласились с этим и решили: пока Любаша готовит Татьяну к транспортировке, закупает необходимые лекарства в больничной аптеке, съездить в торговый центр — прикупить что-нибудь.

В торговом центре к Вовке подошел бритоголовый парень. Он чем-то напоминал по внешности Вовку — бритым черепом, крепкой подтянутой фигурой, но взгляд у него был холодным и скользким. Лукич хорошо знал такую породу людей, но общался с ними мало — такие в тайгу заходили редко. Первым желанием Лукича было позвать Вовку, чтобы он не общался с ним. Но Вовка уже стал взрослым. И от всего его уже не убережешь. Лукич продолжал сидеть на диванчике, но внимательно следил за тем, что происходит. Бритоголовый дружески хлопнул Вовку по плечу, потом провел рукой по обросшей за неделю голове.

— Зарос ты что-то. Торбе не понравится.

Вовка посмотрел в упор на Бритого, но промолчал.

— Что не возвращаешься?

— Я же уволился, — спокойно сказал Вовка. — Получил расчет.

— Все возвращаются, когда деньги кончаются, — по-свойски улыбнулся Бритый. — А у тебя мать. Ее лечить надо, — Бритый достал из внутреннего кармана пиджака пачку долларов, протянул Вовке. — Аванс от Торбы. Работа для тебя есть… Ты же хорошо знаешь те места в