Ни минуты покоя - Марина Серова

Я всмотрелась в его глаза и вдруг поняла, что чары Марго не прошли для парня бесследно.

— Для начала посмотреть вот эту кассету, — предложила я. — Не боишься?

— Чего?

— Тут может быть такое, после чего тебе долго не придется спокойно спать. А может быть, тебя тоже захотят убить. Во всяком случае, покой ты потеряешь, — предупредила я Кирилла.

— Врубай, — скомандовал он и уселся на диван, пристально глядя на экран.

Видик сожрал кассету и через некоторое время выдал на экран изображение. Сначала, как водится, шли полосы, а потом вдруг выпрыгнула яркая картинка: спальня Данилова и какой-то человек на кровати — как я поняла, сам Данилов. Он лежал на покрывале без одежды и просматривал какой-то журнал, изредка поглядывая на часы.

— И долго так будет? — скептическим тоном поинтересовался Кирилл.

— Пока что идет минуты три. — Я засекла хронометраж. — Думаю, что скоро что-то должно произойти. Ты смотри, не нервничай.

— Ну лежит, ну голый, ну журнал читает, — комментировал Вадим. — Ну голову поднял, ну улыбнулся. Кажется, ждет кого-то и кто-то пришел. Мать твою, а это еще что? Да это же мой босс! Это правда на самом деле или они в режиссеров-актеров играли?

— Что, слишком много крови? — спросила я, глядя вместе с Кириллом на экран. — Так это только в кино бывает: бах из пистолета, аккуратная дырочка во лбу и аккуратно упавший труп. В жизни все гораздо подробнее. Вот примерно как на этой кассете.

На экране действительно творилось что — то ужасное. Человек дождался совсем не того, кого он рассчитывал видеть — вместо женщины в комнату тихо вошел мужчина — это действительно был Аникеев, — и не успел Данилов крикнуть и рвануться к нему, как рухнул на кровать, получив пулю. Кровь хлестала из раны, заливая покрывало.

— Выключи, — попросил Кирилл, бледный как простыня, — там ведь уже больше ничего не будет. Какой ужас, Женя! Так, значит, Аникеев сам убивал людей?! А вот теперь и его кто-то пришил! Ну дела!

— Ты не прав насчет того, что больше ничего не будет, — возразила я. — Смотри, Аникеев ушел минут пять назад, да? Вот я отматываю вперед и… Видишь — женщина появилась. Сейчас я пущу с момента ее прихода. Ага, вот, нашла — она заходит, кричит, в ужасе подносит руку ко рту, бросается к телу. Потом… Видишь, что она делает? Подходит к видеокамере и вынимает кассету. Все, ее ладонь крупным планом — последний кадр.

— Вот это да! — восхищенно покачал головой Кирилл. — А что это за женщина?

— Первая жена убийцы, — развела я руками. — А убитый — ее близкий друг. А Марго — ее дочь. И, возможно, его тоже. А человеку, который тогда с автоматом был в вашем офисе — помнишь, да? — она «заказала» Аникеева. А брат этого парня — бывший любовник Марго. А теперь его приятельница — ее мачеха.

— Стоп! — взмолился Кирилл. — Я не могу сразу усвоить такой объем информации! Может быть, расскажешь все по порядку?

— Я не хотела бы повторяться, — честно призналась я. — Давай сейчас ты соберешься и поедешь вместе со мной, если хочешь выслушать все в подробностях. Мой рассказ просто жаждет выслушать еще один человек — вдова твоего покойного босса.

Теперь Кирилл вообще перестал что-либо понимать. Он без лишних слов оделся, накинув на себя тот самый зеленый плащ, послуживший причиной столь загадочных событий, и мы быстро спустились к машине.

Евгения Александровна ждала нас с нетерпением. Она только что рассталась со следователем, который вел дело об убийстве ее мужа, и теперь горела желанием узнать, что же удалось обнаружить по этому делу мне.

Я рассказала ей обо всем без утайки. Моя версия выглядела таким образом: Аникеев шантажирует Наталью какой-то тайной, связанной с ее прошлым. Потом он убивает ее приятеля — доказательства в виде кассеты я предъявила. Наталья решает ему отомстить и нанимает Токмакова. Наталью убивают, но заказ отменить уже нельзя. В результате Аникеев мертв. Милиция может быстро закрыть это дело, когда обнаружит труп Токмакова на железнодорожной насыпи с орудием убийства — заточкой — в кармане куртки.

— Вполне убедительно, — кивнула Евгения Александровна, подлив себе в бокал чуть больше мартини, чем во время нашей прошлой беседы. — Но причины, побудительные мотивы… Вот в чем загадка!

— У меня есть своя версия, — вздохнула я. — И это очень грустная история.

— Можете излагать, я постараюсь не разрыдаться, — цинично улыбнулась Аникеева.

— Маргарита не ваша дочь, это ясно как дважды два, — начала я свой рассказ. — Но у меня есть подозрение, что Маргарита не является и дочерью Аникеева. Ее отец, как я это себе представляю, — давний друг Натальи Данилов.

— Основания для такого утверждения? — спокойно поинтересовалась Евгения.

— Отношение Аникеева к Маргарите и один сувенир в ее автомобиле. Даже за то немногое время, что я общалась с Аникеевым, я не могла не заметить, что дочь являет для него раздражающий фактор. Понятно, что многие отцы недовольны своими чадами, но на их фоне Аникеев все-таки смотрелся несколько иначе. Марго была для него не запутавшимся в своих проблемах взрослым ребенком, а человеком, который лишь усложняет его, Аникеева, жизнь.

— Вы правы, — кивнула Евгения Александровна, — это отношение сохранялось на протяжении всех лет, что я знала Василия Андреевича.

— Значит, мы можем предположить, что Аникеев знал, что Марго — не его дочь, — констатировала я. — Она же, напротив, не могла понять, чем вызвано такое отношение отца, и старалась заслужить его любовь. Когда поняла, что это не получается, попыталась возбудить в Аникееве если не любовь, то хотя бы опасение за ее жизнь. Она инсценировала опасную ситуацию, в которой отец должен был выступить в роли свидетеля. Она нанимает меня в виде охраны, на нее нападает Токмаков, угрожает автоматом. Потом парень, наверное, должен был смыться, но я перепутала все карты в игре и он попал к госпиталь. Как бы там ни было, отец должен был понять, что его дочери угрожает опасность. Марго придумала какую-то историю насчет шантажа, но Аникеев даже и ухом не повел, чтобы вникнуть в ее проблемы. Тогда…

— Вы считаете, что и теперешнее похищение тоже… — начала догадываться Аникеева.

— Об этом чуть позже, — попросила я. — Переходим ко второму моменту — сувенир в машине. Дешевая сережка, которая висела на зеркале заднего вида в машине Марго, могла быть подарена ей матерью. На ней, если вы не в курсе, была выгравирована буква М. А пару к этой висюльке обнаружила я в вещах Натальи. И на второй сережке была уже другая буква — Д. Я полагаю, что это подлинные инициалы Марго — Маргарита Данилова.

— Значит, вы думаете, что мой муж знал об этом и пригрозил Наталье открыть все ее дочери, — медленно проговорила Аникеева. — Поскольку Маргарита была привязана к моему мужу, то известие о том, что он не ее отец, было бы для девочки шоком. Получалось бы тогда, что она всю жизнь прожила с чужими людьми.