Черный пиар - Фридрих Незнанский

— Ребята, — начал Гордеев, — Ермолаева Лидия Андреевна здесь находится?

Кравцов демонстративно шелестел портретами американских президентов перед глазами «ребят». Те зачарованно уставились на деньги. Юрий вдруг подумал, что такую сумму они видят первый раз в жизни. Даже стало немного жалко.

— Э-эй, очнитесь, — слегка прикрикнул Гордеев, чтобы вывести охранников из оцепенения.

— Да-да, здесь, — придя в себя, хором ответили те, заглянув в толстую канцелярскую книгу.

— А за что она здесь? — продолжал расспросы Юра.

— Да сбила, кажется, кого-то на машине. Какого-то Маковского, что ли…

— Так-так-так… Маковского, говорите? — Гордеев задумался. — Занятно.

— Ты его знаешь, что ли? — толкнул спутника в бок Кравцов.

— Немного. Потом все объясню, дело осложняется и запутывается. Кто следователь?

— Этот… Как его… — нахмурил лоб один из парней. — Спицин, кажется.

— Спирин, — исправил напарника другой.

— Ах ты черт! — Гордеев с трудом сдерживал эмоции. — Кажется, господин Кравцов, нам придется повозиться с этим дельцем. Не нравится мне все это.

— Так, а увидеть-то мне жену мою можно? — Кравцов сунул в карман одному из охранников пачку денег.

— Не вопрос. — Один из охранников исчез, а другой повел посетителей узким коридором к знакомой Лиде каморке. — Ждите здесь. Только имейте в виду, мы вас не знаем… Скажете, в случае чего, что разрешение дала предыдущая смена.

— Ладно, ладно… — улыбался Кравцов.

Второй охранник тоже исчез.

— Что ты хотел рассказать? — обратился к Гордееву Сергей.

— Ты слышал об убийстве маленькой девочки Сони Маковской?

— Слышал, конечно. Да в городе только мертвый об этом не слышал.

— Так вот, сдается мне, что этот Маковский, которого якобы сбила Лида, — это тот самый Маковский, отец девочки. А он, как мне кажется, определенно догадывался об истинных причинах убийства дочки.

— Но при чем здесь моя жена? — Кравцов будто бы специально для Гордеева сделал упор на последнее слово. Тот чуть поморщился, но особенно не отреагировал.

— Ну вот. В убийстве был, как ты знаешь, обвинен Зайцев.

— Неплохой, кстати, мужик, — вставил Сергей. — Мы с ним встречались пару раз.

— Но попробуй-ка угадать, кто ведет дело этого Зайцева?

— Не знаю, у меня отсутствуют навыки дедуктивного мышления. Открой мне эту тайну.

— Господин Спирин! — обличительным тоном воскликнул Гордеев. — Тот же самый следователь, что ведет дело об убийстве Маковского. Тебе не кажется, что тут существуют какие-то параллели?

— Не знаю. Во всяком случае, надо дождаться Лиду, может, она внесет ясность. Кстати, куда все пропали? Может, обманули?

— Ага, и заперли, арестовали. Представляешь, заметка в газете в разделе под названием «Курьезы жизни»: двое злостных взяткодателей самостоятельно пришли в тюрьму и с радостью проследовали к месту своего заключения, заплатив даже за это крупную сумму.

Тут, как бы в подтверждение беспочвенности подозрений, дверь открылась и на пороге появилась Лида в сопровождении охранников. Гордеев и Кравцов одновременно вскочили и рванули к ней. Лида очень удивилась, увидев Гордеева и Кравцова вместе.

— Чудно, — справившись с чувствами, произнесла она. — Какой милый дуэт. Акт третий, действие второе. Те же и Дездемона. Входит она…

— Привет, Лид, — перебил ее Гордеев.

— С тобой все в порядке? — подхватил Кравцов.

— Все нормально, ребята. У вас, видно, тоже. Первая встреча прошла в теплой дружественной обстановке? Кстати, что ты делаешь в Андреевске? — обратилась Лида к Гордееву.

— Тебя ищу, — ответил тот.

— Как трогательно… Ну вот, нашел. Как чудесно видеть вас вместе! — не могла успокоиться Лида. — Вы уже решили, что все бабы — дуры и крепче настоящей мужской дружбы и быть ничего не может?

— Перестань паясничать, — строго сделал замечание Кравцов. — Не время и не место! Лучше расскажи, что произошло.

— Я сама не знаю, что произошло, — начала Лида. — Я сбежала от тебя…

— Это я уже понял… А кстати, как сбежала? — заинтересовался Сергей.

— Расскажу, если обещаешь, что никого не накажешь.

— Обещаю.

— Втерлась в доверие к Грише, поила чаем, рассказывала всякие байки, потом уговорила показать фотографии его девушки. Пока он ходил за ними, я улизнула, — самодовольно ответила Лида.

— Но ведь на улице тоже была охрана?! И забор высокий!

— Не было. Они, узнав, что я под гришиным присмотром, решили быстренько съездить помыть машины. Я взяла Гришины ключи, нашла свою сумку и спокойно уехала. На своей машине.

— Вот мерзавцы! — возмутился Кравцов. — Охрана, называется. Всех сгною!

— Ты обещал… — начала Лида.

— Помню, помню. Успокойся. Продолжай.

— Так вот. Я сбежала, села в машину, поехала в Москву. А потом меня остановила милиция, и, даже не проверив документы, не осмотрев машину, не обыскав, на меня надели наручники, запихнули в «уазик» и привезли сюда. И продержали вот уже почти сутки. На вопросы не отвечали, позвонить не дали, ничего не объяснили. Чудом удалось позвонить тебе, иначе не знаю, что и было бы.

Гордеев и Кравцов слушали Лиду молча, не перебивая. В дверях появился охранник.

— Пора. Заканчивайте разговор. Скоро обход.

— Да, уже завершаем, — отозвался Гордеев.

— Вот что, ребята, мне, конечно, очень интересно, как вы оказались вместе, как познакомились и что между вами происходит. Но я не буду сейчас этого выяснять. Я только очень вас прошу, вытащите меня отсюда, объединив усилия, а потом мы с вами вместе во всем разберемся.

— А чего тут разбираться? — поднявшись, спросил Кравцов. — Все нормально будет. А тебя вытащим, конечно, не бойся. Потерпи чуть-чуть.

— Спасибо, Сережа, — прошептала Лида и погладила Кравцова по ладони. Тот отдернул руку и быстро вышел.

— Держись, Лида, — обнял ее за плечи Гордеев. — Все будет хорошо, мы тебя здесь не оставим.

Охранники снова разделились. Один увел Лиду, другой отправился провожать Кравцова с Гордеевым в надежде получить еще денег. Однако Кравцов был погружен в собственные думы и денег больше не дал…

Андрей Васильевич Спирин сидел за рабочим столом и вдохновенно смотрел в окно. За окном лил теплый летний дождь. Крупные капли громко барабанили по подоконнику, завораживая, гипнотизируя следователя своим звуком. Может быть, он сейчас думал о высоких философских истинах, например о бренности бытия, или, например, о том, почему на земле так много зла… А может быть, он думал о своей дочке, студентке «Керосинки», о негодной, непослушной девчонке, отказывающейся породниться с самим мэром Андреевска.