Единственная - Ольга Гусейнова

Я замерла ни жива ни мертва, чтобы не привлечь внимания зверя, остановившегося всего в шаге напротив Джара. Враги сверлили друг друга глазами, готовые атаковать. Вот только у полярного хищника страшные клыки и когти. А у ранта вместо оружия – голые руки. Да и то одна занята мешком с фруктами. Боже, мы сейчас умрем! У меня внутри все сжалось, скрутилось в одну напряженную пружину от ужаса, от мысли о смерти и дрожало, грозя вот-вот лопнуть. Как же жутко умирать вот такой смертью, в чьей-то пасти…

– Отвлеки его внимание! – едва слышно донесся простой и страшный приказ Джара.

Скосила глаза: он даже не шелохнулся, продолжая удерживать взгляд зверя, ведь отведешь – умрешь. Но если я сейчас дернусь, хищник сразу кинется на меня. Без вариантов! А у меня ноги словно свинцом налились, далеко не убегу, меня догонят сразу и…

По щеке побежала слеза: да, все правильно, смерть невозможно обмануть! Я должна была умереть уже десяток раз, еще там, на погибающем корабле, от голубого яда. Но упорно цеплялась за свою жалкую жизнь. Как глупо! Единственная оставшаяся в живых землянка. Никому не нужная! Хватит оплакивать себя, может, спасу хотя бы Джара? Отплачу за лишний, подаренный мне день жизни.

Зверь ощерился, его мощное тело напряглось – а в следующий миг я, взмахнув руками, с криком ринулась прочь. Один шаг, второй, и все – сильный толчок, между лопатками словно кипятком плеснули! Упав на землю, больно ударилась и пропахала ладонями и коленями добрый метр. В ужасе обернулась навстречу смерти, но крик застрял у меня в глотке, я лишь хрипела, глядя на оскаленную фиолетовую морду. Прямо у моих ботинок врезались в дерн острые когти на вытянутых лапах. Верхом на зверюге сидел Джар и раз за разом вонзал ему в нож в основание черепа. Полуголый, заляпанный кровью, охваченный яростью воин – вряд ли такое забудется!

Время текло густым киселем, мое сердце бухало в горле, в ушах шумела кровь… Я не верила, что осталась жива и могу дышать. Джар вскочил с поверженного хищника и дернул меня за локоть вверх, приказывая:

– Уходим отсюда! Это мануки, они всегда парами охотятся.

Я молча следовала за командиром, не чувствуя тела. Заколка для волос опять в критический момент «сбежала» от хозяйки-экстремалки, когда я растянулась на земле. А волосы рассыпались по плечам и спине. Мы успели сделать всего несколько шагов от злополучного места, а с другого дерева опять падала зловещая фиолетовая «капля».

– Держись за деревом. Как только мы с ним столкнемся, беги к лагерю! Не оглядываясь! – прорычал опекун, затолкнув меня к себе за спину, сгруппировался и выставил нож. – Поняла?

– Да, – я сначала кивнула, а потом замотала головой.

Но он не видел моего отчаяния. Мне не убежать, да и зачем? Без Джара? Вопреки судьбе? За два дня убедилась: только этот мужчина – моя надежда и опора. А если он сейчас погибнет – продлевать мучения нет смысла.

Я приготовилась к любому исходу, горькое смирение принесло странное спокойствие. Пустым голосом объявила себе:

– И в горе, и в радости… до конца.

– За дерево, быстро! – проревел Джар, кидаясь с ножом под брюхо высоко прыгнувшего на нас хищника.

Они не успели столкнуться, знакомый зеленый пульсар превратил фиолетового манука в характерное пятно на ближайшем дереве. Высоченная «секвойя» глухо крякнула, надломилась и медленно рухнула, взметнув пыль, листья и подняв шум-гам… А я, не шелохнувшись, следила за Джаром, моим якорем в очередном кошмаре. Он быстро подошел и осторожно убрал пряди волос с моего лица:

– С тобой все в порядке?

Я потеряла дар речи и смотрела в смуглое, такое родное лицо самого необходимого в мире мужчины, смотрела… смотрела… тщетно пытаясь выдавить из себя хоть слово. Ведь он ждет, беспокойно вглядываясь в мои глаза и поглаживая большим пальцем мою скулу и висок. Сейчас меня не волновало даже то, что его руки по локоть в крови. Главное – он рядом.

– Да… наверное… – наконец просипела я, отметив его странный черный взгляд.

– Повезло вам на встречу, – рядом появился Илэр, оценил обстановку, трупы зверей, потом сочувственно посмотрел на нас и признался: – Я все видел, но слишком далеко был в тот момент, когда на вас напала первая тварь. Хорошо, что Таяна испугалась и сорвалась, иначе бы вас обоих сожрали.

Продолжая смотреть мне в глаза и гладить по щеке, Джар прохрипел:

– Как ты решилась?

Из плотного кольца охватившего меня оцепенения прорвалось мое недоумение:

– Ты же приказал мне отвлечь внимание?! Я отвлекла.

– Так беспрекословно веришь мне? – потрясенно выдохнул Джар. – Не сомневаешься в моих силах?

Странный он какой-то, чудной, видимо, переволновался. Вздохнула и ответила честно:

– Раздумывать было некогда. Ты велел – я сделала.

– Она побежала по твоему приказу? – голос Илэра выдал крайнее изумление.

– Подобного доверия в командах добиваются годами, – с горечью процедил Джар, – а ты поверила сразу.

– Мне немного холодно, – я зябко поежилась, обняв себя руками.

– Это откат, – озабоченно кивнул опекун. – Идем в лагерь.

– А мясо тут бросим? – удивился Илэр. – Его же зверье мигом растащит.

Джар сам зверем посмотрел на друга, а я не могла не содрогнуться:

– Эти мануки разумными питаются, а мы их мясо будем есть?

Мой довод на Илэра не подействовал, он искренне недоумевал:

– Вас же не съела? Значит, ничего страшного в этом мясе нет.

Мой уже приличный запас слов на ранте и полноценное знание дрона не помогли подобрать аналогов тем, которыми Джар «одарил» слишком практичного товарища после его глубокомысленного замечания. Затем взял меня под локоть и велел Илэру идти впереди.

Вскоре мы вышли к лагерю.

Показавшийся из-за деревьев райский уголок, где расположился наш лагерь, я восприняла с неожиданным чувством, сравнимым с возвращением домой, где тихо-мирно и нет опасных растений и животных. Пожалуй, это была единственная светлая мысль в моей голове, сейчас словно ватой набитой. Еще я практически не ощущала своего тела и тряслась в ознобе. Хотелось одного – скорее умыться, смыть вместе с противным липким страхом грязь с коленей и рук. Я надеялась, что вода поможет и успокоиться.

Кажется, нас встретили все десантники. Признаться, они плыли перед глазами, удивленные и встревоженные. Затем все дружно заговорили на ранте, загудели, окружили нас с испачканным в крови Джаром. Высвободив локоть из его руки, я двинулась прямиком к воде, манившей, обещавшей чистоту и покой. О всяких водяных гадах я вспомнила, как о чем-то несущественном. Оказывается, надуманные страхи легко лечатся реальными. По-русски говоря, клин клином вышибают.

Но вода оказалась слишком горячей и не принесла желанного облегчения. Неужели за полдня так сильно нагрелась? Содранную кожу нещадно саднило, пока я старательно оттирала въевшийся в меня вместе с грязью страх. Видимо, мылась слишком истово, потому что из воды вынырнул Джар, смывший с себя кровь, выбрался на берег и сел рядом, положив руку мне на плечо. Наверное, успокаивал… Я вновь тянулась трясущимися руками к воде, зачерпывала ее и мыла лицо, шею, ноги… Вода обжигала кожу – как только в ней Джар не сварился? – но я лихорадочно шептала, уговаривая себя: