Третья концепция равновесия - Ярослав Веров

Суть учения конфессионалов-зямаистов сводилась кратко к следующему:

1 — Человек по природе своей несовершенен.

2 — Несовершенен потому, что объективная реальность в которую он погружен с рождения не позволяет достичь совершенства.

3 — Но существует Мнимый Мир — Мир Чистой Мысли.

4 — Чистота Мнимого Мира заключается в том, что в нем нет Единого Довлеющего Разума, нет диктата.

5 — Мнимый Мир доступен всякому Жаждущему Приобщения.

6 — Но Приобщиться может только тот, кто отточит свой разум длительными мыслесозерцаниями и отрешением от привязанности к объективному, тот, кто осознает в себе неизбежность Перехода.

Вот так и возник Отстой. Правда, вскоре среди зямаистов возникли распри и брожения. Со временем Отстой стали покидать (тогда его можно было покинуть обычным способом) наиболее могучие в интеллектуальном отношении индивиды, сея этим сомнения среди неофитов. За могучими норовили потянуться и прочие. Можно, конечно, объяснить это неким вполне понятным страхом перед необратимостью Перехода, со страху, мол, могучие интеллекты и пустились сочинять нелепые сложноумные схемы, запугивающие даже их самих, не говоря о прочих, что послабже мыслью.

Естественно, появился некто, именовавший себя Пророком, хотя, по идее, пророчествовать было никак не возможно, ведь из Мнимой Реальности никто никогда не возвращался, и сигналов оттуда не поступало. Да и как бы они могли выглядеть, эти сигналы? Энергичный Пророк, обладавший немалым организаторским талантом вкупе с ощутимой туманностью мысли, смог таки организовать наиболее примитивных Приобщающихся на почве страха, в том смысле, что того нельзя, этого не смей, иначе, сам понимаешь, быть беде.

Так и превратился Отстой в отстойник с односторонним движением. А после гибели гуманоидов и вовсе в тривиальную тюрягу. Негуманоиды же выяснили, что зямаизм не имеет никакого отношения к Мнимой реальности. Она просто есть и в нее стекают нарушившие Внутренний Устав, начатки которого были заложены еще Пророком.

А в Мнимой Реальности жизнь шла своим чередом. Первые, наиболее могучие гуманоиды, быстро оставили зямаистские замашки, освоились и слили после определенных усилий свои мыслеформы в один коллективный разум, именующий себя Основной Мыслеформой. Как видно из именования, изрядная доля тщеславия, присущая гуманоидам, не оставила их и здесь.

Откуда появились в Мнимом Мире первые мыслюганы достоверно не известно, правда, имеется легенда том, что первым был наш честолюбивый Пророк, неуемная энергия которого хотя и потеряла прежнюю форму, зато обрела новое содержание. Открытие Первого Мыслюгана заключалось в том, что свежеперешедшая в Мнимый Мир мыслеформа является несамоотождествленной и доступна вмешательству со стороны самоотождествленной мыслеформы. Наполняя мыслеформу жертвы своим ментальным содержанием, мыслюган блокирует возможность самоотождествления оной и распоряжается ее содержимым — воспоминаниями, эмоциями и прочим духовным опытом, фактически присваивая его себе. Когда в Мнимый Мир повалили негуманоиды, а это были, по понятным причинам, лица с низменной мотивацией, попросту авантюристы с сознанием далеким от гуманоидного, клан мыслюганов набрал невероятную мощь. Каждая новая мыслеформа подвергалась массированной атаке.

Устоять могли единицы. Вначале Первый Мыслюган, он же гуманоидный мыслюган, пытался соперничать с бандой негуманоидных. Но не выдержал и был ими замыслен. От него и его замысликов мыслюганы набрались гуманоидного опыта и возомнили о себе высоко, стали именовать себя Рыцарями Чистого Разума, Неутомимыми Познавателями. И в конце концов, навлекли на себя гнев Основной Мыслеформы.

Дело в том, что Основная Мыслеформа ранее не могла их обнаружить, так как не могла их мыслить, то есть прощупать их негуманоидную ментальность. Но после замысливания ими Первого Мыслюгана ситуация изменилась коренным образом. Отныне все их мысли содержали хотя б частичку гуманоидности. В их негуманоидном общении друг с другом это было не очень заметно. Но были и иные случаи, когда мыслюганы проявляли почти гуманоидную активность. И уж тогда Основная Мыслеформа отождествляла их однозначно. В ментальной же мощи с Основной Мыслеформой тягаться было невозможно, немыслимо. Оставалось затаиться, не думать, не эмоционировать.

Так и вышло в случае с Фомичем: мыслюганы отступили и затаились. И совсем не так вышло бы в случае с Лукрецием, если бы его не признала Мыслеформа Цыца благодаря счастливой случайности — избранной мыслюганами тактике замысливания путем внедрения в круг мыслеобразов Лукреция несвойственных, как им казалось, жертве крутых авантюрных воспоминаний. И только одно единственное слово — «протяг», оказалось ключевым. Авантюрная натура Лукреция взяла верх. И вот, после самоотождествления его Мыслеформа примкнула к мыслюганам.

Фомич же сам вызвал в себе воспоминания о своем мыслеобразе и достиг удивительно полного самоотождествления, чем раззадорил мыслюганов. Они хотели поднапрячься и не дать ему закрепить позиции, но больно глубокие мыслеобразы полезли из Фомича привлекли заинтересованное внимание Основной Мыслеформы. Мыслюганам пришлось отступить от него навсегда, ибо даже думать о нем уже было опасно.

Что происходило с Мыслеформой Фомича после ее самоотождествления

«Я — Основная Мыслеформа, как назовешь себя ты?»

Странно, опять чужие мысли. Я ведь дистановым диалектом сказал — отстаньте от меня.

«Полегче. Ты сейчас не с мыслюганами перемысливаешься, а со мной. Я ощутил запах твоей мысли и подумал тебя. Давненько не было такого глубокого запаха».

А что, и здесь есть время?

«Нет, конечно. Но сперва, прежде чем начнем общаться, отождестви себя. Так будет легче и безопаснее».

Вот морока. Я, Фомич, должен сам себе сообщать, что Фомич. Идиотизм, да и только.

«Вот теперь я тебя ясно мыслю, локализовал в себе. Что ж, поразмыслим о времени. Я придумал подобие времени, измеряемое циклами глобальной повторяемости мыслеобразов. Это, разумеется, грубая аналогия. Времени нет в Мнимом Мире, так же как и пространства. Но все это может быть мыслимо, если только в тебе достанет силы мысли и яркости воспоминаний. Я эти циклы глобальной повторяемости просто сочиняю в себе. Что поделаешь, привычка к точности».

Так это и есть мнимая реальность?

«Она самая».

А какова природа сего феномена?

«О, вижу, вижу. Достойная мыслеформа объявилась. Впервые, между прочим, за миллиарды мыслециклов. Я, конечно, с превеликим удовольствием поведаю тебе свою концепцию. Поживешь, может и ты свою создашь. Видишь ли, в покинутой нами, так называемой объективной реальности любой объект, достоверно существует с вероятностью единица плюс-минус эпсилон, где эпсилон — бесконечно малое мнимое число. Если только он, объект, существует, конечно. Ну, а если уж не существует, то вероятность ему — ноль плюс-минус все то же эпсилон. Очевидно? — очевидно. Но как показала жизнь, специальными методами можно превратить пресловутое эпсилон в достоверно большое мнимое число, уменьшив соответственно действительную часть. Вероятность существования объекта становится комплексной величиной, на деле — в основном мнимой. Таким образом, в нашем мнимом мире любое событие достоверно с вероятностью i, где i — мнимая единица. То есть событие является кажущимся. Между прочим, исчезающе малая действительная часть комплексной вероятности дает теоретическую возможность обратной локализации в объективный мир, но только в виде внепричинностной тени. Впрочем, насчет обратной локализации — это только теория».