Девичьи грезы - Салма Кальк

А потом к ним подошёл профессор де ла Мотт.

— Госпожа Тьяна, очень рад видеть вас снова. Что вы думаете о небольшой прогулке?

— С удовольствием, — вежливо кивнула она.

Профессор отправился с ней на улицу — в парк.

— Госпожа Тьяна, оказалось, что в вас есть магическая сила.

— Но она никак не мешала мне жить до этого момента, и после тоже не появлялась. Может быть, это наведённое? В смысле, не моё?

— Ваше, ваше, — замахал руками де ла Мотт. — Я же вижу. У вас есть магическая аура — совсем небольшая. Более того, у вашей подруги она тоже есть. Да-да, у той самой, которую взяли в оборот Роганы, старый и молодой.

— Зачем им Марина?

— Нашли какие-то общие темы. Про промышленное производство чего-то там. Никогда не думал, что с прелестной дамой можно говорить о производстве.

— Марина — один из заместителей директора нашего завода, — рассмеялась Татьяна. — С ней можно и нужно говорить о производстве.

— Тогда всё понятно, — рассмеялся профессор. — Луи де Роган ищет новые активы.

— Что? Он хочет… наш завод? — только ещё не хватало!

— Вряд ли завод, хотя он может, как я понимаю. Но его всегда интересуют новые возможности — иначе он никогда бы не стал тем, чем является. Его не зря называют королём магической промышленности. Он владеет гигантской корпорацией, выполняет государственные заказы, и не стал министром промышленности и торговли только потому, что не желает. Он понимает, что такая деятельность оставит очень мало времени на любезные его сердцу «Четыре стихии».

— И что же… на балу он только разговаривает, и не танцует?

— Он просто не танцует, — отмахнулся де ла Мотт, — после смерти супруги. Госпожа Одетт до замужества была балериной Королевской оперы. Уж конечно, они танцевали.

Вот так, оказывается.

— Но я позвал вас поговорить о ваших силах, госпожа Тьяна. Позвольте вашу руку, — он протянул свою.

Татьяна протянула ему правую ладонь.

— Расслабьтесь, думайте о хорошем. О том, как танцевали сегодня, например. О том, что вам понравилось в последние дни, — его голос звучал монотонно и навевал сон. — Отпустите себя.

Ей показалось, что всё её чувства обострились. Не глядя, она ощущала профессора, и осветительный магический шар, и там, где находится замок — как будто много… чего-то.

Тьфу, магов там много. Она открыла глаза — её рука снова искрила и сияла, как тогда, на выступлении.

— Вы поняли, как это произошло? — спрашивал профессор. — Найти в себе и выпустить. А выпустив — взять под контроль.

— Кажется… да.

— Вы очень упорядоченная натура, госпожа Тьяна, и много работали со своим телом. Вас не испугает необходимость новой работы. А работать придётся, потому что своей силой необходимо владеть.

— И что мне делать?

— Я думаю, нам с вами нужно будет встретиться завтра. Я приглашаю вас ко мне в гости. И покажу некоторые упражнения, которые вам нужно будет делать дома. Мне кажется, вы справитесь. И вы в любой момент сможете написать мне… или позвонить, Саваж ведь вам там что-то настроил. Так что если возникнут затруднения — мы с вами вместе их решим. А потом вы ведь сможете приехать снова — если захотите.

Правда? Приехать снова? Увидеть сказку? Так можно?

— Спасибо за предложение, господин профессор. Думаю, что я его приму.

Профессор уже было повёл её обратно в замок, но из-за поворота дорожки возник Патрик.

— Вот вы где!

— Возвращаю тебе даму, — усмехнулся де ла Мотт, и отправился в замок кратчайшим путём, то есть — порталом.

— Вернёмся в зал? Или пройдёмся ещё? — спросил Патрик

— Пройдёмся, — в зале хорошо, но здесь — тихо и темно.

Неизвестно, как в замке устроена звукоизоляция, но музыка наружу не доносится.

Патрик взял её за руку, и они дошли до берега озера. Лягушки вновь квакали вдохновенным хором, луна отражалась от поверхности воды. Необыкновенное место, волшебное место.

Что там бывает, когда шёл-шёл, и пришёл куда-то в самое сердце твоих грёз? Сказочный город, успешный фестиваль, и в финальной сцене — настоящий бал в настоящем замке у настоящего принца? И рядом… настоящий прекрасный кавалер.

Татьяна подумала, что будь она чуток моложе, то непременно бы сама сейчас повернулась к тому кавалеру и поцеловала. И гори оно огнём. А сейчас…

Нет, не нужно огнём. Лучше сохранить возможность звонить, писать, и может быть — приехать в гости, как сказал профессор. Потому что у них не то, что у каждого своя жизнь, а свой мир, и это не фигура речи.

Иногда нужно остановиться на пороге … чтобы потом, может быть, иногда думать о том, что осталось за тем порогом.

26. Домой

Самолёт преодолевал расстояние между Парижем и Москвой — обычный самолёт, обычное расстояние, никаких пространственных и прочих коллизий. Вылет по расписанию, полёт в штатном режиме. Посадка в салон, взлёт, обед с вином.

— Пьём за крутых нас! — Алёнка поскреблась в сиденье сзади.

Их места были два по два, и сёстры Розовы сидели сзади, а Татьяна с Мариной — впереди. И девчонки были настолько же довольными, насколько пригруженными — они с Маринкой.

— Пьём, пьём, — кивнула Маринка, и чокнулась картонным стаканчиком. — Что бы ни было — мы возвращаемся домой.

Да. Они возвращаются домой.

В воскресенье все разбежались, кто куда. Алёнка и Майя пошли тусить в городе с парнями, с которыми познакомились накануне на балу — со студентами местной академии. Марину куда-то пригласили Роганы — после того, как они прообщались весь бал, это было неудивительно. А Татьяна поднялась, собрала и упаковала костюм и его принадлежности — чтобы потом уже был готов, и отправилась в гости в профессору де ла Мотту. Патрик обещал забежать туда же.

В общем, профессор не зря был профессором. Он рассказывал Татьяне про силу вообще и про её собственную так, что было понятно и казалось простым, но простым не было вот ни разу. Они делали упражнения на то, чтобы найти, выпустить и взять под контроль — часа два, наверное, пока она просто не плюхнулась в кресло без сил. При этом профессору-то хоть бы что, он только посмеивался, что это ж так, ничего особенного. Но очень нужное и важное «ничего особенного».

За обедом к