Месть по наследству - Олег Владимирович Кондратьев

по крыше и спуск вниз нельзя было увидеть. Идеальное место. А вот по второму твоему вопросу… Я понимаю, что тебе нужна максимальная точность, буквально до часов. Поэтому жди.

Он отключился.

* * *

Позвонил Илья через час.

— Ну, моряк, ты как спросишь… У меня телефон в кабинете раскалился. Если бы не моя должность, ничего бы не выяснил. Оказывается, на заводе — и не только! — разгорелась нешуточная борьба. Руководство настаивало чуть не на общегородском празднике: народные гуляния, салют и красные знамена. Категорически против был особый отдел, к которому присоединились и другие силовые структуры: только максимальная секретность! Враг не дремлет! Дай им волю, они бы подземный ход для субмарины вырыли от цеха до причала. Спорили до последнего. В принципе, победили силовики, согласившись на незначительные уступки. «Метро» рыть не надо; трибуна пусть будет, но маленькая и скромная, и музыка пусть поиграет: мало ли, какой очередной субботник на заводе проводят. Окончательное решение утвердили менее чем за сутки до события. Извини, точнее установить не удалось. Ну, помог я тебе?

Вилков задумчиво пожал плечами, что-то невразумительно буркнул и повесил трубку.

Что дали Денису эти уточнения? Одно, пожалуй, точно: заказчик покушения на депутата находился в жесточайшем цейтноте. Времени на качественную подготовку у него не было совсем: решение о времени и месте митинга приняли только за сутки. Отсюда и первый подвернувшийся снайпер, отпускать которого живым никто не собирался. Наверняка сразу на спуске с лестницы его поджидал один из подручных Антона под видом какого-нибудь работяги на тот случай, если машинное масло не сыграет свою убийственную роль.

Надо отдать должное Княжичу. Он все-таки сумел организовать покушение за практически нереальный срок. Значит, очень уж хотелось! Да и понимал он, что такой шанс вряд ли еще подвернется. Генка Соловьев оставался последним в пределах его досягаемости.

А почему Дэн решил, что, перебравшись в Санкт-Петербург или, как Лысенко с семьей, в Москву, они себя обезопасили? Конечно, добраться до обеих столиц значительно труднее, но было бы желание. А чего-чего, но желания у этого убийцы хоть отбавляй. Ему нужна лишь информация. В этом, безусловно, решающую роль сыграет Григорий Марр с его значительными возможностями и старыми криминальными связями в Москве и Санкт-Петербурге. Для этого и особых усилий прилагать не надо. Дениса Вилкова легко отыскать через обычную «Горсправку». Да и Василий новым именем-отчеством не обзавелся, внешность не менял, на гаити-таити не переселялся. Значит, на первое место выходит фактор времени: рано или поздно Княжич до них доберется. А там уже, как говорил Абдулла в фильме «Белое солнце пустыни», «…плохо тому, у кого он (кинжал) не окажется в нужное время».

Все это определенно требовало размышлений. Значит, надо пойти прогуляться. Вилков давно отметил за собой эту закономерность: все правильные мысли приходили в голову, когда он неспешно и бесцельно бродил по улицам родного города.

Пока Дэн систематизировал и оценивал полученные сведения, у него росла уверенность, что в отношении Княжича нужно не картину преступления оценивать, не улики с фактами разыскивать или копаться в личности самого преступника, а менять саму стратегию. Легко сказать!

Не было у них изначально никакой стратегии! Атака в Лайском Доке — это же чисто на эмоциях. А потом опять отдали инициативу в руки этого бандита. За что чуть-чуть трагически не поплатились. В квартире, видите ли, они заперлись, охрану организовали, а потом вообще место работы, службы и жительства сменили! В итоге что получили? Опять под дамокловым мечом. Тьфу!

Дэн действительно плюнул в сердцах в мутную черную воду прямо через парапет. Надо же, он как-то и не заметил, что, задумавшись, забрел так далеко. Позади остались Инженерный замок и Летний сад, а каблуки его форменных туфель уже стучали по металлическому настилу Троицкого моста. Нет, ну как он мог равнодушно пройти мимо одного из любимейших своих памятников в Санкт-Петербурге?! Капитан 2 ранга остановился. Четко развернулся кругом и резко вскинул правую руку к виску в традиционном воинском приветствии. «Честь имею!»

В полусотне метров перед ним на высоком гранитном пьедестале в образе бога войны Марса в древнеримских доспехах застыл величайший полководец всех времен и народов, не потерпевший ни одного поражения, русский генералиссимус Суворов, князь Италийский и граф Рымникский. Щитом в левой руке он прикрывал три короны, а в правой был грозно занесен меч. Карающий меч!

«Спасибо, Александр Васильевич, я все понял: „Опасности лучше идти навстречу, чем ожидать на месте“. Вы абсолютно правы, фельдмаршал!»

Вилков развернулся и быстрым шагом устремился по мосту через Неву.

— Так вот, Вася, прогуливаюсь я, значит, по каналу Грибоедова…

— Никого не трогаю, примус починяю…

— Рад, что ты знаком с Булгаковым, только Михаил Афанасьевич не имеет никакого отношения к моей прогулке. Я пароходиками любовался. Знаешь, такими речными трамвайчиками.

— Ну, откуда же мне знать? Я же в Питере никогда пять лет не учился.

— Ладно-ладно. Помнишь, как мы с девчонками курсе, кажется, на третьем соблазнились на них покататься?

— Вовсе не соблазнились, а по нужде туда загрузились: ни у кого жилья свободного не было, а до вечера куча времени. Вот кто-то и предложил выход.

— Ох, помню, как мы намучились! Трамвайчик маленький, уединиться с девочкой негде. Качает, холодно, бр-р-р.

— Точно. Дождик еще мелкий начался, а спрятаться под крышей не всем места хватило.

— Зато теперь, Вася, это не какой-то жалкий трамвайчик, а прямо тебе плавучий филиал гостиницы «Европейская»! Две палубы сплошных удовольствий: бар, ресторан, танцпол, даже несколько кают имеется для уединения. Я уже не говорю о панорамных окнах, новейших устройствах против качки, о полной герметичной защищенности.

— Это ты все прогуливаясь по набережной разглядел? Или в рекламном проспекте прочитал?

— Ну, не надо недооценивать рекламу. Только ведь я не поленился и прокатился на такой шикарной посудине. Спокойно! Без всяких извращений. Разве что кофейку в баре попил да к обстановке пригляделся. Конечно, дороговато. Но если, например, какая-то дата особенная, памятная…

— А-а-а, так вот ты куда загибаешь! То-то я все понять не могу, как тебя после двух десятков лет корабельной службы потянуло на воду. Ну и что же у нас за памятная дата такая?

— Сразу видно, что