Тень рыси - Виктория Холт

— Мы сейчас очень богаты?

— Достаточно для того, чтобы сделать все, о чем я мечтал… За исключением одного.

— И что же вам мешает?

— Время. Смерть!

— Даже вы не в силах победить таких противников!

— Даже я, — признал он.

— Вы склонны пооткровенничать?

— А ты склонна выслушать мои откровения?

— Ваши — всегда.

Он радостно засмеялся.

— Моя дорогая Нора, моя милая Нора, ты для меня очень много значишь.

— Знаю. Я нашла золото.

— Не только. Еще важнее то, что ты… вернула мне молодость.

— Это немного загадочно.

— Может быть, в один прекрасный день ты поймешь.

— В один прекрасный день? Почему не сегодня? Он замолчал, и у него угрожающе поднялась бровь. Мне было знакомо это выражение.

— Посмотрим, — сказал он. Откинувшись на спинку стула, он серьезно взглянул на меня. — Ты знаешь, что мой поверенный побывал в Англии, где заключил для меня несколько сделок. Речь идет о покупке и продаже неких акций. Но не буду утомлять тебя деталями. Словом, я крайне доволен тем, как все складывается.

Я спросила:

— Это связано с Уайтледиз?

— Ты умная девочка. Нора. Должен сказать тебе, единственное, что помогло мне выдержать самые ужасные годы, были мечты о том, как я буду жить в Уайтледиз… Уже не в качестве скромного учителя рисования, а как хозяин. Видела бы ты этот зал. Нора! Он грандиозен. Величественен. На потолке вырезан герб семьи и девиз «На службе у страны и королевы». Королевой этой была Елизавета, а на гербе — тюдоровские розы в честь, конечно же, той династии, что подарила семье дом. После того, как оттуда были изгнаны благочестивые леди, обреченные нищенствовать и умирать от голода в деревнях. Стены отделаны деревянными панелями. Огромный каменный камин, по обе стороны которого стоят доспехи: в них-то мужчины рода и служили стране и королеве. В одном конце зала на возвышении водружен стол — за ним обедали короли и королевы. И я хочу обедать за этим столом. Я буду хозяином Уайтледиз и отомщу человеку, который погубил мою жизнь. Я знал, что он любил больше всего на свете, больше жены и дочери, Уайтледиз. И я поклялся, что в один прекрасный день я отберу это у него. Я женюсь на его дочери. Я окину взглядом этот зал и скажу: «Уайтледиз принадлежит мне». Но он умер. Умерла и его дочь.

— И вы собираетесь в Англию, чтобы отнять Уайтледиз у его законных владельцев? Зачем? У вас здесь дом, люди, которые любят вас и восхищаются вами.

Его горящий взор пронизал меня.

— Ты принадлежишь к этим людям, Нора?

— Вы знаете, что принадлежу. Он наклонился вперед.

— Тогда, Нора, я мог бы назвать себя почти счастливым.

— Если вы мудрый человек, вам этого будет достаточно, — сказала я. — Вы откажетесь от своей глупой идеи. Да, она помогла вам выжить, но сейчас она бесполезна.

— Ты отваживаешься поучать меня, Нора!

— Да, так.

— Никто другой на это не осмелится.

— Тогда вы должны быть благодарны Богу, что есть хоть один человек, который вас не боится.

— Я и благодарен Ему. Но Уайтледиз так прекрасен. Нора. Неужели ты не мечтаешь жить в таком доме?

Я ответила не сразу.

— Мне нравится наш дом.

— Ты ведь знаешь, что это всего лишь копия — плохая копия. Ну, признай же это!

— Я признаю, что подлинный Уайтледиз прекрасен.

— И тебе не хотелось бы называть его своим?

— Хотелось бы, если бы он был моим по праву.

— А если бы ты его купила?

— Но семья, которая живет там уже много поколений, никогда не продаст его.

— Я не рассказывал тебе всю историю, Нора? Арабелла вышла замуж за человека, которого выбрал для нее отец. За ничтожество по имени сэр Хилари Кэрдью. Его предки восходят к Вильгельму Завоевателю — их род еще старше, чем у Дорианов. Довольно состоятельный. Дом семьи Кэрдью находился приблизительно в десяти милях от Уайтледиз. Обе семьи издавна дружили, и Хилари с юных лет предназначался в женихи Арабелле.

— И когда вы уехали, она вышла за него замуж.

— Я узнал об этом только годы спустя, когда смог послать туда человека.

— Почему же не поехали сами?

— Я поклялся, что не ступлю на землю Англии до тех пор, пока не стану миллионером. Кроме того, я был женат на Мейбелле. У меня были свои сын и дочь. Но… Я хотел иметь Уайтледиз… и в то время — Арабеллу.

— Но у нее был муж, а у вас — жена.

— Моя жена умерла при рождении Стирлинга. Я тогда думал, что вернусь назад, к Арабелле. По правде, если бы у меня тогда было достаточно денег, я бы, действительно, сделал это. Я говорил тебе, что сэр Генри не любил, когда кто-то тратил время впустую? Каждый день я давал Арабелле урок рисования, но он длился самое большее два часа. Проживающий в доме учитель рисования был невыгоден, поэтому я стал еще и секретарем сэра Генри. У меня были неплохие способности, и вскоре я начал заниматься его делами. Поэтому точно знал, что с ними. Сэр Генри был расточителен, понимал толк в винах, пил сверх всякой меры, играл в азартные игры. Его благополучие уже тогда слегка пошатнулось. Поэтому он хотел породниться с семьей Кэрдью — поправить свое положение. Но сэр Джеймс Кэрдью — такой же, как и он. Мне многое известно о состоянии обеих семей.

— И это вам пригодилось?

— Совсем недавно, да.

— Совсем недавно?

— Моему поверенному в Лондоне кое-что удалось. Это меня обогатило… а кого-то сделало беднее. У меня перехватило дыхание.

— Линкс! — воскликнула я. И он, действительно, был похож сейчас на рысь — в его глазах горела беспощадность зверя.

— Вы умышленно разорили этих людей?

— Ты не разбираешься в этом, Нора.

— Но что бы вы ни предприняли, они никогда не продадут дом.

— Если они не смогут содержать его, то вынуждены будут продать.

— Я бы никогда не пошла на это. Что-нибудь придумала, чтобы сохранить его. Сдавала бы часть дома; сама бы стала работать; особенно, если знала, что кто-то хочет отобрать его у меня.

— Но не все люди похожи на тебя. Нора.

— Они никогда не продадут его. Я просто знаю это. Я там была. Я помню эту девушку.

— Получить его можно не только за деньги.

— Как же еще?

— Ты поймешь. Одно я знаю. Нора. Я желаю видеть своего сына хозяином Уайтледиз. Мои внуки будут играть на его лужайках. Они будут воспитываться в благородном окружении. Это мой план, и я собираюсь сделать все, чтобы он исполнился.