Италия на рубеже веков - Цецилия Исааковна Кин
Шрифт:
Интервал:
Принято считать, что в начале «эры Джолитти» в итальянской культуре наметились две различные тенденции, два направления. С одной стороны — Кроче, с другой — многочисленные искания и эксперименты, свидетельствовавшие о кризисе буржуазной культуры. Когда возникла аристократическая и антидемократическая концепция «искусства для искусства», социалисты не смогли предложить прогрессивной интеллигенции серьезную и целостную культурную платформу. Кроме того, писатели, группировавшиеся, например, вокруг «Реньо», были активнее, нежели литераторы-социалисты, именно в вопросах культуры. Однако в последние годы некоторые итальянские исследователи оспаривают тезис «Кроче и и анти-Кроче». Так, в 1974 г. вышла книга философа Эудженио Гарэна «Итальянские интеллектуалы XX века». Лейтмотивом ее является протест против «попыток проводить четкие демаркационные линии между белым и черным, противопоставляя рационализм и иррационализм, материализм и идеализм, науку и гуманизм»{92}. Это звучит полемически, но отражает процесс, характерный для итальянской общественной мысли нашего времени.
Но Гарэн смело и во многом по-новому сопоставляет (и противопоставляет) мысль Кроче и Грамши. Он считает необходимым «всерьез вернуться к размышлениям Грамши о роли интеллигенции», а также вновь обратиться к роли Бенедетто Кроче, к его «интеллектуальной гегемонии» и ее причинам. В книге подняты важные вопросы о преемственности и взаимосвязях различных периодов в истории итальянской культуры, включая годы фашизма. Хронологически это за рамками нашей темы, но о книге Гарэна мне хотелось упомянуть главным образом потому, что он ставит важный принципиальный вопрос о недостаточности «морализма». Известно, например, что после краха фашизма Кроче не хотел писать о нем потому, что фашизм вызывал у него чувство отвращения. Кроче называл фашизм «моральной болезнью» и утверждал, что эти 20 лет надо «заключить в скобки». Марксисты, естественно, не могут согласиться с этим: ни один исторический период нельзя «заключить в скобки». П. Тольятти писал, что «когда ошибаются в анализе, то ошибаются в политической ориентации»{93}, и Гарэн, напоминая слова Тольятти, замечает: «То, что не доведен до конца беспристрастный, на всех уровнях, также и в плане культуры, анализ, — серьезная вина нашего послевоенного времени. Сначала были слишком склонны к моралистическим осуждениям в соединении со снисходительными компромиссами. Потом возникла склонность к глобальным риторическим и поверхностным «отвержениям». Со страниц Грамши к нам доносится призыв к беспощадным, но точным и серьезным размышлениям»{94}.
Полагаю, что, говоря о «красном» и «черном» в «период Джолитти», мы тоже должны избегать легкого морализирования и поверхностных оценок. Подобно всем другим странам и обществам, итальянское государство и общество развивались и проходили через определенные стадии в соответствии с объективными законами истории. Но во все исторические периоды общественная психология, моральный фактор и личная роль крупных деятелей определяют очень многое. Тольятти настаивал на том, что «фаталистический фактор» в анализе определенного периода и определенной политики неверен, поскольку всегда существует историческая альтернатива. Альтернатива, естественно, предполагает действия людей и те идеи, которыми эти люди руководствуются в своих поступках и решениях. Поэтому для понимания многих фактов надо представлять себе, кто и при каких условиях принимал решения, какие влияния испытывал и кто несет ответственность за те или иные исторические события{95}.
Итак, мы возвращаемся к событиям первого десятилетия XX в. Мы говорили о том, что в 1906 г. была создана первая организация итальянских промышленников. В этой связи упомянем о статье, напечатанной в «Коррьере делла сера» 31 июля 1906 г. Автор статьи — Луиджи Эйнаудп (1874–1961), один из ведущих сотрудников газеты. В будущем, после свержения фашизма, Луиджи Эйнауди станет президентом Итальянской республики, а в начале века он — авторитетный специалист в области экономики. Эйнауди стоял на позициях либеризма, которые итальянский исследователь Гуидо Бальони излагает так: «Позиции либеризма являются основными условиями, на базе которых буржуазия и предпринимательские круги максимально развивают свои способности, свою инициативу, свою богатейшую энергию. Таким образом, эти социальные группы усиливают свою неизменную и естественную роль руководителей в социальном отношении, мозга нации. Эти классы полностью осуществляют такую роль, когда они вынуждены повседневно сталкиваться с проблемами производства, конкуренции, давления со стороны рабочих. Они запасаются опытом, чтобы уметь противостоять зачастую невыполнимым требованиям рабочих масс и их представителей. Важно, как мы знаем, обеспечить этим классам политическую и административную систему, основанную на порядке и на решительной защите традиционных социальных отношений»{96}.
Вполне очевидно, что тезис о «решительной защите традиционных социальных отношений» был отчетливо антиджолиттианским. Что касается позиции газеты в отношении либеризма и протекционизма в целом, то она сложна. Между промышленниками (металлурги и текстильщики), финансировавшими «Коррьере», были разногласия, но Луиджи Альбертини бескомпромиссно проводил в разные периоды ту линию, которую считал правильной.
История итальянской прессы «эры Джолитти» полна сюжетов один другого увлекательнее. В июле 1978 г. по случаю 50-летия со дня смерти «человека из Дронеро» было опубликовано множество материалов, которые в некоторых подробностях дополняют то, что известно из солидных исторических исследований, посвященных периоду «социалистической монархии». В частности, много сведений о взаимоотношениях с ведущими журналистами разных направлений. Всегда интересно, когда сталкиваются сильные, яркие индивидуальности, а кроме противников — Альбертини и Бергамини, были люди, которые верили Джолитти и поддерживали его. Прежде всего это личный друг Джолитти и его постоянный корреспондент Луиджи Ру, а также Альфредо Фрассати. Фрассатп был сначала вице-директором, а потом директором туринской газеты «Стампа». Его называли «критической совестью Джолитти», поскольку «Стампа» поддерживала Джолитти, но с некоторыми оговорками и оттенками мнений.
Фрассати был человеком умным и властным, в чем-то похожим на Луиджи Альбертини. Позитивист, занимающийся общественными науками, он сгруппировал вокруг «Стампы» много молодых интеллектуалов, среди которых до 1902 г. был тот же Эйнауди, который сначала писал и в «Коррьере», но под псевдонимами. Фрассати хотел для Италии сильного и устойчивого правительства. Отчасти под влиянием Гаэтано Моски он с недоверием относился к существовавшей парламентской форме правления. Точнее, не отрицая роли парламента, он выступал против того, чтобы игра сил внутри парламента того или иного созыва могла определять общее направление итальянской политики. Фрассати боялся, что в
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!