Немецкий след в истории отечественной авиации - Дмитрий Хазанов

КР-1 являлся двухместной летающей лодкой-бипланом деревянной конструкции. Крыло и оперение обтянуты полотном. Для удобства размещения самолета на корабле коробка крыльев могла складываться назад. Двигатель был установлен на ферме из стальных труб над кабиной пилота. Впереди устанавливался неподвижный пулемет, в задней кабине — поворотная турель со спаренными пулеметами.

КР-1 на линкоре «Парижская Коммуна»

При взлетном весе 2200 кг КР-1 развивал скорость 194 км/ч и имел продолжительность полета до 5,5 ч. Машина отличалась хорошей мореходностью. А вот эксплуатационной стойкостью похвастаться она не могла: морская вода быстро портила деревянную конструкцию, она разбухала, коробилась, покрывалась плесенью. Приходилось часто ремонтировать корпус, восстанавливать защитное лаковое покрытие.

Катапульта К-3, построенная фирмой «Хейнкель» для этого самолета, действовала от баллона со сжатым воздухом. Поршень под давлением воздуха приводил в движение разгонную тележку, на которую устанавливали самолет. Скорость тележки в конце ее разбега достигала 110–130 км/ч.

Катапульту для КР-1 сначала установили на линкоре «Парижская коммуна», а в 1935 г. перенесли на крейсер «Красный Кавказ». Там с ее помощью проводились пробные запуски самолетов с корабля. Но из-за нередко случавшихся неполадок в работе катапульты КР-1 чаще использовали «по старинке» — спускали с корабля на воду с помощью бортовой стрелы, а после выполнения задания таким же способом поднимали обратно на палубу.

КР-1 находились в эксплуатации до 1938 г. Они были на Черном море, и на Балтике. На Черноморском флоте КР-1 устанавливались на линкоре «Парижская коммуна», на крейсерах «Червона Украина», «Красный Кавказ», «Профинтерн»; на Балтийском флоте воздушным разведчиком иногда снабжали линкор «Марат», ставя его на одну из башен главного калибра. Один из самолетов передали в полярную авиацию, он участвовал в гидрографической экспедиции на Таймыр в 1932 г., позднее базировался на ледоколе «Красин» и использовался для ледовой разведки.

Подъем самолета КР-1 на палубу крейсера «Марат»

В конце 30-х годов флот купил у Хейнкеля еще две авиационные катапульты, типа К-12. Их поставили на крейсерах «Ворошилов» и «Киров». Катапульты предназначались для старта отечественных корабельных разведчиков КОР-1 (Бе-2), которые пришли на смену КР-1.

Отдельную страницу в истории советско-германского сотрудничества в авиастроении являет собой попытка привлечения немецких специалистов к работам по дирижаблям в СССР.

В 1930 г. Политбюро ЦК ВКП(б) разработало постановление о развитии гражданской авиации. Наряду с выпуском новых пассажирских самолетов это постановление предусматривало создание транспортных дирижаблей различного объема и конструкции. К концу первой пятилетки намечалось построить в СССР 40 дирижаблей: 30 мягких, 3 полужестких, 5 жестких и 2 цельнометаллических. Для воплощения этих замыслов в 1931 г. в системе ГВФ была создана специальная организация — «Дирижаблестрой».

Проблема, однако, состояла в том, что если в нашей стране уже имелся некоторый опыт строительства небольших мягких дирижаблей, то специалистов по проектированию дирижаблей полужесткой и жесткой конструкции не было. Поэтому Политбюро поручило руководству ГВФ начать переговоры о привлечении зарубежной технической помощи для создания таких дирижаблей и организации добычи гелия для воздухоплавательных летальных аппаратов.

Строительству жестких дирижаблей придавалось особое значение. В программе развития дирижаблестроения в СССР отмечалось: «Необъятные просторы нашего Союза, бездорожье Крайнего Севера и Средней Азии требуют от нас строительства больших жестких дирижаблей. Их кубатура должна быть велика, чтобы возложить на них не только перевозку пассажиров и почты, но и ряд других задач, непрерывно возникающих в процессе все ускоряющейся индустриализации страны».

LZ-127 на подлете к Москве. Его сопровождает эскадрилья самолетов Р-5

Для помощи в создании жестких дирижаблей решили обратиться к Германии. Эта страна являлась родиной дирижаблей жесткой конструкции, первые из которых были разработаны Ф. Цеппелином еще в начале века. В 1928 г. фирма «Люфтшифбау-Цеппелин» построила дирижабль L2–127 «Граф Цеппелин» объемом 122 тыс. м3, способный летать со скоростью до 130 км/ч и перевозить без посадки 20 пассажиров на расстояние 10 тыс. км. В 1929 г. на нем был совершен кругосветный перелет, а в 1930 г. дирижабль под управлением главы фирмы «Люфтшифбау Цеппелин» Г. Эккенера прилетал в Москву.

«Цеппелин» над архипелагом Новая Земля

Гуго Эккенер

Год спустя на LZ-127 была осуществлена арктическая экспедиция, маршрут проходил над северным побережьем нашей страны. Ниже приводится краткое описание этого перелета из книги А. И. Белякова «Воздушные путешествия»:

«25 июля 1931 года корабль прилетел в Ленинград. На сей раз доктор Эккенер собирался пилотировать машину в сторону Северного полюса. Полет был задуман совместно с Советской Россией с исследовательскими целями. В Ленинграде для дозаправки дирижабля был даже специально построен небольшой газовый завод: для этой цели требовалось 9000 кубических метров газа. С советской стороны экспедицию возглавил профессор Самойлович. Кроме него, на борт дирижабля поднялись профессор Молчанов, инженер Ассберг и радиотелеграфист Кренкель.

26 июля, в 10 часов 45 минут утра, дирижабль взлетел и взял курс на Петрозаводск, куда подлетел к 14 часам, а в 19 часов 30 минут он прошел уже над Архангельском.

27 июля, миновав Баренцево море, воздушный корабль подошел к Земле Франца-Иосифа. Погода не баловала аэронавтов. Полет проходил в основном на высоте около 300 метров. К вечеру 27 июля „Граф Цеппелин“ подлетел и сел на воду рядом с ледоколом „Малыгин“. Воздушный и морской корабли обменялись почтой и впечатлениями. После взлета и набора высоты порядка 1200 метров с борта дирижабля в течение почти 6 часов велась аэрофотосъемка архипелага. Было обнаружено несколько неизвестных до сей поры островов.