Тринадцать ведьм - Инна Бачинская

— Никаких новых жертв?

— Пока нет. Знаешь, Христофорыч, я думаю, мы выпустили джинна из бутылки.

— Ничего, Леша, через пару дней пена схлынет и пойдет серьезная информация. Возможно.

— Слушай, Христофорыч, а если… — Добродеев замялся.

Монах смотрел выжидающе.

— А ты не думаешь, что мы их спровоцируем? Убийц?

— В смысле, спровоцируем новые убийства?

Добродеев кивнул.

— Не думаю, Леша. Во-первых, тут действуют не убийцы, а всего-навсего один убийца. Во-вторых, он убьет только тех, кого задумал убить. Ни больше ни меньше. Нам известны имена двух жертв, между которыми на первый взгляд нет никакой связи, кроме знаков. Возможно, были другие жертвы, чьи смерти приняли за несчастный случай. Нам нужно их выявить, чтобы найти то общее, что их связывает.

— А если они все-таки случайные? И никакой связи между ними нет?

Монах вытянул губы трубочкой, задумался. Потом сказал:

— Они не случайные, Леша, поверь моему чутью.

— Зачем убийца оставляет знаки?

— Он пытается убедить нас в том, что жертвы между собой не связаны, что убийства носят случайный характер, что это некий ведьмовский культ, что это жертвоприношения. Зачем-то ему это нужно. Это дымовая завеса, Леша. Если бы он этого не делал, его могли как-то идентифицировать, понимаешь? Вот он и лепит знаки. Знаки — сильный аргумент, направляющий поиск в область мистики и магии.

— То есть ты не веришь, что это ведьмы?

Монах сделал брови домиком, поднял взгляд к потолку и пожал плечами.

— Я не знаю, Леша. Не хотелось бы, лучше иметь дело с одним убийцей, чем с… ковеном.

— Ковеном?

— Ведьмы всегда сбиваются в стаи или ковены, по тринадцати голов, и проводят шабаши с жертвоприношениями. Очень не хотелось бы, как я уже сказал. Пока мало информации, надеюсь, что-то прояснится в ближайшее время. А ты веришь, что это ведьмы?

— Я в жизни не встречал ни одной настоящей ведьмы, Христофорыч. Ни одной. Но, как человек широких взглядов, я готов поверить, что они существуют.

— А ненастоящей? — не удержался Монах.

— Ха! Трижды. Ха-ха-ха. Сколько угодно. Тут скорее вопрос в другом. Каким образом мы выловим в этом бурном потоке нужную информацию? Тем более сейчас знаки появятся везде, это я тебе обещаю. На любой стенке, на любой скамейке, на витринах, окнах и общественном транспорте. Другими словами, как мы отделим козлищ от овенов? — спросил Добродеев.

Монах подавил ухмылку и смотрел на Добродеева с любопытством. Молчал. Пауза затягивалась.

— Леша, ты теряешь нить, — сказал наконец Монах. — Нам нужны не всякие знаки, забыл? Черт с ними, со всякими! Нам нужны знаки, оставленные на месте преступления, то есть на месте убийства. Вот на них мы и будем реагировать.

— Ага, ну да, — сказал глубокомысленно Добродеев. — Ну да. Нам нужны новые убийства.

Монах только махнул рукой, но возражать не стал.

— Но ведь они женщины! Все ведьмы — женщины.

— Здравая мысль, Леша. Ты хочешь сказать, что убийство актера не могла совершить женщина? Айкью не тянет? Или способ… слишком экстравагантный? Если с убийством ясновидящей не все так однозначно, ее могла отравить женщина, то убийство актера явно дело рук мужчины, так?

— Так!

— Не факт, Леша. Разные есть женщины, тем более ведьмы. А кроме того, как тебе должно быть известно, ведьмами бывают не только женщины, а и мужчины, и называются эти потусторонние асоциальные особи ведьмаками. Говорят, у них в темноте глаза светятся зеленым. Вот когда мы возьмем его или ее за длинный волосатый хвост, тогда и будем знать наверняка. Кстати, меня очень интересует личность амбала с цветами, который провожал ясновидящую. К сожалению, бывший муж ясновидящей его не узнал. Кстати! Тебе, конечно, известно, что такое почерк преступника?

— Всем известно, не в вакууме живем.

— Помнишь мужика из театра, который чихал и прикрывался цветами? И засохшие цветы в гримерке Звягильского? Цветы — это тот штришок, который со всей прочей атрибутикой отличает нашего убийцу.

— Ну и что? Мало ли, кто с цветами.

— Много, мало… Леша, как ты представляешь себе мужчину, который дарит дорогие цветы? Тот же Миша Сотник, бывший муж, например, дарит всякую дешевую туфту. Вообще интересный персонаж, необходимо заметить, сам маленький, а аппетит будь здоров, метет все подряд. Между прочим, смерть бывшей жены не произвела на него особого впечатления.

— Есть деньги, вот и дарит. Откуда ты знаешь, что метет?

— Верно. Есть деньги, неженатый, скорее всего, солидный, воспитанный, привыкший дарить женщинам цветы. В отличие от бывшего супруга, разговор с которым состоялся в кафе «Чебурашка». Миша любезно позволил мне расплатиться.

— Я тоже дарю женщинам цветы, — заметил Добродеев.

— Всегда?

— В каком смысле? И почему неженатый?

— В том смысле, что женатый мужик воздержится от цветов, он принесет в портфеле коньяк и конфеты, понятно? Может, втулит туда же мятую розу. Женатый мужик с цветами для любовницы чувствует себя голым на городской площади, а посему не будет так светиться. Закон подлости еще никто не отменял. Стоит тебе купить цветы, так сразу наткнешься на полгорода знакомых, а по мобильнику супруга наяривает, уже в курсе. Таким образом, наш убийца, скорее всего, человек свободный, Леша. То есть уже сейчас мы можем нарисовать его психологический портрет. Если это, конечно, не ведьма — в смысле, не дама. Наш убийца не стеснен в средствах, широкая натура, одинок, не гомик, не чужд романтики, образован и начитан, с богатым воображением. И сильным мотивом для убийств.

— И что? — повторил Добродеев. — А при чем тут романтика?

— А то, что круг поисков сужается, Леша. Конечно, романтик. Человек сухой, мрачный и необразованный не придумал бы такую красочную схему. Он шарахнул бы кирпичом по голове.

Добродеев иронически хмыкнул…

— Ида, нам нужно поговорить, — сказал Анатолий Крамер своей жене Иде, вернувшись вечером с работы.

— Что-нибудь случилось? — Ида, дремавшая на диване, открыла глаза.

— Случилось. Я не хотел тебе говорить, думал, выкручусь. Но придется сказать. У нас неприятности.

— Господи, что случилось? Что-нибудь серьезное? — Ида резко села и закрыла глаза, пережидая головокружение.

— Достаточно серьезное. Компания влезла в долги, выплатить кредит мы не в состоянии. В следующем месяце мы не в состоянии даже выплатить проценты по кредиту.