Дзен московского олигарха - Евгения Кретова

* * *

Фадеев проводил девушку взглядом, поймал на себе удивленную улыбку Толмачева:

– С ночными бутерами это что за намек был? – тот прищурился: – Мне кажется или у вас появились общие тайны?

Глеб не успел ответить, на сотовый пришло аудиосообщение от начальника охраны.

– Глебыч, смеяться будешь, но у нас попытка взлома системы.

Он набрал номер:

– Рассказывай, что там?

– Кто-то пытается подключиться к видеонаблюдению. Периодически теряем контроль над седьмой и одиннадцатой камерой, часть камер отключаются от видеорегистратора, но на несколько секунд. Тарасов хочет отрубить. Как считаешь?

Фадеев переглянулся с Толмачевым, встал.

– Не трогайте его. Сделайте вид, что не заметили. Камеры путь не отключают. И скажи Тарасову активировать второй контур наблюдения.

Сбросил.

«Так, начинается», – сунул сотовый в задний карман джинсов, борясь с искушением поднять по тревоге все посты и отправить на патрулирование. Именно этого от него и ждут – чтобы начал дергаться сам и стал дергать охрану.

* * *

Варвара пробежала глазами текст, проверила, чтобы везде было написано от имени мужчины – автор блога-то заявлен как Антон Казаков. Удовлетворившись, отправила на опубликование. Местный интернет, в самом деле, будто сошел с ума – веточка сигнала то исчезала, то появлялась снова. Ни одно из приложений не подгружалось.

– Ну и ладно, – девушка потянулась за книгой.

Завалившись на кровать, включила абажур.

Стук в дверь заставил вздрогнуть от неожиданности.

– Варвара, вы спите? – голос Фадеева еще больше вверг в ступор. Девушка подскочила только при повторном стуке.

Она распахнула дверь.

– Нет, даже еще не собиралась…

Глеб рассеянно взглянул через ее плечо, окинул рассеянно комнату, спросил:

– У вас все нормально?

Вопрос прозвучал так нелепо и неожиданно, что девушка не сразу нашлась, что ответить.

– Да… А почему должно быть ненормально?

Фадеев прислонился плечом к косяку, скрестил руки на груди.

– На Светлану внимание не обращай, – опять перешел на «ты».

– Между вами что-то было? – спросила и тут же пожалела об этом: какое ее дело, что и с кем у него было. Или не было.

Глеб не торопился отвечать, наблюдая, как девушка краснеет и мается от смущения, как закусила губу, нервно прислонилась плечом дверной стойке и тут же оттолкнулась от нее.

Он вообще не знал, зачем поднялся сюда, зачем стучал. Наверно, чтобы поймать вот это самое волнение и неуверенность, это смущение, приправленное любопытством. Неужели он ей нравился? И вчерашний ответ на его поцелуй ему не померещился?

Лучшая проверка – боем. Он лукаво усмехнулся, почесал висок:

– Было гораздо меньше уже случившегося с тобой, – девушка в ответ покраснела, глаза на миг стали круглыми, как блюдца, изумленно-испуганными. В них затаилось невысказанное, несформулированное. Оно плескалось в болотной зелени, искрилось.

Глеб с улыбкой наблюдал за девушкой. Кажется, проверка боем дала положительный ответ.

Что ж, закрепим результат.

– Она переживает, что я в тебя втрескаюсь, как она выразилась, а ты это не оценишь. Потому что дура молодая… Ну, примерно так, да.

Варвара замерла, перестала дышать на слове «втрескаюсь», нахохлилась, опустила глаза в конце фразы.

– Чего это я дура, – схватилась она за то, что больше всего полоснуло слух.

Фадеев рассмеялся:

– А то, что я могу втрескаться тебя никак не удивило, да?

Разговор получался странный. Она ловила его неловкость, собирала десятки мельчайших деталей – взгляд, улыбка, пауза, изменение тембра – чтобы потом собрать это все, как детали одной головоломки и попробовать разгадать. Он избегал смотреть на нее прямо, будто прятал нечто важное от нее. Но при этом наблюдал тайком, ловил, считывал.

А она не могла отвести взгляд от его рук и линии сильных плеч, чувствуя, что кружится голова.

Девушка качнулась, прислонилась к двери.

– Мне кажется, это невозможно, – неожиданно сообщила.

Глеб изогнул бровь:

– Почему невозможно? Неотесанный чурбан не может влюбиться?

Девушка покачала головой:

– Мы просто с вами не с того начали, – «вы» сорвалось случайно, но девушка не могла не заметить, как потемнели его глаза, как мелькнула, в одно мгновение погаснув, тоска. – Вы цените в женщинах ум и независимость, а я при нашей первой встрече показала себя взбалмошной истеричкой. Так что… очарование первого впечатления упущено без-воз-врат-но.

Фадеев наблюдал за ней, неожиданно осознавая, как ловко она перехватила инициативу. И молчал. Впервые не знал, что ответить. Варвара тоже смотрела на него и тоже молчала. Но – он готов был отдать голову на отсечение – думала о нем. И надеялся, что все-таки о вчерашнем сумасшедшем поцелуе.

Он скользнул взглядом по ее губам, улыбнулся:

– Спокойной ночи, Варвара Степановна. Уверен, у вас еще будет возможность поразить меня: нам ведь предстоит работать вместе.

– Я еще не дала своего согласия, если вы помните. Спокойной ночи, Глеб Иванович, – Варвара вовремя одернула себя и не произнесла «сладких» снов.

Тихо прикрыв дверь, девушка прислушивалась, как мужчина неохотно спустился вниз. А еще через пару мгновений заработал двигатель припаркованного у крыльца автомобиля, хлопнула дверца. Джип тихо прошелестел по дороге по направлению к выезду.

Варвара наблюдала из окна за красными огоньками габаритов, пока те не растаяли в надвигающихся сумерках.

«Было гораздо меньше того, что уже случилось между нами», – фраза билась под сердцем, горячила кровь. Кажется, ей снова предстоит бессонная ночь.

Фадеев припарковал машину на стоянке, позвонил Анатолию:

– Как ночь прошла?

Начальник охраны Толмачева невесело усмехнулся:

– Дважды попытка взлома системы видеонаблюдения, подключение к сети, попытка проникновения на территорию. Парни в оцеплении видели машины безопасников Барановского. В сопровождении каких-то других тачек, не с московскими номерами. Пробиваем пока.

Глеб взбежал по ступенькам, прошел через огромные двери, бегло поприветствовал охрану и группу на ресепшен.

– Ясно, в офисе тоже фиксировали DoS-атаку на сервера.

– Нда, тревожная ночка, – Анатолий вздохнул. – Парней я заменил, посты переставил.

– Держи в курсе. Думаю, что-то днем еще надо ждать. Вероятнее всего здесь, в офисе. Но может и в усадьбе.