Мой южный босс. Кубинский темперамент. - Лирика Альтер

сердцем, так он меня защищает.

— А теперь зарубите себе на носу, — заканчивает свою речь мой справедливый босс.

—Попытка влезть в чужую личную жизнь будет расценена как провокация. А это сразу на

выход! Попытка пустить сплетни в офисе — на выход! С этого дня в компании будет

работать профессиональный конфликтолог, и его задача будет сохранение нормального

микроклимата в коллективе и выявление потенциальных претендентов на увольнение, согласно требованиям и характеристикам, которые я ему передам!

Одна из сотрудниц даже за стену схватилась, многим от этой новости стало дурно.

— Сами напросились, — процедил Антон и тут же рявкнув : — Что встали?! По рабочим

местам! Быстро!

Коллег как ветром сдуло. Лишь спёртый запах страха повис в душном коридоре.

Накрыв мои плечи рукой, как огромным крылом, Антон уводит меня в мой кабинет.

Мы остаёмся вдвоём. Не выдерживаю, слёзы рвутся наружу, всё это слишком... слишком

тяжело и больно.

Вжимаюсь в босса, пальцами тяну рукава его рубашки и, прижавшись лбом, рыдаю у него

на плече.

Антон заботливо меня обнимает, утешает прикосновениями, даёт выплакаться.

Бережёт мои чувства, но и ему самому от этой ситуации очень паршиво.

— Всё будет хорошо, — шепчет, но я пока в это слабо верю. — Всё будет хорошо, Ника.

Никто тебя теперь не обидит. Это уже дело принципа. И я это говорю не как твой босс...

Поднимаю на него заплаканные глаза.

— Я как мужчина, который тебя любит.

25.

Антон

— Я говорю это, как мужчина, который тебя любит.

Ника тут же перестаёт плакать. В её больших зелёных глазах застывает вопрос.

— Что? — спрашивает сиплым от слёз голосом. — Что ты сейчас сказал?

— Что люблю тебя.

И это правда. Только сейчас я это понял.

Признался легко и без сомнений. Что ещё может служить подтверждением моих чувств?

— Но. — Ника пугливо убирает руки и делает шаг назад. — Как? Мы всего ничего

встречаемся.

— Как можно в тебя влюбиться? — в моих словах ни грамма иронии. — Это оказалось

несложно.

— Антон...

Запускает пальцы в волосы, я уже заприметил этот жест — Ника всегда так делает, когда

волнуется.

Уводит взгляд, мечется, не верит. Подхожу к ней, обнимаю ладонями её пусть и

заплаканное, но всё равно очень красиво лицо и смотрю в глаза.

— Ника, послушай! Для влюблённости много времени не нужно. Время и труд нужен, чтобы сохранить это чувство, сделать крепким, и я готов. Слышишь? Готов.

Ника хлопает ресницами, всё ещё в шоке. Я понимаю её растерянность.

— Ты добрая, нежная, искренняя. Я искал такую, как ты. Ты — настоящая, Ника, а не как

все эти пластиковые бесчувственные куклы! — указываю пальцем на дверь, за которой

только что толпились коллеги.

Защищать её, оберегать, наставлять и поддерживать — это желание само рвётся из души.

Что это, если не сильные чувства?

Наш секс. Ника заводит меня, нереально заводит, и, если первое время я думал, что всё

дело в нём, что меня просто физически тянет к миловидной блондинке, сейчас понимаю

—это не так.

Всё глубже, серьёзнее.

— Антон... — судорожно выдыхает она и чувствует неловкость.

Не каждый человек способен тут же ответить взаимностью: кому-то нужно время, чтобы

влюбиться, кому-то — чтобы осознать, что это чувство уже живёт в нём. С Никой ещё

сложнее, она всё хорошее пропускает через призму непринятия.

ЕЁ девиз: «Это про кого угодно, только не про меня»

Счастье может прийти к кому угодно, но не к ней.

Любовь — к кому угодно, но не к ней.

Повышение в должности - аналогично.

НО ЭТО НЕ ТАК!

Хочу крикнуть ей в лицо, чтобы услышала, чтобы впитала каждое моё слово, чтобы сама

убедилась.

Но берегу её.

Прижимаю к себе, трепетно глажу по волосам, вдыхая их запах. Нежный, чувственный, сладкий это её запах.

Самый узнаваемый, самый дурманящий и пьянящий.

Я влип. Влюбился. Попал.

Но теперь это чувство — часть меня. Она — часть меня. И я не хочу её терять. Тем более

из-за грязных склок и сплетен.

Успокаиваю Нику, убеждаюсь, что слёзы высохли, и перестаю давить своим признанием.

Сейчас у меня есть задачка посложнее — узнать, кто устроил всю эту грязь?

И я узнаю.

Иду к своему кабинету, хочу всё разузнать у Таисии. Эта сплетница точно должна знать, кто устроил это шоу.

На неё не думаю. Знаю, что Таис настолько уверенна в собственной неотразимости, что

даже помыслить не может, будто я могу обратить внимание на кого-то, кроме неё.

Дохожу до приёмной и вижу пустой стол секретаря.

Ни записки, ни сообщений от неё — всё это как минимум странно.

Добираюсь до компьютера, включаю его, достаю из кармана телефон и планирую

устроить секретарше взбучку за опоздание, но обращаю внимание на электронное

письмо, которое Таисия отправила час назад.

«Антон, я заболела. ОРВИ. Пришлось открыть больничный. Уже отправила его в кадры, заодно дублирую тебе на почту».

Смотрю больничный лист, вроде настоящий. Перепроверяю в кадрах, там подтверждают, что моя секретарша ушла на больничный.

Ладно, минус один информатор.

Но это не проблема.

Звоню в службу безопасности, сотрудники тут же берут трубку.

— Мне нужны записи