Планетроника: популярная история электронной музыки - Ник Завриев

В Германии микро-хаус играют, например, Marcus Nikolai, Akufen или Luomo. За последним проектом стоит переехавший в Берлин финский музыкант Сасу Рипатти, он более всего известен экспериментальным техно, которое издает под именем Vladislav Delay. А под именем Luomo Рипатти записывает микро-хаус, максимально сдвинутый в сторону поп-музыки, – тут есть даже песни с вокалом, куплетами и припевами. При этом звуковая палитра в этих композициях максимально экспериментальная, все шуршит, щелкает, трещит и заедает.

В Англии чем-то подобным занимается Мэтью Херберт. Для своих треков он предпочитает брать звуки из реального мира: Херберт хлопает в ладоши, топает ботинками, чешет бороду, рвет листы бумаги, сэмплирует все это на ходу и делает из этого музыку. Мэтью вообще любитель современного искусства, концептуализма и всякого рода программных высказываний. Однажды он, например, написал манифест ремиксов, в котором утверждал, что в последнее время ремиксы превратились из размышления на тему оригинального трека в самодемонстрацию тех, кто их делает. В какой-то момент своеобразным поводом для хвастовства среди музыкантов, часто делавших ремиксы, становится то, что от оригинала в ремиксе не использовано ни ноты. «Это убивает идею ремикса как такового, и с этим нужно что-то делать», – считает Херберт. С его точки зрения, при создании ремикса можно использовать исключительно предоставленный автором оригинала материал, но при этом разрешается использовать не только звуки оригинальной композиции, но и, например, упаковку. То есть если автор оригинального трека прислал вам CD-R, на котором записан оригинал в многодорожечном формате, то можно взять коробку от этого диска, постучать ею по столу и засэмплировать. А можно этот CD-R разбить и тоже этот звук каким-то образом использовать.

Все эти безумные махинации со звуком Херберт умеет производить живьем на глазах у изумленной публики. Он стал одним из редких электронщиков, игравших по-настоящему яркие концерты. Например, на фестивале Sonar в середине 2000-х он устраивал представление под названием «Plat De Jour», то есть «Блюдо дня». Мэтью на полном серьезе готовил пасту и из звуков ее приготовления собирал музыку на ходу. В Америке чем-то похожим увлекся дуэт Matmos. Их музыка чаще всего звучит уж совсем экспериментально, но один из участников дуэта, Дрю Дэниел, всегда был неравнодушен к хаусу, поэтому танцевальными ритмами Matmos вовсе не брезговали. Каждый альбом у них посвящен какому-то источнику звука: например, одна из пластинок была целиком сделана из звуков липосакции, а другая – из звуков стирки.

Но если вы подумали, что в середине нулевых хаус окончательно достался эстетствующим интеллектуалам, то не тут-то было. Параллельно из того же корня вырастали совершенно другие жанры, звучащие, напротив, очень доступно для масс и совершенно не отягощенные лишними смыслами. Например, с конца 1990-х по до середины 2000-х в Европе был очень популярен пампинг-хаус – максимально упрощенная и максимально коммерциализированная версия быстрой хаус-музыки, где главную роль играла «бумкающая» бас-линия. Этим очень увлекались голландцы, например группа Klubbheads.

В середине нулевых набрал популярность электрохаус. Этот жанр был прямым предком того, что сейчас называется EDM. Громкая, качающая музыка, рассчитанная на массовую аудиторию и большие площадки. Ключевым элементом электрохауса были бесконечные крещендо и глиссандо – звуки, которые становятся все выше и все громче, похожие на рев бензопилы. В этом смысле очень показателен «Rocker» немецкой группы Alter Ego – вещь, с одной стороны, хорошая и остроумная, но в то же время выпустившая из бутылки очень много страшных джиннов. Немало назойливой коммерческой танцевальной музыки выросло как раз из «Рокера».

Гораздо интереснее хаус стал развиваться в 2010-х годах. С одной стороны, это был синтез с другими жанрами, порой совсем уж неожиданный – как например, синтез хаус-ритмов с неоклассикой. Так устроен, например, альбом «In D» проекта Arandel. Более всего это похоже на академический минимализм в духе Стива Райха, положенный на прямой бит. Много появляется самобытных гибридов и с бейс-музыкой, ну или просто хауса, записанного с поправкой на звуковую палитру 2010-х годов и новые тренды – например, на тотальное увлечение аналоговым звуком. Тут первым делом приходит в голову нью-йоркский музыкант Эван Шорнстайн, который издает пластинки под именем Photay.

Но главным направлением развития хаус-музыки в 2010-е и 2020-е становится возвращение к истокам. Например, в последнее время музыканты регулярно вспоминают поп-хаус 1990-х. В середине 2010-х это делали и Duke Dumont, и певица Kiesza, сорвавшая банк клипом «Hideaway». Не чураются ретро-хаус-звучания даже Давид Гетта с Кельвином Харрисом – суперзвезды нынешней EDM-сцены. У эстетов же в моде возрождение классического чикаго-хауса и эйсид-хауса. Этим занимаются, например, голландские лейблы Clone и Dekmantel, про которые (а также про феномен ревайвал-сцен в целом) подробнее рассказано в главе, посвященной Гааге.

VII. Глитч

Начало маршрута

Франкфурт. Германия

https://music.yandex.ru/users/Planetronica/playlists/1039?yqrid=q2P33xvhons

Наша следующая глава посвящена жанру под названием «глитч», и начать ее следует с некоторого объяснения и, если угодно, извинения. Дело в том, что выпуск подкаста «Планетроника» (который и стал прообразом этой книги), посвященный глитчу, был привязан к немецкому Кёльну. Конечно же, более правильно связывать этот жанр вовсе не с Кёльном, а с Франкфуртом. Но так уж вышло, что в немецких городах родилось немало электронных направлений, и Франкфурту у нас уже посвящена одна глава, рассказывающая про транс. Поэтому в момент записи подкаста я решил несколько искусственно «переместить» начало этого рассказа в Кёльн (к тому же в местоположении некоторых участников, часто менявших прописку, я в какой-то момент несколько запутался). Сейчас мне кажется важным эту ошибку исправить, к тому же для книги две главы, связанные с одним и тем же городом, едва ли будут проблемой. Так что, уже во второй раз, добро пожаловать во Франкфурт.

Если термин «глитч» вы слышите впервые, ну или как минимум не привыкли слышать его применительно к музыке, в этом нет ничего удивительного, поскольку в иерархии клубных жанров, где существуют драм-н-бейс, техно, транс и так далее, глитч все же стоит несколько особняком. Дело в том, что глитч вообще происходит не из клубной среды, как большинство электронных жанров, а скорее из пространства современного искусства. Корни жанра лежат в саунд-арте, а зарождался он не в концертных залах, а в арт-галереях. Выход этой музыки из галереи в клуб, то есть превращение