Белый дракон. Разрубленное небо - Александр Логачев

От мрачных картин на стоматологические и, кстати, вообще медицинские темы (А что, скажите на милость, делать с плевым аппендицитом? Помирать? От аппендицита?! Это ж глупость и позор. А каково будет смотреть на страдания близких тебе людей, зная, что в ином времени в два счета им бы помогла какая-то копеечная таблетка?!) Артем перешел на раздумья о техническом прогрессе как таковом. И о том, что пора бы его двигать вперед хотя бы в отдельно взятой провинции. Понятное дело, что до бормашин, не говоря уж о машинах ультразвуковых, прогресс этот додвигать не удастся, но хоть что-то можно усовершенствовать, хоть к чему-то приблизиться, хоть что-то попробовать создать. В какой-нибудь доступной прогрессу области. Да хоть тот же порох заполучить, который, насколько Артем помнил из истории, в Китае уже изобрели. И между прочим, вот вопрос — по какой же такой причине он неизвестен в Японии, у которой с Поднебесной имеются неплохие связи? Может быть, в Китае порох является наиглавнейшим секретом и его оберегают с такой же тщательностью и старанием, как потом, в другое время и в другом месте, станут беречь секрет атомной бомбы?

Словом, Артем увлекся мыслями о прогрессе. Углубленные размышления привели его к печальным выводам. Он вынужден был признать, что сам мало что знает, хоть, в отличие от тех же древних япошек, повидал такой прогресс, что ого-го, держись не падай! И ведь в школе учился довольно сносно, химию с физикой проходил, на уроках разные опыты ставил, а мало что осело в голове. Если и осело, то все урывками и обрывками. И урывки эти были какие-то бесполезные. Скажем, он помнит, что для приготовления пороха необходима селитра. Замечательно. Ну и что дальше? А кроме селитры? Да и с селитрой этой чертовой тоже проблемы. Где она водится, в каком виде встречается в природе, в чистом ли виде используется для приготовления пороха или, ее надо подвергнуть какой-то обработке? Господи, да что там порох! Обыкновенные, примитивнейшие спички, на которых в этой чертовой древности, наверное, можно было бы сколотить состояние, исчисляемое тысячами коку риса, и то Артем не знал, как изготовить. С деревяшками — понятно, а как смастрячить серную головку? И, в первую очередь, где и как добыть эту чертову серу? Да, он помнил, что сера добывается из руды, и что с того? Как выглядит эта руда, где залегает, есть ли она в Японии или она встречается повсеместно, на всех странах и континентах?

Нелегко однажды почувствовать себя бестолковым. Хорошо, что окружающие его японцы не догадывались, из какого далека, из какого края невиданных чудес он прибыл, а то стыда ведь не оберешься. Из края чудес прибыл, а завалить нас чудесами не можешь.

Нет, вот чем он мог действительно завалить своих древних современников, так это цирковыми чудесами. Но прогресс-то ими не двинешь. Ими можно только попугать и повеселить.

Но ведь урывками он что-то все же помнил, что-то знал. А умному, талантливому, самородному гению дай только урывок, он уж дальше сам сообразит, что делать. И из этой нехитрой мысли родилась идея Ямомото-рю.

Артем прикинул, что наверняка даже в подвластной ему провинции найдутся самородки — разного возраста, пола и сословной принадлежности, в которых от природы заложены недюжинные способности к тому или другому. Способности эти надо только развить. Во-первых, обучить, чему сам знаешь и что подвластно их уму (скажем, строение атома объяснять им нет никакого смысла, и не поверят, что такое может быть, и к повседневной древней жизни никак не применишь, к тому же и сам Артем помнил это строение весьма приблизительно). Во-вторых, создать все условия для спокойной учебы. А дальше только подталкивать в нужную сторону, отсекая заблуждения и тупиковые варианты. И через какое-то время — Артем в этом почти не сомневался — ученики его школы, так сказать, птенцы Ямомото, изобретут ему этот клятый порох. А там и дальше можно наращивать. «Чем черт не шутит, — в своих мечтаниях Артем себя не сдерживал, — может, и да электричества доберемся совместными усилиями, до первобытных компьютеров на ременной передаче».

Впрочем, мечтания мечтаниями, а здравый смысл подсказывал, что в реальности не то что до электромоторов или там деревянных ракет, но и до элементарного книгопечатания, пожалуй, трудновасто будет довести дело. И что самое печальное — как ни старайся, более-менее приличной медицины создать все равно не удастся. Поэтому следовало изыскивать альтернативные способы самоспасения. А что тут придумаешь? Только поставить себе на службу здешние знания: о тех же лечебных травах или, скажем, о целебных свойствах тигровой желчи и обезьяньей мочи, или о точках на теле человека и об их умелом иглоукалывании, или о точках географических, тоже чем-то способных помочь (например, там-то и там-то бьет горячий источник, купание в котором поднимает на ноги ревматиков, ну и так далее), или о чудодейственных свойствах камней и минералов, и даже о пользе ароматов (Артему рассказывали, что в одной деревне некая женщина лечит любовные расстройства и душевные недуги вдыханием одной ей подвластных ароматов).

Одним словом, Артем решил сделать Ямомото-рю хранилищем знаний. Конечно, неплохо было бы собрать в ней всех здешних умников и знатоков, от ученых китайских монахов до деревенских знахарей. Превратить Ямомото-рю в Академию имени Белого Дракона, отстроить возле замка Академгородок. Учредить эдакую Силиконовую долину с поправкой на тринадцатый век…

Но это была утопическая затея. Ведь кто такой Артем? Всего лишь провинциальный даймё, и его административные возможности весьма ограниченны. А затея требовала широких административных полномочий. Проще говоря, чтобы того, кто не согласится подобру-поздорову поменять свой постылый монастырь или свою проблемную деревню на безбедную жизнь в Академгородке, можно было бы приволочь туда силой. Для эдакого размаха надо быть не меньше главы сильного самурайского дома. К тому же Артем не был уверен, что подобную затею он сегодня потянет по финансам.

Однако кое-что он мог сделать уже сейчас. Например, на следующий год запланировал Большой поход за знаниями. Сие означало: отправить специально отобранных для этого учеников Ямомото-рю к известным лекарям, знахарям, отшельникам, по монастырям, в обучение к другим известным в Японии людям, в том числе и к мастерам боевых искусств. И пусть записывают все то, что узнают. И пусть несут записи в Ямомото-рю, где по ним станут обучаться другие. Следовало не дать знаниям пропасть в веках и, главное, надо было поставить их на службу себе самому…

Ворота школы распахнулись загодя. Пожилой хромоногий самурай, состоявший при школе одновременно привратником, сторожем и суровым старшиной, издали углядел, кто к ним едет, и поспешил распахнуть ворота.

— Здорово, Касаги, старый плут! — приветствовал его Артем, въезжая во двор Ямомото-рю. — Где сейчас все?

— На занятиях по письму и чтению, господин Ямомото, — отвечал склонившийся в поклоне Касаги.

Увы, большинство из тех, кого набрал Артем в ученики, были неграмотны. Разве что среди самурайских отпрысков попадались обученные чтению и письму, а среди детей простолюдинов таких не было вовсе. Приходилось для начала проводить элементарный ликбез. Занимались с учениками Ямомото-рю монахи из монастыря на горе Эбэй, расположенного в десяти ри от Ицудо на север. С этим монастырем, самым большим (и, как следствие, самым влиятельным) в их провинции, Артем сразу установил хорошие отношения. Это было не трудно — всего лишь ежемесячно наведываться в монастырь и жертвовать на его процветание некое (признаться, немалое) количество коку риса. Ну, и как настоятель сможет потом отказать доброму даймё в его необременительной просьбе прислать в его распоряжение двух образованных монахов для буддоугодного дела — детей грамоте обучать?