Покоренное сердце - Барбара Доусон Смит

– Послушай, Брауни, – сказала леди Розабел, когда они вместе с Клер возвращались домой тем же вечером в коляске лорда Уоррингтона, – ты никогда не думала, как было бы здорово кочевать по городам вместе с труппой бродячих артистов?

– Ммм, – пробормотала Клер.

Леди Эстер разрешила дочери взять компаньонку в театр, но Клер почти не следила за представлением. Весь вечер она заново переживала события минувшего утра.

Саймон, лорд Рокфорд, поцеловал ее. Он хочет, чтобы она стала его любовницей. И она сама в какой-то ужасный миг в состоянии полного затмения была готова принять его бесстыдное предложение. Она сама была готова упасть ему в руки, как спелая груша.

– Что за глупости, дорогая, – пристыдила дочь леди Эстер и уже более сурово добавила: – Миссис Браунли, зачем вы подбиваете мою дочь на подобные выходки?

– Простите, миледи, – ответила Клер, потрясенная этим обвинением. – У меня и в мыслях не было внушать леди Розабел подобные идеи.

Она перевела взгляд на Розабел, которая сидела напротив нее рядом с матерью. Фонарь, освещавший коляску, бросал золотой отсвет на прелестную головку девушки в модной зеленой шляпке. Стороннему наблюдателю выражение лица Розабел показалось бы совершенно невинным, но Клер заметила лукавый блеск в ее голубых глазах.

Наклонившись вперед, Розабел полюбовалась на свое отражение в окне экипажа.

– Я нахожусь под большим впечатлением от спектакля, – сказала она. – Я бы плюнула на свою репутацию, если бы мне представилась возможность выступать перед восхищенными зрителями.

– Ты с ума сошла? – закудахтала леди Эстер. В своем сером шелковом платье и серой шляпе с перьями она походила на хорошо откормленную гусыню. – Ты не можешь общаться с подобными людьми. Я запрещаю тебе это.

– Осмелюсь предположить, что леди Розабел просто не подумала о последствиях подобного шага, – заметила Клер. – Не думаю, что ей понравилось бы сидеть под фургоном во время грозы и стирать одежду в холодном ручье.

– О! – Розабел сморщила носик и откинулась на подушки. – Конечно, я не смогла бы обходиться без слуг. Но все равно это было бы здорово, правда? Скользить по сцене и знать, что зрители ловят каждое твое слово.

– Вам пришлось бы заучивать длинные монологи, – заметила ей Клер. – И без конца репетировать.

– Не думаю, что все так ужасно, как ты это представляешь, – беспечно сказала Розабел. – Я знаю, что мать мистера Ньюкома тоже была когда-то актрисой, и ей это нравилось. Она даже умудрилась выйти замуж за виконта, и очень счастливо.

Леди Эстер неодобрительно фыркнула.

– Леди Барлоу вульгарна. Неудивительно, что у нее такой негодный сын. Сказывается происхождение.

– Я бы на твоем месте не напоминала о происхождении, мама. У нас, Лэтропов, тоже есть свои скелеты в шкафу. Взять хотя бы тетю Эмили.

Клер вцепилась пальцами в юбку и замерла. В первую секунду она чуть не бросилась на защиту своей матери, но, к счастью, вовремя опомнилась.

Леди Эстер обмахнулась носовым платком.

– Боже милостивый, зачем ты вообще о ней вспомнила? Ты хочешь довести меня до удара.

– Но она моя кровная родственница, мама, а твоя золовка. Что делать, если у нас такие злосчастные родственники. – Повернувшись к Клер, Розабел с энтузиазмом продолжила: – Много лет назад тетя Эмили сбежала из дома и вышла замуж за Призрака. Правда, тогда он еще не воровал, а был всего лишь бедным учителем. Хотя можно сказать, что он украл тетю Эмили из лона семьи.

– Я слышала эту историю, – глухим голосом ответила Клер. – Кто-то из дам, рассказывал ее на балу у герцога Стэнфилда.

– А ты знаешь, что дедушка лишил тетю Эмили наследства? С тех пор о ней не было ни слуху, ни духу.

«Неправда! Мама много раз писала своему отцу, но он ни разу ей не ответил». Клер попыталась удержаться от презрительных нот в своем тоне и, старательно изображая сочувствие, произнесла:

– Это всегда трагедия, когда родители отказываются от своих детей.

– Возможно, но, по-моему, это ужасно романтично, что тетя Эмили пожертвовала всем ради любимого человека. – Розабел прижала руки к золотисто-зеленой пелерине, облегавшей роскошный бюст. – Между прочим, она была очень хорошенькой. У нее были десятки поклонников, и при желании она могла выйти хоть за герцога или даже принца. Если захочешь, я как-нибудь покажу тебе ее портрет.

Клер чуть не лишилась дара речи. Она и понятия не имела, что у кого-то есть портрет ее матери. Папа очень хотел заказать небольшую миниатюру, но потом мама умерла. Это случилось во время родов. Маленький братик Клер тоже не выжил. Ей тогда было всего двенадцать…

– Конечно, миледи, – вежливо проговорила она, стараясь не выдать своего нетерпения, – я с удовольствием посмотрю.

– Перестаньте, наконец, подначивать мою дочь, – сказала леди Эстер, замахав на Клер платком. – Надо же, портрет ей покажи! Я бы давно упрятала этот портрет куда-нибудь подальше, не будь на нем моего дорогого Джона. Но когда этого Холлибрука повесят, клянусь, что все-таки спрячу портрет.

Оживленное лицо Розабел внезапно помрачнело.

– Бедный дядя Гилберт. Я никогда его не видела, но мне неприятно думать, что его могут повесить.

– Что посеешь, то и пожнешь, моя дорогая, – наставительно ответила леди Эстер. – Он навлек позор на нашу семью, и этого я ему никогда не прощу.

Сердце Клер сжалось от страха. Она посмотрела в окно на темную улицу. Пока она успела прочитать только одно письмо папы. Не желая ее пугать, он ничего не писал об ужасах своего заключения. Вместо этого он рассказывал ей о том, как планирует отыскать утерянную пьесу Шекспира. Его бодрый тон растрогал Клер до слез.

Злобный выпад тети Эстер напомнил Клер, что ее отец невинно страдает за деяния другого человека. А что, если это тетя Эстер похитила драгоценности? Клер слышала, что некоторые женщины тоже играют в азартные игры. Может быть, леди Эстер не хватало денег, чтобы оплатить карточные долги? Нет, гораздо более вероятно, что долги имеются у ее сына Фредерика. Может быть, она сделала это, чтобы выручить сына? Нужно изучить список, который передал ей мистер Мэнди, а затем выяснить, была ли леди Эстер приглашена в дома, где пропадали драгоценности.

А Розабел? Если Призрак – она, неудивительно, что она выглядит такой расстроенной. Она должна испытывать угрызения совести, зная, что вместо нее страдает невинный человек.

Экипаж завернул за угол, и Розабел наклонилась вперед.

– Надеюсь, дядя, Гилберт сумеет сделать подкоп и выберется из Ньюгейтской тюрьмы. Или подкупит охранника, чтобы тот открыл дверь его камеры. Во всяком случае, я бы на его месте именно так и поступила.

– Довольно, – строго сказала леди Эстер. – Я больше не желаю слышать об этом человеке.

– Но, мама…

– Ни слова больше. И держи язык за зубами при лорде Рокфорде. Не хватало еще, чтобы он отвернулся от нас из-за этого скандала.