Богиня кофейного рая - Валерия Леман

Признаюсь: в тот момент я почувствовал легкий озноб. Мне внезапно пришло в голову, что столь внезапно пробудившиеся неуправляемые процессы ниже пояса вполне могут быть первыми ласточками магии вуду, про которую мне приходилось слышать и читать жутковатые истории. Как это они наводят порчу: иголочками колют куклу в определенное место…

Я в очередной раз нервно перекинул ногу за ногу, испытывая великое желание сейчас и немедленно отправиться на поиски Маши, чтобы без лишних слов как следует надрать мерзавке уши.

Между тем Леня сбегал к бару за очередной добавкой пива, и мы продолжили пьянство. В моей голове понемногу начинала раскручиваться волшебная карусель, рождая интересные мысли и попросту гениальные идеи.

– Слушай, Леня, честно говоря, я не очень-то верю во всю эту муть под названием вуду. И все-таки что-то неприятно жжет у меня там – слегка пониже пылкого сердца. Как думаешь, если ты прав по части своих предположений – для чего твоя Маша заказала меня черной колдунье?

Леня мгновенно помрачнел, сдвинув к переносице свои густые брови и почесав кулаком белокурую макушку.

– Не прикидывайся шлангом, приятель! Как будто сам не знаешь! Ясное дело: она хочет, чтобы ты кинулся на нее и изнасиловал. В таком случае клянусь: я порежу тебя на мелкие кусочки для барбекю, пусть меня и засадят в африканскую тюрьму до конца моих дней. Так и знай!

– Не дождешься, Леня, – хмыкнул я, замучившись перекидывать ногу на ногу и обратно и просто мечтая уединиться на несколько минут если и не с феминой, то без лишних свидетелей где-нибудь в тихом темном месте. – Если я кого и изнасилую, то скорее тебя – прямо здесь и сейчас, не отходя от кассы.

– Прости и помилуй, только не меня! – широко оскалился Леня и ткнул пальцем в сторону небольшой круглой площадки в центре зала. – Ровно полночь! Вот тебе и первая потенциальная жертва. Йо-хо-хо! Очень даже ничего.

Что ни говори, а наступило время волнующего зрелища, так что стоило на время прекратить наши диспуты, всецело отдавшись нечистым страстям.

Первая стриптизерша, ровно в полночь с первым аккордом музыки вдруг появившаяся на площадке в луче прожектора, была действительно очень даже ничего: мускулистое эбонитовое тело, интересно задрапированное в некий воздушный, чуть искрящийся темный платок. Самое же интересное, что лицо красавицы надежно закрывала бурка, точно такая же, что скрывала личность посетительницы студии Джимми, о которой сегодня с утра на ферме было столько разговоров.

Девица в бурке знала свое дело: каждое ее движение под первые ленивые аккорды мелодии говорило о просыпающемся вулкане, словно она, не хуже меня ощущая нарастающую болезненную пульсацию между ног, легко и красиво передавала собственные нечистые ощущения в сумасшедше волнующем танце, постепенно наращивая ритм.

– О боже…

Наверное, в те мгновения на меня было больно смотреть. Я ловил ртом воздух, глазами – каждое движение чернокожей совратительницы на круглой площадке, единственном тускло освещенном пятачке всего клуба. И на этом пятачке девица выделывала фортели своим атласно блестящим телом, скидывая платок за платком под стоны и вопли переполненного зала, под финиш легко и непринужденно избавившись от лифчика и тонкого лоскутка плавок.

Когда под общий выдох чертовски возбужденных зрителей обнаженная дева замерла в интересной позе, на ней была только бурка, надежно скрывавшая лицо соблазнительницы. Звенящая пауза – и свет погас, а когда серебристый луч вновь осветил круглую площадку, на ней уже никого не было.

– Подумать только: никогда не думал, что в жаркой жуткой Африке есть что-то кроме бананов. – У бедняги Лени к этому моменту не хуже меня все в организме активно бунтовало и поднималось, а на лбу выступили бисеринки пота. – Классная телка! Клянусь, будь она на рыло хоть квазимодо, я бы по ней прошелся во всех позициях. Пока рядом нет Машки…

Пока не началось выступление очередной красотки, в зале вновь вспыхнул слегка приглушенный свет, и гул голосов заметно возрос, равно как и звон бокалов: взволнованная публика спешила охладить свой пыл прохладным пивком и прочим алкоголем.

Леня глубоко вздохнул и попытался состроить физиономию бывалого парня. Он нарочито неторопливо сделал пару глотков из своего бокала и покачал головой, расплываясь почти в блаженной пьяной улыбке.

– И все-таки, Алеха, несмотря на всех местных голозадых девок, мамой клянусь: будь моя воля, не собирая вещичек, махнул бы прямо сейчас в аэропорт и – прощай, немытая Танзания!

– Почему же не сваливаешь?

Он хмыкнул и выразительно погрозил мне пальцем.

– Чтобы ты тут без меня охмурил Машку? Не дождешься!

– Не дождусь, – согласно кивнул я, припоминая отдельные телодвижения танцовщицы. – Послушай, а когда у твоей Маши кончается командировка?

– Скоро, – кратко ответил Леня.

В этот момент в зале вновь погас свет, а на подсвеченной площадке появилась очередная красавица, невольно заставив меня вздрогнуть: дело в том, что она была не просто в бурке, но и в полном обмундировании, которое, как мне уже было известно, называлось абая.

Закутанная с головы до ног во все черное, фигурка начала неспешный танец под постепенно ускоряющийся ритм барабанов. В унисон этим барабанам заколотились и все мужские сердца сидевших в зале, во всяком случае, у меня точно. Ритм барабанов ускорялся, танцующая, словно гипнотизируя своими телодвижениями, то падала, перекатываясь по полу, теряя при этом один из рукавов своего одеяния, то изгибалась коброй, между делом вдруг оголяя свою пышную грудь; в нарастающем ритме пляски она постепенно разрывала свой черный наряд на мелкие кусочки и в конце концов, как и предыдущая искусительница, осталась абсолютно обнаженной, лишь со стыдливо закрытым буркой личиком.

– Черт-черт-черт! – прищелкнул пальчиками Леня, возбужденно подпрыгивая в кресле. – Екарный бабай, жутко волнующе все это! Особенно бурка, которую паршивки так и не снимают.

К этому моменту он был уже практически готов – Лене мало надо, чтобы ощутить полную оторванность от грубой реальности, вдохновенно взлетев над суетой. Его черные глазоньки сияли, длинные ручки-ножки трепетали, а из толстогубого ротика едва не капали слюни.

– Надо будет сподобить Машку на нечто подобное. – Он даже зажмурился. – Мы ведь с Машкой сразу по приезде отправились на местный рынок, и я прикупил точно такую же бурку с абаей на пару. Презентовал ей со словами: носи, Маша, чтобы я тебя ни к кому не ревновал.

Это был интересный факт. Я на мгновение представил себе Машу, наряженную во все эти мусульманские причиндалы, решительно встречающую Нгала в студии Джимми и со смаком всаживающую нож ему в спину. Следующая картинка: Маша в том же воинственном наряде с тем же жутковатым ножом гонится по кофейным рядкам за вопящим Мошей…

– …Э-э-э, парень! Давай кончай представлять себе мою Машу в эротических позах! По твоей физии видно, о чем ты сейчас думаешь!