Пароль к знойному свиданию - Джосс Вуд

Уставившись на бокал с водой, Кэди сморгнула слезы. Утихнет ли когда‑нибудь эта боль? Раньше ей казалось, что в молодости ее сердце разбили.

Но на этот раз, как вся их связь, ощущения были глубже и ярче. Так же как и последовавшая за ними боль и душевное опустошение.

И похоже, это навсегда.

Как бы сильно она его ни любила, она поступила правильно, уйдя, пока у нее еще были силы уйти. Пусть сейчас она и чувствовала себя в лучшем случае половиной человека, уж лучше так, чем ждать, когда Бек в очередной раз решит, что с него хватит, и сбежит. Это бесконечное ожидание опустошило бы ее полностью.

Искореженная и израненная душа лучше, чем полное ее отсутствие.

Телефон пискнул, и Кэди улыбнулась, читая сообщение матери:

«Надеюсь, ты не забываешь принимать витамины и высыпаешься. Люблю тебя».

Мама по‑настоящему старалась. Кэди не знала, установятся ли между ними когда‑нибудь отношения, какие должны быть у каждой нормальной матери и дочери, но теперь у нее появилась надежда.

Она приняла, что не все в жизни можно изменить, но родители — это родители. А Бек — это Бек. И ни кого из них она не может заставить дать ей желанное.

Взяв сумочку, Кэди собралась встать из‑за стола. Зачем оставаться? Уж лучше поехать домой, свернуться в кресле и доесть шоколадное мороженое. Ну растолстеет она, ну и что? Она беременна и должна есть за двоих.

Правда, она злоупотребляет мороженым из‑за того, что ей паршиво, но об этом никому знать не обязательно.

Но не успела она подняться, как перед ней появилась мужская рука с тюбиком клея. И она мгновенно узнала эту руку.

Не в состоянии заставить себя поднять глаза, Кэди разглядывала плоский живот и длинные ноги в черных брюках.

Бек же невозмутимо уселся на свободный стул, и тогда она увидела покрасневшие глаза и порядочно отросшую щетину.

Бек аккуратно взял ее лежащую на колене руку, разжал судорожно сжатые пальцы и поместил в них тюбик клея.

Кэди озадаченно нахмурилась.

— Клей?

Бек кивнул.

— Суперклей. Чертовски сильный.

— Ничего не понимаю.

Она попыталась вернуть ему тюбик.

— Я никуда не уйду. Возможно, мне будет страшно и я решу, что хочу убежать, но не побегу. Обещаю.

Кэди почувствовала, как сердце начинает оживать.

— Что же ты тогда будешь делать?

Бек пожал плечами.

— Поговорю с тобой, отнесу в кровать, настучу себе по ушам и напомню, что ты — самое дорогое, что у меня есть. И что я никогда не хотел чувствовать себя так, как чувствую сейчас, — одиноким, потерянным безумцем.

Кэди действительно хотелось верить, но она слишком боялась потянуться и схватить то, в чем так отчаянно нуждалась.

— Бек, зачем тебе это?

Его руки переместились к ней на колени.

— Потому что я люблю тебя, детка. Я любил тебя в Таиланде, я любил тебя, пока мы были порознь, и я люблю тебя каждую секунду с тех пор, как мы вновь встретились. Для меня всегда существовала лишь ты одна, и ни к кому больше я не испытывал ничего подобного.

Кэди мгновенно захотелось закричать от радости, но она поспешно взяла себя в руки.

— Одной любви недостаточно.

— Достаточно, — возразил Бек, и лишь тогда она поняла, что произнесла это вслух. — Но нас связывает не только любовь. У нас есть дружба, надежда, доверие. Я готов поверить, что заслужил тебя и счастье, а ты должна поверить, что я не убегу, бросив тебя. Мы будем, — он прикоснулся к ее животу, — растить этого ребенка и других наших детей в веселой, любящей семье и будем надеяться, что им не придется испытать тех передряг, что выпали на нашу долю. Мы будем вместе жить, смеяться и любить друг друга.

Он взял ее лицо в свои руки и легонько погладил по губам большим пальцем.

— Я хочу каждый день просыпаться и целовать это лицо, держать твою руку, любить твое тело и познавать твой разум. — Он смахнул с ее глаз слезы. — Не плачь, не надо.

А она этих слез даже не заметила. Просто сердце так переполнила любовь, что эмоции полились из глаз. Крепко обвив его шею руками, она окунулась в открыто предложенную любовь.

— Кэди, прошу тебя, скажи, что я могу остаться.

— Конечно, можешь, — шепнула она, прижимаясь губами к его губам. — Оставайся со мной, Бек. Навсегда.

— Я так тебя люблю. — Он нежно ее поцеловал. — Всегда любил.

— И я. Давай больше не будем делать друг другу больно?

— Договорились. Сегодня ты чертовски хороша, и я с нетерпением жду, когда смогу стянуть с тебя платье, но, боюсь, сам я одет не слишком подобающе. У меня даже галстука нет.

— Думаешь, меня это волнует?

Взяв ее левую руку, он внимательно изучил безымянный палец.

— Знаешь, мне кажется, этому пальчику кое‑чего не хватает.

— Мне нравится кольцо твоей матери.

Неужели все это происходит на самом деле?

— Мне тоже. И если бы я мог, то обязательно тебе его преподнес.

Кэди прижала руку к его груди. Если бы у нее еще и были какие‑то сомнения, что он останется, теперь они бы точно развеялись.

— С кольцом или без — я твоя, и только твоя. Всегда была твоей.

Бек нежно ее поцеловал.

— Тогда я самый счастливый парень на свете. Я люблю тебя. Пойдем домой.

Кэди позволила ему поднять себя на ноги и крепко к себе прижать. Чтобы до конца жизни шагать плечом к плечу.

— Спасибо, что любишь и меня, и моего ребенка.

— Это очень просто. — Он аккуратно положил руку ей на живот. — Только это наш ребенок. Наша жизнь, наше будущее и наши дети.

Кэди наконец‑то расслабилась. Наконец‑то ее жизнь не разваливается на части, а движется вперед. Все будет хорошо. Их ждет счастливое будущее.

И она больше никогда не будет одна.