Король Лев - Элизабет Рудник

Он выразительно замолчал и посмотрел на Симбу. Тот покачал головой. Он не собирался позволить Шраму воззвать к его чувству вины.

— Я оставил всё это в прошлом… — начал он.

— А они тоже? — прервал его Шрам. Потом показал на собравшихся львиц. — Знают ли твои верные подданные, что ты сделал?

— О чём он говорит? — забеспокоилась Нала.

Симба посмотрел на неё. Она ответила тем же, в её глазах читалось непонимание. Лев подавил стон. Следовало сказать ей правду ещё в джунглях. Следовало предугадать, что Шрам использует прошлое против него. Но он боялся и не хотел видеть неуверенность в её глазах — ту неуверенность, которую видел сейчас. Лев открыл рот, надеясь, что слова придут сами, но этого не произошло.

Вместо этого заговорил Шрам.

— Что ж, Симба, — он явно наслаждался этим моментом. — Вот твой шанс признаться. Скажи им, кто ответственен за смерть Муфасы.

Все взгляды устремились на молодого льва. И каждый из них ощущался, словно острый шип, впивающийся в сердце. Он вздохнул. Больше не было смысла притворяться. Шрам прав. Если Симба хочет быть королём, то львицы должны знать правду.

— Это я, — сказал он.

— Нет, — Сараби покачала головой. — Ты был львёнком! Это не может быть правдой.

Встретившись с ней взглядом, Симба кивнул:

— Это правда. Мне очень жаль.

Львица сморщилась от боли.

— Он признаёт это! — не обращая внимания на то, что происходило между матерью и сыном, крикнул Шрам. — Убийца!

Буря над землями прайда забушевала ещё яростнее. Прогремел гром. Симба опустил голову под грузом вины и стыда, а приближающиеся к Скале Предков молнии стали бить всё чаще, словно осуждая его. Внезапно одна из вспышек поразила землю у подножия Скалы. Сухая и мёртвая трава мгновенно вспыхнула пламенем.

Не подозревая о разгорающемся внизу пожаре, Симба поднял голову. Его взгляд метался между матерью, Налой и другими львицами.

— Это был несчастный случай, — тихо сказал он. «Я не хотел навредить ему». Перед его мысленным взором предстал образ падающего отца.

Шрам усмехнулся:

— Если бы не ты, король был бы жив. — Каждое его слово ранило Симбу прямо в сердце. — Это ты виноват в его смерти! Ты это отрицаешь?

— Нет.

Прозвучав громче грохота молний, это единственное слово эхом отразилось от скал.

Пока львицы и гиены смотрели на дядю с племянником, воздух начал потрескивать от напряжения. Внизу на земле разрастался пожар, пламя стремительно поднималось всё выше. Но Симба не замечал жары и опасности. Он слышал только стук собственного сердца и видел лишь испуганные взгляды львиц.

— Ты виновен! — крикнул ему Шрам.

Симба покачал головой.

— Я не убийца! — выпалил он. «Не убийца! — добавил он про себя. — Я не хотел, чтобы так случилось. Это был несчастный случай. Ужасный, ужасный несчастный случай». Но слова остались запертыми внутри его, не в силах вырваться наружу. Он склонил голову и опустил плечи, словно пытаясь спрятаться в себе.

— И мы должны верить сыну, который отнял жизнь собственного отца? — спросил Шрам. Он обернулся и посмотрел на Сараби. — Сыну, который покинул собственную мать!

Шагнув вперёд, Шрам протянул лапу и ударил Симбу.

— Нет! Я… Я… — силился объяснить Симба.

— Ты — что? — глумился дядя. — Скажи это! Ты король? Король? — И снова ударил, оттолкнув Симбу к краю Скалы.

Снова и снова Шрам наносил удары. Симба будто снова стал маленьким львёнком, не способным сделать ничего, что могло бы остановить происходящий ужас. Он увидел Муфасу, цепляющегося за камни в отчаянной попытке выбраться. А потом он упал и навсегда сгинул в толпе антилоп.

— Ты — кто? — продолжал издеваться Шрам. — Скажи это!

В голове Симбы промелькнул ещё один образ отца. Муфаса, горделиво глядящий на своё королевство. На гриве играют солнечные блики — король, каким Симба никогда не сможет стать.

— Я… Я… Никто, — сказал Симба.

Издав торжествующий рёв, Шрам ударил его в последний раз, и Симба слетел со Скалы. Падая в огонь, он слышал, как Нала кричит его имя. Инстинктивно лев успел ухватиться за выщербленный камень и повис. Снизу доносился треск пожара.

Над ним появился дядя. В свете огня его шрам был ещё заметнее. Он посмотрел на Симбу, а потом улыбнулся:

— Как знакомо. Где же я раньше это видел? Ах, да, вспомнил. Точно так же выглядел Муфаса перед смертью. Я смотрел вниз и видел страх в его глазах… — Он немного помолчал, наклоняясь так, чтобы его следующие слова мог услышать только Симба: — А вот мой маленький секрет: Муфасу убил я.

Симба откинул голову, поражённый этими словами. Так вот что тогда произошло! Не Симба убил отца. А Шрам. У Шрама был шанс спасти брата, но вместо этого он позволил тому упасть. Точно так же, как собирался позволить упасть племяннику.

Ярость захлестнула Симбу, и прежде чем он успел понять, что делает, лев рванулся вперёд и вцепился зубами в гриву Шрама.

Поражённый Шрам отскочил, увлекая за собой Симбу. Почувствовав под ногами твёрдую почву, молодой лев тут же бросился в атаку, ударив дядю головой. Отнятая жизнь, которая у него могла быть и которой он лишился из-за предательства дяди, боль и отчаяние добавили ему сил.

— Мой отец! — крикнул он. — Твой собственный брат! Как ты мог?

Шрам отступил. Посмотрев на львиц, он решил продолжить свой фарс:

— Сначала он убивает Муфасу, а теперь хочет убить меня!

— Это ты его убил! — закричал Симба. — Скажи им правду!

Шрам покачал головой:

— Не верьте его лжи!

— Шрам.

Несмотря на грохот молний и треск языков пламени, голос Сараби услышали все. Она шагнула вперёд и встала рядом с сыном. Симба увидел, что разочарование исчезло из её глаз. Теперь они стали ясными и злыми.

— Ты говорил, что не успел добраться до ущелья вовремя, — проговорила она, взвешивая каждое слово.

— Да, — сказал Шрам. — Так оно и было!

— Тогда как ты мог увидеть страх в глазах Муфасы? — спросила Сараби.

Морда Шрама вытянулась. Его подловили. Сараби была права. Он не мог видеть глаз Муфасы, если не был рядом, когда тот умер. Всё, что он говорил им, оказалось ложью. Это из-за него Симба сбежал, из-за него уничтожены земли прайда. Из-за него умер Муфаса.

— Убийца! — крикнул Симба, возвращая дяде его собственные слова.

На мгновение лжекороль словно прирос к месту. Но потом ухмыльнулся. Оглянувшись, он подал знак гиенам:

— Убейте их всех!

* * *