Властелин ее желаний - Ребекка Уинтерз

друга.

Припарковавшись, он почти бежал в свою скромную тесную квартирку. Дверь оказалась не заперта, из кухни доносились аппетитные запахи. Нико буквально онемел, когда переступил порог кухни. Еще бы! Фауста хозяйничала у плиты в полупрозрачном неглиже.

— Ну и где тебя носило?

Она одарила его соблазнительной улыбкой.

— Ужин готов, а теперь иди в душ и приведи себя в порядок перед нашей первой совместной трапезой в качестве мужа и жены.

Она расставила бокалы, открыла красное вино.

У него пересохло во рту, Нико понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя, прежде чем он смог прохрипеть:

— Я сейчас, я быстро.

Он принял душ и переоделся.

— Сначала открой свой подарок.

Ошеломленный, он открыл крошечную коробочку, лежавшую возле его бокала, внутри лежало изящное золотое кольцо.

— Я хочу добавить туда инициалы, но мы сделаем это позже. Примерь его и посмотри, подходит ли.

Его сердце колотилось в груди.

— Мне нужна твоя помощь.

— Нет, иначе восхитительная свинина Просперо пропадет даром.

Фауста…

— Мы не можем этого допустить. — Он надел кольцо сам.

— Теперь ты мой, и я буду вечно любить тебя.

Вечно.

Она расставила тарелки с едой и села. Пока он пытался впитать глазами ее красоту, она подняла бокал. Кольцо с синим бриллиантом мерцало на ее пальце.

— Тост за моего мужа, который заставил возблагодарить Бога за то, что я родилась.

Ее голос дрожал от искренних эмоций.

Нико поднял свой бокал.

— За мою удивительную супругу, которая заставила сироту почувствовать себя королем и буквально изменила мою жизнь.

Они выпили вина, капельки влаги на ее губах напомнили ему их первое свидание. Тогда он был готов продать свою душу за один поцелуй этой женщины, но этим вечером он намеревался целовать ее всю до исступления.

Пока они ели, она не сводила с него глаз.

— Жареный поросенок стал моим любимым блюдом. Каждый этап твоей жизни восхищал меня. Думаю, ты видел, что перед отъездом Пиппа сделала мне подарок. Это были твои детские фотографии, я рассматривала их часами.

Он быстро вздохнул.

— Ты не представляешь, насколько они мне дороги, но она знала, что они будут значить для меня. Каким милым мальчиком ты был! Неудивительно, что запал им в сердце. Я обрамлю каждый снимок. — Она продолжала смотреть ему в глаза. — Сегодня я загадаю сына, такого же мальчика, как ты.

— Ну уж нет, извини. — Он отложил салфетку и накрыл ее руку своей. — Я первым загадал дочь, маленькую принцессу с голубыми глазами и золотистыми волосами, как у ее матери. Я готов начать трудиться над ней прямо сейчас. — Он встал из-за стола и увлек жену за собой.

Нико обратил внимание, что комната изменилась. Ее женские штучки, которые он видел и тут и там, превратили его квартиру в любовное гнездышко. Джорджио вернулся из изгнания в шкафу и снова сидел на стуле. Преодолевая эмоции, он прижал Фаусту к себе. Он никогда не мог представить, что будет испытывать подобное счастье.

— Любимая, ты так мне нужна, я хочу любить тебя всю ночь и никуда не отпускать.

На следующем вдохе они слились воедино и сдались поглощающей их страсти. Пылкость его возлюбленной приводила его в восторг.

* * *

Энцо назвал ее очаровательной. Фауста обладала множеством качеств — он был сражен ее женственностью. Он никогда не сможет пресытиться ею. К утру они оба заснули, переплетя руки и ноги, она уткнулась лицом ему в плечо.

Когда он услышал телефонный звонок, то понял, что не может проигнорировать его. Возможно, звонит пациент, которому нужна помощь, но Фауста опередила его.

— Это мой телефон, Нико. Я отвечу, спи дальше. — Она потянулась к прикроватной тумбочке, но он уже проснулся. Его беспокоило, что кто-то позвонил ей в половине шестого утра.

Она сидела на постели, единственное, что он услышал, — имя ее сестры Ланзы.

Через минуту она поблагодарила ее и повесила трубку.

— Фауста, что случилось?

— Я думаю, ты уже догадался. — Она положила телефон на стол и вернулась в его объятия.

— Итак, наш секрет раскрыт.

— Да. Мои телохранители видели, как мы вошли с сумкой врача. Затем они увидели, как из замка ушел священник, и поняли, что что-то не так. Они догнали священника и сообщили, что они здесь по поручению короля. Он рассказал им, что повенчал нас. Это все, что им нужно было услышать.

— Ланза хотела предупредить нас, что родители теперь в курсе. Они расспрашивали ее, хорошо, что я ничего ей не отвечала.

— Да, это действительно правильно. Фауста, нам нужно поговорить с ними, прежде чем я уйду на работу. Первый пациент записан на девять, так что оденемся и поедем во дворец, мы должны поговорить с ними вдвоем, они заслуживают знать, как обстоят дела, к тому же я хочу, чтобы они знали, как сильно я тебя люблю.

Она обвила руками его шею.

— Нико, все будет хорошо, обещаю.

— Дорогая, в отличие от тебя, я спокоен.

— Не беспокойся обо мне. У меня есть ты.

Ее безоговорочная вера в него придавала ему сил. Он вспомнил разговор с Фелипе.

«Я рад, что я не на твоем месте, придет час, когда я тебе не позавидую. Но, как бы то ни было, я бросаю вызов королю, едва ли он найдет для своей дочери мужа лучше, чем ты».

* * *

— Мама, папа, я хочу познакомить вас с моим мужем, доктором Нико Барзотти.

Родители Фаусты встретили их в общей зале.

Нико поклонился.

— Ваше величество, для меня большая честь наконец встретиться с вами.

Перед встречей с родителями своей жены он переоделся в костюм и рубашку и, по мнению Фаусты, выглядел просто сногсшибательно, она любила его до дрожи в теле.

— Здравствуйте, доктор Барзотти. — Король и королева смотрели на них строго, одна Фауста знала, что у них добрые сердца. В конце концов, она не первая дочь, которая доставила им неприятности своим замужеством. — Почему бы вам с Фаустой не сесть?

— Благодарю.

Они взялись за руки и сели на диванчик напротив ее родителей.

— Лана позвони нам сегодня утром. Мы предполагали, что эта правда выйдет наружу, но надеялись, что у нас будет возможность рассказать вам об этом до того, как вы услышите ее от кого-либо еще. Но поскольку мы опоздали, хотим, чтобы вы знали, почему мы не пришли к вам раньше. С Нико произошла удивительная история, и он готов рассказать вам ее сам.

Возлюбленный Фаусты выпрямился и приступил к своему невероятному рассказу, начавшемуся с жизни в приюте. Она наблюдала, как угрюмое выражение