Июль 1942 года. Падение Севастополя - Игорь Маношин

В 7.00 этого же утра в Севастополь от той же 4-й пристани холодильника снялся отряд сторожевых катеров под командой командира 1-го звена, 1-го дивизиона морских охотников капитан-лейтенанта Д. А. Глухова в составе: СКА-028, СКА-029 (флагманский), СКА-046, СКА-071, СКА-088. Одновременно с ними от той же пристани снялись на Севастополь сторожевые катера СКА-0124 и СКА-0112 под командой командира 4-го дивизиона капитан-лейтенанта А. И. Захарова, которые шли за генералом Новиковым и его штабом согласно указанию Октябрьского, Елисееву переданному, вечером 30 июня из ФКП СОРа в Севастополе после заседания Военного совета[187].

В связи с неожиданно начавшейся эвакуацией из Севастополя командиры восьми подводных лодок, которые находились на переходе в Севастополь из Новороссийска и Туапсе, информацию об обстановке в Севастополе и начавшейся эвакуации в течение 1 июля от своего командования не имели, а некоторые из них получили ее почти 3 июля 1942 года. Эти обстоятельства, в условиях ожесточенной блокады противником подходов к Севастополю, сильно осложняли их действия в связи с изменением задачи. Так, по донесению командира ПЛ-112 старшего лейтенанта Хаханова, он не имел связи с Новороссийском до 3 июля 1942 года[188].

Итак, первая часть плана командования СОРа по частичной эвакуации была выполнена в кратчайший срок.

«На всех имеющихся средствах из Севастополя вывезено 600 человек руководящего состава армии, флота и гражданских организаций», — докладывали Октябрьский и Кулаков Сталину, Кузнецову и Буденному в 21.15 1 июля 1942 года из Новороссийска. В этом боевом донесении в числе прочего они докладывали:

Сколько всего осталось бойцов и командиров с учетом личного состава разбитых частей и подразделений, потерявших боеспособность, в донесении не сообщалось. Не докладывалось и о второй части плана эвакуации по вывозу в ночь с 1 на 2 июля собранного на 35-й береговой батарее старшего командно-политического состава армии и Береговой обороны.

С вылетом командования СОРа в начале ночи 1 июля 1942 года командир 109-й стрелковой дивизии генерал-майор П. Г. Новиков приступил полностью к исполнению обязанностей старшего военачальника в Севастополе. Вся тяжесть руководства обороной последних рубежей по прикрытию предстоящей эвакуации старшего комсостава теперь лежала на нем и его штабе. Штаб дивизии возглавлял подполковник С. А. Комарницкий, комиссаром дивизии был бригадный комиссар А. Д. Хацкевич. Генерал Новиков и его штаб расположились, согласно приказу командования СОРа, в казематах 35-й береговой батареи. Там же находился и его помощник по морской части с морской оперативной группой капитан 3-го ранга А. Д. Ильичев, который одновременно исполнял в Севастополе обязанности старшего морского начальника. Перед Новиковым и Ильичевым стояли задачи, поставленные Октябрьским: первому силами оставшихся боеспособных частей армии и Береговой обороны прикрыть район эвакуации — рейдовый причал у 35-й береговой батареи и причал в Казачьей бухте, второму организовать посадку старшего командно-политического начсостава армии и Береговой обороны в ночь с 1 на 2 июля на высылаемых для этого из Новороссийска 4-х БТЩ, 10 сторожевых катерах — морских охотниках, а также пяти подводных лодках. Список этих кораблей Октябрьский вручил Ильичеву перед своим вылетом на Кавказ при инструктаже[190]. Но как было уточнено позже начальником штаба флота Елисеевым, эта эвакуация на этом должна была заканчиваться. Такое решение командования СОРа подтверждается телеграммой Елисеева, посланной Новикову 1 июля 1942 года:

Причины такого решения командующего флотом приведены в его выступлении на военно-исторической конференции в Севастополе в 1961 году. Позже, по приказанию Генерального штаба и по другим причинам, командованием Черноморского флота в течение еще нескольких последующих дней в район 35-й береговой батареи посылались сторожевые катера и подводные лодки для эвакуации оставшихся защитников Севастополя, что в целом не решало проблемы эвакуации.

Наличие и состояние связи, как важнейшего органа управления войсками СОРа, генералу Новикову досталось в самом плачевном состоянии. Вот что писал по поводу фактического положения с ней начальник связи СОРа тогда капитан 3-го ранга З. С. Гусев:

Около 21.00 30 июня, как писал Гусев, была неожиданно потеряна прямая телефонная связь и ключевые линии с передающим радиоцентром на КП КУРа. Вероятно, прямым попаданием снаряда он был разрушен. Посланная группа связистов с младшим лейтенантом Н. И. Потемкиным не вернулась. Связь с ПРЦ капитан-лейтенанта B. C. Селиванова на КП КУРа не была восстановлена, что ставило связь ФКП СОРа в чрезвычайно трудное положение.

B. C. Гусев эвакуировался на подводной лодке, а за себя на 35-й батарее он оставил капитан-лейтенанта A. B. Суворова. Кроме того, из штаба СОРа на 35-й береговой батарее осталась небольшая группа оперативных работников штаба СОРа, командование 35-й береговой батареей с большой группой командиров из штаба Береговой обороны, а также начальник связи Береговой обороны капитан Н. И. Плотников.