Пансион святой Маргарет - Элен Бронтэ

– Прошу прощения, мисс Барнс, мне стоило вести себя более сдержанно, но всякий раз, как я вспоминаю о той истории, а это в доме моей сестры случается нередко, я попросту закипаю, – Мэйленд обезоруживающим жестом развел длинными руками, и Эмили улыбнулась ему с невольной симпатией, хотя он и не мог разглядеть в темноте ее улыбку.

– Мы с вами считаемся знакомыми с самого детства, пусть даже и плохо помним друг друга, мистер Мэйленд, – мягко сказала она. – Я рада, что вы поделились со мной своими мыслями, это лучше, чем выслушивать от других искаженные, приукрашенные подробности ваших похождений. Вы поступили совершенно правильно, это ваша невеста и ее кузен достойны всяческого осуждения, а вовсе не вы.

– К счастью, она так и не стала моей невестой, – поправил Эмили ее собеседник. – Благодарю вас, мисс Барнс. Так, как вы, думает лишь несколько моих друзей. Для остальных же я – бесчестный человек, обманщик, морочивший голову девушке из приличной семьи, не собираясь при этом жениться на ней.

– Какое-нибудь новое происшествие быстро заставит свет забыть о вас, – постаралась Эмили утешить его. – А теперь мне, пожалуй, пора вернуться в пансион. Уже слишком поздно для того, чтобы гулять, не рискуя споткнуться и повредить лодыжку или повстречать какого-нибудь пьяницу или попрошайку.

– Я провожу вас, после чего продолжу свой путь. Сэмюэль, разворачивай карету и езжай следом за нами! – крикнул Мэйленд кучеру.

Эмили была признательна мистеру Мэйленду за то, что он не собирался оставлять ее одну. Если бы не его захватывающая история, она давно пошла бы назад и сейчас уже была в школе.

Мистер Мэйленд вернулся к своей обычной манере вести беседу, и Эмили немало посмеялась над его описаниями светских развлечений в Брайтоне в эту пору. Единственная тема, которую она решительно отказалась поддерживать, касалась их общих воспоминаний о детстве, давней дружбе их отцов и дальнейших событиях, печальных для семьи Барнс. Мистер Мэйленд обладал некоторой чувствительностью и довольно быстро понял, что мисс Барнс неприятны разговоры о прежних счастливых временах, и заговорил о другом.

– Вы знаете, мисс Барнс, что я оказался в числе приглашенных на бал, который устраивает ваша директриса вместе с попечительским советом? Надеюсь, вы потанцуете со мной, а также укажете мне тех из ваших прелестных учениц, кто не откажется стать моей партнершей.

Эмили была удивлена, пожалуй, приятно. Вот у нее появился и еще один кавалер, кроме мистера Рикмана.

– Откуда мне знать? Для меня такой бал впервые, и я не знаю, кого обычно приглашает миссис Аллингем.

– О, меня самого она ни за что бы не пригласила, не сомневаюсь, она прекрасно знает обо всем, что обо мне болтают. Но моя сестра так прониклась очарованием всех этих безделушек, что ваши девочки изготовили для ярмарки, что пожертвовала на нужды школы весьма кругленькую сумму, – объяснил мистер Мэйленд. – Разумеется, она тут же получила пространное письмо с благодарностями и приглашение на бал для нее и членов ее семьи. Мое имя в письме не упоминалось, но Джулия решила, что мне нужно бывать в обществе, чтобы своим примерным поведением скорее загладить дурное впечатление от моих прошлых проступков.

Эмили подумала, что пансион для девочек – не лучшее место для мужчины с дурной репутацией, но миссис Кронбери можно было понять – чем скорее мистер Мэйленд зарекомендует себя как порядочный молодой человек, тем скорее он вернется в Лондон и оставит в покое ее и мистера Кронбери.

– Мои родители уехали на несколько недель к престарелой тетке моего отца, она при смерти и желает видеть своих наследников, так что на балу будут Джулия, ее муж, и я тоже приеду.

– Рада слышать это, но, боюсь, будет не слишком весело, – заметила Эмили. – Девочки покажут свои умения, состоится что-то вроде домашнего концерта, после него – небольшой ужин и танцы.

– Но я все равно этого жду, мисс Барнс! Унылые лица мне уже порядком надоели, а ваши девочки еще не надели маски притворной добропорядочности вроде той, что носила моя недавняя избранница…

Эмили послышалась горечь в его словах, которой она не замечала прежде за его шутливой манерой говорить обо всем.

– Вы очень любили ее? – не удержалась она от вопроса, они уже обошли церковь Святой Маргарет и свернули на улицу, ведущую к пансиону.

– Какое-то время я думал, что так оно и есть. И первое время после размолвки мое разочарование было столь сильным, что я почти уверовал в глубину своего чувства, но вскоре я уже не мог думать о ней иначе как с презрением. Вероятно, я был увлечен ее прелестной внешностью, дарованиями и ласковыми взглядами… И почему я говорю вам все это, мисс Барнс?

Внимательно слушавшая Эмили слегка растерялась от этого вопроса. Ей пришлось собраться с мыслями, чтобы ответить.

– Наверное, вы не раз пытались объяснить все это друзьям и своей семье, но так и остались непонятым. Вам досадно, что ваши мотивы люди трактуют в искаженном виде, и вы пытаетесь убедить хотя бы кого-то…

– Пожалуй, вы отчасти правы, мисс Барнс. Мне кажется, вы – именно тот человек, кто поверит мне. Все эти разговоры о том, что я сам полюбил горничную и даже хотел убить ее обидчика, мне уже порядком надоели! А это еще самое малое из того, что мне приписывают!

– Я вам верю, – просто ответила Эмили, стараясь погасить его неуместный пыл.

– Благодарю вас, мисс Барнс. Надеюсь, ваша репутация не пострадает из-за дружбы со мной? – внезапно обеспокоился мистер Мэйленд.

Эмили неуверенно покачала головой.

– Я не знаю. Пансион предъявляет к учителям высокие требования относительно соблюдения норм морали, но мы с вами знакомы с самого детства, и это может послужить оправданием тому, что я общаюсь с вами. И все же вам не следовало провожать меня так далеко.

– Почему? На улицах темно, и вам может грозить опасность. К тому же мы уже почти пришли. Видите, у ваших дверей какой-то человек садится в экипаж?

– А на крыльце стоит наша экономка, мисс Олдридж. Она провожает доктора, у девочек в это время года участились простуды, и доктор навещает нас утром и вечером.

– Вы полагаете, экономка пожалуется вашей директрисе, что одна из учительниц прогуливается вечерами с незнакомым джентльменом?

– Я почти уверена в этом, – тихо сказала Эмили и тут же прибавила более отчетливо, чтобы мисс Олдридж услышала: – Благодарю вас, что проводили меня, мистер Мэйленд. Передайте от меня вашей сестре пожелания всяческих благ, мы будем рады видеть всех вас на нашем рождественском балу.

– Непременно передам, мисс Барнс. Моя сестра и мистер Кронбери с нетерпением ожидают, когда им представится возможность взглянуть на ваших прелестных девочек в домашней для них обстановке.

Эмили и мистер Мэйленд любезно распрощались, причем джентльмен не забыл почтительно поклониться и экономке, все еще стоящей под аркой, прежде чем уселся в свою карету.

Мисс Олдридж вошла в пансион вслед за Эмили. По дороге она сообщила, что две девочки так сильно кашляют, что их пришлось устроить в отдельной небольшой спальне, нарочно приспособленной для заболевших учениц. Ни слова не было сказано о мистере Мэйленде, и Эмили порадовалась, что поблизости не оказалось миссис Вильерс.