Фантомная память - Франк Тилье

– Жаль, самое интересное вы пропустили, – насмешливо добавил он.

Кашмарек торопливо представил друг другу Люси и незнакомца с квадратным подбородком:

– Лейтенант Тюрен прибыл к нам из Парижа. Он в свое время работал на деле Профессора. И прекрасно знает Манон Муане. Она присоединилась к расследованию после убийства сестры. И помогла расшифровать математический бред Профессора.

– Выходит, следствие снова будут вести парижане? – спросила Люси, поприветствовав коллегу.

– Если речь действительно идет о Профессоре, в чем теперь почти не приходится сомневаться, тогда да.

Голос у приезжего был такой же резкий, как и черты лица, и, пожалуй, слишком высокий, скорей контртенор, нежели баритон. Он продолжал:

– Расследование ведет лилльский филиал, но вся информация сходится к нам. Я прибыл вам в помощь и как координатор, поскольку хорошо знаком с делом Профессора…

Люси чувствовала себя неловко рядом с этим участковым полицейским, плохо выбритым, резким в движениях. Однако встала рядом с ним, чтобы видеть труп. И тут же ощутила какое-то нездоровое влечение. Психоаналитик назвал бы это стремлением к патологическому. Она ненавидела психоаналитиков. Как и патологическое. И все же… Невозможно оторваться, прямо проклятие какое-то.

Люси непроизвольно прикоснулась к своему затылку. Нащупала длинный дугообразный шрам. И тут же вспомнила похожие на соты ячейки, мерзкие запахи, низкий давящий потолок, бесформенные части тела в стеклянных банках… Это видение навсегда запечатлелось в ее мозгу.

– Что мы имеем? – резко спросила она, не отрывая взгляда от вскрытого тела на столе.

Судебный врач в дизайнерских очках без оправы повернулся к капитану.

– Если позволите, я кратко объясню еще раз, – предложил он.

– Прошу вас.

– Отлично. Я думаю, смерть наступила вчера, двадцать четвертого апреля, между десятью и тринадцатью часами. Трупное окоченение еще сохранилось, хотя уже началось легкое разложение. Мое предположение подтверждается температурой трупа и концентрацией калия в стекловидном теле.

– По меньшей мере за пятнадцать часов до 4:00, окончания срока оставленного в охотничьем приюте ультиматума, – подсчитала Люси. – Выходит, к тому времени, как мы обнаружили Манон Муане, он уже давно убил старуху Дюбрей.

– Возможно, – перебил ее Тюрен. – Поговорим об этом позже. Продолжайте, доктор.

– Начнем сверху, если не возражаете. Что касается скальпа, я бы сам не смог сделать лучше. Точный надрез в затылочной области, в таком случае вся волосистая часть кожи легко стягивается, схваченная сзади одним движением, направленным к передней части, как снимают носок с ноги. Техника не изменилась. Этот способ практиковали еще скифы, за шесть-семь веков до нашей эры.

Он указал на раздувшееся лицо.

– Рассмотрим последовательность пыток, которым подверг старуху ее палач. Слизистая глаз слегка синюшная, так же как язык, который вдобавок испещрен мелкими рваными ранами. Подобные раны мы видим на палатальном своде и гортани. Их же мы обнаружили на участке пищеварительной системы от пищевода до желудка. Они вызвали внутренние кровотечения, которые уже сами по себе могли бы убить ее.

Стоя напротив Сальвини, Люси склонилась над столом с впитывающим покрытием, откуда еще сочилась жидкость, по цвету напоминающая тутовые ягоды, и внимательно оглядела разверстое тело. Грудная клетка походила на две большие застывшие губы, ребра были чудовищно искромсаны пилой. Человеческое существо, низведенное до состояния анатомического пейзажа.

Виллар отодвинулся и ткнул телескопической указкой в содержимое тазов, стоящих позади Люси:

– Взгляните-ка на селезенку. Совершенно гипертрофированная, в восемь раз превосходит нормальный объем. Печень гиперемированная, фиолетово-красная, а поджелудочная геморрагическая, другого оттенка красного, более темного.

Другие тазы, другие органы. Набор элементов для зловещей игры «Собери Дюбрей».

– Почки тоже пострадали. Двусторонний застой крови.

Капитан Кашмарек непрестанно потирал подбородок кончиками пальцев. Вид у него был одновременно серьезный и безучастный. Сальвини выглядел невозмутимым. А вот Тюрен отошел в дальний угол помещения и оперся спиной о кафельную стену, наподобие рок-певца Дика Риверса, позирующего для фотографии в рок-журнал. Он дышал ровно, его острый взгляд был прикован к Люси. Она чувствовала, что этот прибывший из столицы незнакомец разглядывает, оценивает ее.

– Отравление? – предположила она.

– Ну да, отравление, – подхватил Тюрен, опередив ответ судмедэксперта. – Четыре года назад я уже видел такую картину… – Прикрыв глаза, он продолжал: – В данном случае это стрихнин.

Виллар не любил, когда его оттесняли. Он сухо заметил:

– Это еще следует подтвердить! Я отправил пробы жидкого содержимого желудка в токсикологическую лабораторию. Спектроэлектрохимический анализ и хроматограмма придадут вашей гипотезе юридическую силу. – Сняв очки, чтобы протереть стекла, он обратился к Люси: – Я также послал им образцы крови, мочи и – в связи с отсутствием волосяного покрова – волоски с тела. Чтобы они проверили на предмет наркотиков или содержания каких-то медицинских препаратов…

– Тогда, четыре года назад, речь шла об отравлении крысиным ядом, – припомнила Люси, смерив взглядом парижского коллегу.

– Средства массовой информации исказили факты… Это точно был стрихнин.

– А точнее, что это был за стрихнин?

На сей раз быстрее всех отреагировал Виллар:

– Вы когда-нибудь читали Агату Кристи?

– Не в моем вкусе.

– А следовало бы. Очень модный яд в пятидесятые годы, тогда его легко было достать. Стрихнин относится к группе родентицидов, его используют для уничтожения мелких грызунов, называемых паразитами или вредителями. Для информации: он переносится красными кровяными тельцами, а покинув кровяную систему, оседает в почках и печени. Там он преобразуется и поражает нервную систему. В больших дозах смертелен. Через двадцать минут начинаются понос, рвота, мышечные судороги, затем конвульсии и асфиксия. Разумеется, умирающий до конца пребывает в сознании, иначе этот яд не представлял бы такого интереса для палача. – Он стянул с рук обе пары перчаток. – И, предвидя ваш вопрос, отвечу: да, этот яд можно раздобыть. Его продажа была запрещена недавно, использование стрихнина теперь контролируется фитосанитарными органами, однако есть достаточно много обходных путей. Аптеки, лаборатории, Интернет, заграница или попросту наши добрые старые фермы, где в сараях все еще хранятся его невообразимые запасы.

– Неужели стрихнин вызвал подобные повреждения? – спросила Люси. – Ведь язык и губы чудовищно искалечены…

Виллар отрицательно покачал головой и указал пальцем в сторону какой-то чашки:

– Да, странно. Действительно, это преступление отличается от остальных и наводит на мысль о том, что мы имеем дело с настоящим психом. Я обнаружил большое количество черно-серого вещества в пищеварительной системе, в частности в желудке. Поначалу я подумал, что разнообразные более или менее крупные внутренние раны получены от взаимодействия с кремнем.