Сыскарь из будущего - Эдгар Крейс

Короткими перебежками они добрались до дома, и, когда Михаил занял места под окнами, а Антип ушел за его угол, Николай тихо открыл дверь и беззвучно вошел внутрь. Там было темно, ничего толком не видно. Крики и ругань в доме уже стихли, и теперь были слышны только тихий женский плач и натужное мужское сопение. Внезапно на улице раздался отчаянный крик. Сопение мужика прекратилось. Он ругнулся, немного повозился с чем-то и стал пробираться к выходу. В темноте он с непривычки без конца на что-то натыкался и снова, и снова ругался. Это только помогало Николаю определить его местонахождение. Как только тать поравнялся с ним, то он локтевым изгибом захватил его сзади за шею и резко за подбородок крутанул голову. Раздался хруст шейного позвонка, и тело разбойника тут же обмякло. Николай тихо опустил его на пол и прислушался. Кроме тихого женского плача, больше ничего не услышал. Внезапно распахнулась дверь. Кто-то вошел в дом и, громыхая сапогами, пошел по направлению к Николаю. Он обернулся к вошедшему и беззвучно проскользнул к нему за спину и приставил к его горлу нож.

– Не двигайся, – тихо сказал Николай и тут же услышал испуганный шепот Мишки:

– Ты что, боярин! Это же я, Мишка!

Николай его отпустил и недовольно шикнул на него:

– А что тогда крадешься, как тать?

– Так я же помогать тебе пришел, – удивленно ответил Мишка.

– Не споткнись, он у тебя под ногами уже неживой лежит! А что у вас?

– Как ты и велел – одного татя порезали! Он девку сильничал, а больше никого не нашли.

– Значит, больше их в деревне нет, – удовлетворенно произнес Николай.

Аккумулятор сотового уже давно разрядился, да и пугать людей непонятным огнем Николаю не хотелось, и он попросил:

– Кто-нибудь, лучину зажгите!

Оказалось, что это были два полупьяных соседских татя. Они пришли в его деревню поразвлечься. Один вытащил женщину из дома и утащил в сад, на природу, а второму было лень это делать, и он тут же, при детях и стариках, занимался своим поганым делом. Оба видно страсть как соскучились по женскому телу. Так что получили вполне заслуженное наказание. Уже начало светать. Ворогов унесли подальше от деревни в лес и прикопали, чтобы не давать повод разбойникам для того, чтобы они вырезали и оставшихся жителей деревни.

Рано утром Николай решил со своими товарищами произвести вылазку к разбойникам. Нужно было, прежде чем неожиданно вваливаться к ним в «гости», побольше разузнать о них. Он попросил у старосты себе в проводники самого смышленого мальчонку. Шли они лесом, чтобы постараться подойти к деревне как можно незаметнее. На опушке леса нашли подходящий пригорок, с которого гнездо разбойников было у них как на ладони. Пристроились на нем, а мальчонку Николай отправил к себе обратно в деревню. Он уже ничем не мог помочь ловцам разбойников, а помешать мог вполне. Белесое пятно одежды мальчонки вскоре скрылось за деревьями, а вот новые маскировочные костюмы, которые спроектировал Николай, как раз подходили именно для такого случая, как сейчас. Все трое достаточно хорошо сливались с местностью, и уже с нескольких десятков метров были незаметны для ничего не знающего о лазутчиках.

В логове разбойников была настоящая вольница и сплошная неразбериха. Кто у колодца мыл лошадь, кто сидел на земле, возле изгороди, и пил из кувшина хлебное вино и таким образом «поправлял здоровье» после вчерашнего возлияния, кто заунывно выл, изображая из себя певца, а кто тут же, недалеко, валялся в тенечке под деревом и сладко храпел. Каких-либо караулов, укреплений и боевого охранения в деревне видно не было. Люди занимались каждый тем, чем хотел. Николай попытался пересчитать татей, но сделать это сейчас было весьма затруднительно. Постоянное броуновское движение разбойного люда мешало ему это сделать.

– Хотя бы построились, что ли! – возмущенно произнес Николай. – Легче было бы пересчитать этих басурман.

И тут из самой большой избы буквально вывалился Беспалый. Николай чуть не вскрикнул от неожиданности. Главарь остановился на пороге, по-бычьи наклонил голову и подозрительно оглядел своих людей. Так он простоял с минуту, внимательно всех рассматривая, а затем во все горло гаркнул:

– Собираемся, свободный люд! Хватит хари свои нажирать, пора и делом заняться!

И тут же вольница приобрела осмысленное движение. Даже валявшийся в тенечке, мирно храпящий тать проснулся и попытался встать, но это у него плохо получалось. Его товарищ, пивший до этого горькую, валялся возле него без памяти и даже признаков жизни не подавал. Беспалый указал на них правой рукой, поджимая обрубленные пальцы, и, усмехаясь, произнес:

– А эти пусть остаются. Будет хуть кому за нашим барахлом присмотреть.

Через полчаса последняя телега с двумя сидящими в ней разбойниками скрылась из виду за поворотом. На земле в обнимку остались сидеть друзья-пьяницы. Они по очереди пили с одного кувшина. Потом встали на четвереньки и попытались встать, но внезапно увидели перед собой чьи-то ноги. Они почти синхронно задрали вверх головы, увидели незнакомого им человека, причем в какой-то странной, пятнистой одежде. Пропойцы с непонимающим видом посмотрели друг на друга.

– Петя, это хто? – спросил один другого, но ответа не получил.

Николай успел врезать его товарищу кулаком по темечку, и он уже лежал на земле без сознания. Тогда вопрошавший с отрешенным видом поглядел на лежавшего товарища, затем снова на незнакомца и от короткого, но сильного удара тут же сам повалился на землю рядом со своим напарником. Николай с Мишкой быстро связали татей и перетащили в лес, а Антип привел лошадей, и менее чем через полчаса они были уже в своей деревне.

Пленников положили на лошадей Антипа и Мишки, привязали их за руки и за ноги под брюхами лошадей. Наказав старосте держать язык за зубами и скоро ждать его обратно, Николай тронулся в обратную дорогу. Антип долго время от времени косился на лежащего на его лошади татя, а затем недовольно спросил:

– А зачем они нам нужны, боярин? Целый день их везти и нюхать эту вонь от них, опять же продукты понапрасну переводить потом на них нужно! Проще же прикончить их здесь, выбросить в лес волкам на съедение и все дела!

– Согласен, конечно, прикончить будет проще, но мне нужен железный довод перед тверским воеводой, – ответил Николай. – Ты успел пересчитать татей в деревне?

– Как-то не получилось у меня, боярин! Их так быстро считать надо было, шо я не успевал за ентими бусурманами.

– Пятьдесят один человек! – тяжело вздохнув, ответил капитан. – Мне нужны люди, чтобы уничтожить шайку Беспалого. А если воевода нам даст хотя бы свой десяток – уже будет хорошо. Это увеличивает возможность успешного разгрома шайки!

Худо-бедно, но к вечеру они въехали в Тверь. Определив татей в опустевший после побега Беспалого подвал, Николай, даже не поужинав, пошел к воеводе договариваться. Время сейчас работало против него, и он понимал, что Беспалый в любой момент может поменять свое лежбище, и тогда его придется искать заново. А это новые сожженные дома, ограбленные и убитые люди. Воевода оказался в своей избе и, когда вошел Николай, сидел на стуле, откинувшись на высокую спинку, а правую ногу положив на табурет.