Профессор, поправьте очки! - Дмитрий Стрешнев
Шрифт:
Интервал:
Рабочий исчез. Сева и профессор слышали, как то справа, то слева доносилось невнятное шуршание; на их умоляющие крики бестолковый голос благодушно отвечал: “Сейчас оформим!”. Потом, чуть не сыграв дуплет чикильдеевской и профессорской головами, сверху упало что-то вроде рыбьего скелета, сваренного из кусков арматуры. Чмокнув, скелет канул одним концом в бетон, а над другим концом взошло радостное лицо.
– -Валяйте, я держу.
Сева и Потапов столь поспешно схватились каждый со своей стороны за спасительную железку, что чуть не столкнулись лбами, после чего, разумеется, стали лицемерно предлагать друг другу:
– -Пожалуйста, профессор.
– -Нет уж, после вас, Всеволод.
В этот момент труба рыгнула, и профессор, не выдержав, мелко засучил ногами и полез наверх, капая вниз бетонной жижей. Сева, как мог, подпирал его под заляпанный слизью ускользающий зад.
– -Бесконечно вам благодарны,-сказал он рабочему, оказавшись на сухом ровном пространстве и прикидывая границы благодарности. Плохо гнущимися пальцами он выудил из кармана портмоне и добыл оттуда сто рублей.-Не откажите принять.
– -Да что там! Ни к чему оно, обычные дела,-возразил рабочий, пряча бумажку.-Хорошо еще – арматурка нашлась – бросил кто-то. Попался бы чистюля – утопли,-добавил он и завершил:--Пора иттить, итить твою.
Чикильдеев снова пошевелил покрытыми серой коркой пальцами, и вдруг его ужалила страшная догадка:
– -Профессор, скорее! Мы же сейчас затвердеем!
– -Скоро схватится,-гордо подтвердил рабочий.-"Портленд"!
– -Где тут выбираются наружу?-закричал ему в лицо Сева.
– -Да хошь куда бежи – и выберешься,-благодушно отвечал спаситель.
Сева бросился в ближайший проход, с отвращением чувствуя, как бьют по ногам тяжелые мокрые штанины. Следом неуклюже семенил профессор.
Когда они с грохотом командоров ворвались в вагончик "Ставрополец", то увидели прораба в позе жреца перед тазом, в котором полыхали бумаги. Металлический шкаф был прощально распахнут, рядом ждала спортивная сумка Stentor с раздувшимися боками.
– -Не ожидали?-выстрелил ему в лоб Сева.-Не сработала труба-то. Техника в руках дикаря мертва!
– -Техника…-Фуфаев на мгновение вроде бы сник, но затем, отлягнув ногой стул, вдруг бросился вперед, крепкий и злобный, как бык на торреадоров.
– -Не уйдешь!-закричал Сева, двигаясь зигзагом в закостеневших штанах.-Держите его, профессор!
– -Держу!-отозвался профессор, и Сева, прежде чем грохнуться, успел увидеть не прежние – благодушные, а другие – похожие на зевсовы – прорабовы глаза и то, как профессор тоже покатился куда-то в угол.
Когда Сева и профессор, побыв кеглями, снова умудрились подняться на ноги, ни прораба ни сумки в вагончике не было. Над тазом вился дымок, распространяя горький запах пепелища. Несколько клочков не успели дотлеть, и Сева проворно, словно цапля, принялся выхватывать их из таза.
– -Смотрите, профессор! Здесь что-то есть!..
– -Тушите!-закричал профессор.-Дорога каждая буква!
Гремя штанинами, он, насколько мог проворно, подскочил к Чикильдееву, и они еще долго рылись в разлетающемся пепле.
– -Вы мне напоминаете патриция,-сказал Потапов.
Они оба снова сидели посреди античной запущенности профессорской квартиры. Сева возвышался над профессорским столом, завернутый в простыню. От профессорского халата, подаренного бухарским горкомом, он отказался, и в нем находился сам Потапов.
Брюки обоих стояли в углу; там же стоял пиджак профессора, растопыривший рукава в радушном приветствии.
На столе между Чикильдевым и профессором лежала дорогая добыча: обугленные бумажные клочки, а также – покоробившаяся от негодования на непристойное обращение записная книжка Чикильдеева.
Еще стоял телефон.
– -С чего начнем?-спросил Сева.
– -Позвоним семье покойного,-предложил профессор.
– -Да уж, непросто достался нам этот телефончик,-сказал Сева.- Но я бы, откровенно говоря, сначала сделал другой звонок. Конфиденциальный.
– -Вы хотите, чтобы я пошел ставить чайник?- сказал Потапов с эмоциональным окрасом.
– -Ладно,-вздохнул Сева.-Начнем с прозы.
Он раскрыл книжку, которая крякнула и тут же просыпала на стол цементную труху.
– -Не удивлюсь, если телефончик липовый,-заметил профессор.
Сева набрал номер.
– -Алло,-сказал женский голос.
– -Это квартира Иголкиных?
Трубка неприветливо молчала.
– -Вы меня слышите?-забеспокоился Сева.
Голос еще помолчал, а потом подтвердил, что слышит:
– -Никогда больше не звоните.
– -Послушайте, вы очевидно не поняли. Мы занимаемся общественным расследованием и как раз хотели узнать… помочь…
– -Вы все воры, сволочи и убийцы,-отчетливо произнес голос и на том конце повесили трубку.
– -Что там сказали?-с надеждой спросил профессор, когда Сева сделал то же самое.
– -Первый результат налицо. Мы с вами включены в элиту государства.
– -Судя по вашему ёрничеству, всё понятно,-сказал Потапов.-Теперь я могу со спокойной совестью идти ставить чай, а заодно отравлюсь газетами, так что времени у вас, Всеволод, предостаточно.
Профессор вышел, а Сева стал снова жать на кнопки телефона. Перед последней цифрой глаза его наполнились тоскливой жалостью к самому себе.
– -Алло!
Хотя это был всего-навсего катин голос, Севе показалось, будто в сердце ему впилась хрустальная заноза.
– -Говорите!-велел голос, раздраженный неуклюжим молчанием.
– -Это Сева,-выдавил Чикильдеев, ощущая, что-то неприличное в своем имени, которым обычно гордился.
– -Сева! А я уже заждалась! Я даже пораньше ушла с работы. Куда мы сегодня идем?
Чикильдееву показалось, что у него под стулом жалобно заскулила и заскреблась побитая собака.
– -Что, уже так много времени?-безнадежно спросил он.
– -Конечно. Уже вечер, Сева!
– -А вроде еще светло,-вылетело у Чикильдеева.
– -Странный разговор. Ты даже на часы не смотришь?-спросила Катя; её голос соответствующим образом изменился.
– -Видишь ли,-забормотал Сева.-У нас опять тут такое дело…
И снова, как и в прошлый раз, вдруг совершенно неожиданно оказалось невозможным дать простое и логичное объяснение своим несчастьям, а именно – рассказать, как всё было в действительности. Ну посудите сами, разве можно взять и брякнуть: "посмотрела бы ты на мои штаны, вон они стоят в углу"? Поэтому Сева попытался выразиться несколько уклончиво:
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!