Мой бывший бывший-2 - Джина Шэй

Я немножко фыркаю, находя последний вариант слащавым и негодным, но все же переспрашиваю.

— С чего бы тебе давать мне передышки?

— Передышку? — Светлана насмешливо хмыкает, запрокидывая голову. — Я дала Вике контакты адвоката, который точно бы не дал тебе забрать у неё мелкую. А после трех недель ожидания мне было бы гораздо обиднее все-таки убедиться, что ты конченый мудак и провел меня.Такой ведь заслуживает наказания от очень злой Клингер, не так ли, Ярослав Олегович?

— Спасибо, Светлана, но я как-нибудь переживу, — фыркаю я.

— Ну, конечно, — сладко и в то же время безжалостно ухмыляется Света, — ты предпочел бы, чтобы твоим наказанием занялась Вика, не так ли?

А вот этот вопрос все-таки выбивает в нашем коротком вербальном поединке паузу. Довольно острую на вкус. И ответ я подбираю не сразу. Но подбираю.

— А её наказание я еще не заслужил.

— Что ты там не заслужил, Ветров, — с ехидцей уточняет Викки, уже снова спускаясь по лестнице и держа в опущенной руке несколько тонких учебников сразу, — хотя можешь даже не рассказывать, я уже согласна. Что бы это ни было — ты не заслужил.

Коза.

От её возобновившихся попыток меня подколоть становится слегка теплее. В конце концов, это уже не холодная война с полной тишиной.

Машунька, чуть прихрамывая на больную коленку, сбегает следом за мамой и устраивается за столиком, раскладывая по нему учебники.

— Извини, Свет, у нас есть уроки, — Вика виновато улыбается, но Клингер беззаботно пожимает плечами.

— Это я тут явилась без приглашения, — самокритично замечает она, — и я же никуда не уйду, мне дали вольную до вечера, а я давно с тобой не виделась. Не пообщаемся, так хоть посмотрю примерно, что меня ожидает в будущем.

— Можно подумать, ты видела мало семей с детьми, — хмыкаю я, придвигаясь ближе к столику и Машке заодно. Хочется все-таки быть к ней и Вике поближе.

— Ну, немало, но долгое время я не знала, что в моей жизни появится Эд, и на сто процентов была уверена, что своими детьми не обзаведусь, — Света косится на меня с таким видом, будто не понимать разницу действительно грешно, — а сейчас у меня-таки есть и свой ребенок, и чему учиться у других мамочек тоже нарисовалось.

— И ты будешь делать с Алексом уроки?  — с любопытством интересуюсь я. — Будешь отвлекаться на такие мелочи? А как же твоя работа?

— Почему нет? — задумчиво откликается Света, разглядывая Вику и Машку. — Я ведь родила Алекса, не чтобы подарить его няням и репетиторам. Я хочу видеть, как он растет. А работа — это, конечно, важно. Но не настолько, чтобы я упускала детство своего сына. Ты ведь это понимаешь, так ведь, Ветров?

Риторический вопрос, не особенно нуждающийся в моем ответе. Я и так упустил. Восемь лет. Очень большая потеря, которую так сразу и не поймешь как компенсировать.

Вика осторожно собирает со стола документы и откладывает их в сторону. Подальше от ожидающего её бокала с вином — и, внезапно, подальше даже от меня. И косится на меня подозрительно, будто я сейчас под шумок утащу это самое соглашение.

— Ты все изучила? — все-таки спрашиваю я. — Адвокат твой одобрил? Ты подписала?

— Да, да, да, — с легким недовольством в голосе чеканит девушка, — я подписала. В понедельник отдам документы Вознесенскому, чтобы он предоставил их в суд.

— Значит, теперь твоя душа спокойна? — мягко уточняю я, склоняясь чуть ближе к её лицу. А раньше было больше волнения при таких моих маневрах. То ли она лучше прячет свои чувства, то ли я все-таки все, что было в ее душе еще живо, угробил.

— Будет спокойна после суда, — отрезает Вика и вытягивает из стопки учебников цветной дневник — о, неожиданность — с фотографией лошади во всю обложку.

— Сама выбирала?  — тихонько шепчу я, подталкивая Машуньку локтем — она же гордо улыбается и кивает. Нет, к черту бокс. Конкур, конкур и только конкур. А я буду ходить на все её соревнования, если она будет в них участвовать.

— Математика тебя ждет, Плюш, — Вика цокает языком, напоминая нам о реальности событий, а я получаю повод снова повернуться к ней. Господи, какие же красивые глаза. Лишенному права на прикосновения мне сейчас и их хватает, чтобы во рту пересохло.

Скоро я без неё сдохну. Даже не знаю, как держусь сейчас…

— Ветров, — Вика произносит это спокойно, скрещивая руки на груди, — я ведь могу тебя попросить не отвлекать нас болтовней некоторое время?

Я строю очень страдальческую физиономию, но отодвигаюсь поближе к Светлане, задумчиво прикасаюсь пальцами к отставленному в сторону бокалу, на треть заполненному вином.

Викки отпила из него совсем немного, но отпечаток её губ, чуть подкрашенных светлой помадой, хорошо виден на прозрачном стекле.

Им я и любуюсь — следом самых красивых губ на свете.

Светлана щиплет меня за локоть, и когда я к ней поворачиваюсь — цветет своей фирменной язвительной улыбкой, которую всегда нацепляет, когда придумывает какую-нибудь гадость.

— Ты же не собираешься спереть этот бокальчик, мистер фетишист, — еле слышным шепотом и склоняясь к самому моему уху интересуется она.

— Даже не думал, — увы мне, я оказываюсь слишком расслаблен, чтобы скрыть недовольство у меня получилось действительно качественно. Клингер мне не верит.

И как она догадалась? Придется пока затаить эту мысль на потом...

Остаток дня проходит благочинно и настолько по-семейному, что мне становится чертовски невесело от мысли, что все это закончится уже сегодня, когда Машке придет пора идти спать.

Машка делает уроки. Вика болтает со Светой — а иногда даже со мной — и отвлекается только на мелкую, чтобы проверить степень готовности тех уроков. Они же с Машей разговаривают по-английски, в самом конце их учебного марафона, и я на самом деле удивлен тому, насколько легко моей дочери удается это делать. И произношение отличное, и никаких проблем в конструировании ответов на вопросы. Которые довольно далеки от простеньких и привычных для ребенка возраста Маши.

— Ты сама с ней занималась? — с легким восхищением интересуется Света, а Вика просто кивает в ответ, хотя и заметно, что она немного смущена этим вопросом.

А я молчу. Просто молчу. Все, что хочется сказать Вике на эту тему —  стоит ей озвучить без лишних свидетелей.

— Мам, а можно папа мне почитает? — кажется, Вика этому вопросу после ужина и вовсе не удивляется. Просто оборачивается ко мне и вопросительно поднимает бровь, подчеркивая, что она не против, и вопрос лишь в том, хочется ли мне.

Госпожа Фортуна, я не знаю, что на вас нашло, но не могли бы вы поулыбаться мне еще хоть часик, хоть до конца вечера?

15. Мистер Джекпот

— Ну, конечно же, я хочу! — торопливо озвучиваю я, чтобы все-таки не упустить хвост синей птицы.