50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки - Ольга Григорьевна Леоненкова

ритуале XVIII века. Как невозможно было порядочному человеку в то время появиться на людях без парика, так нельзя было композитору обойтись без менуэта в музыке для приличного общества. Но для Моцарта нет проблемы формального. Даже в такой безделушке, как этот «Менуэт», он устраивает легкую интригу: игру между резким и плавным, мужественным и женственным.

И, наконец, четвертая часть — «Рондо» — в жанре «перпетуум-мобиле». Она венчает «Маленькую ночную серенаду» подобно фейерверку в финале праздника. «Rondo» (в переводе с французского — «круг») — это что-то вроде музыкальной карусели, где время от времени возвращается начальная мелодия. Все кипит эйфорией быстрого движения и блещет разнообразием, но при этом сделано с неподражаемой тонкостью, изяществом, вкусом и чистой, почти детской радостью творчества. Любовь к жизни и музыке сияет здесь характерным моцартовским светом.

Первоначально в «Маленькой ночной серенаде» было не четыре, а пять частей. Точно неизвестно, почему Моцарт изъял вторую из них, но, скорее всего, для того, чтобы сделать эту серенаду подобием симфонии, ее миниатюрной моделью, поскольку в классической симфонии именно четыре части и именно в таком соотношении.

Конечно, у «Маленькой ночной серенады» свой масштаб. Это не «Реквием», не «Дон Жуан» и не «Юпитер» (последняя, 41-я симфония Моцарта). Но это действительно прекрасный подарок людям от Моцарта. Публика любит ее за то, что она очень лаконичная (не больше 20 минут звучания), легкая, понятная, ясная как летнее утро, заразительно оптимистичная и великолепно сделанная. Каждая из ее четырех частей — это маленький шедевр, созданный не для того, чтобы высказать важные идеи или научить чему-то человечество, а для того, чтобы просто поделиться с людьми радостью жизни.

ЧТО ЕЩЕ ПОСЛУШАТЬ ИЗ МУЗЫКИ МОЦАРТА «НА СЛУЧАЙ»:

Адажио (3 часть) из Серенады № 10 си-бемоль мажор (KV 361) — известный фрагмент из Серенады для духовых инструментов, лирическая музыка с тонким сплетением голосов духовых инструментов. В легендарном фильме Милоша Формана «Амадей» Сальери посвящает ей такой вдохновенный комментарий: «Простое начало… Мерный ритм… Фаготы, валторны… Как скрипучая телега. А затем… внезапно — высоко над ними — гобой. Одна нота зависала в воздухе, пока ее не подхватывал кларнет, наполняя всю фразу таким восторгом! Подобной музыки я не слышал. В ней было столько томления, столько невыразимой грусти! Мне казалось, что я слышу голос самого Бога».

Вариант исполнения: Чешский филармонический духовой ансамбль (Czech Philharmonic Wind Ensemble).

Третья часть из Дивертисмента фа мажор (KV 138) — яркая, сверкающая ликующей энергий музыка, написанная Моцартом в 16 лет.

Вариант исполнения: Венский оркестр Моцарта (Wiener Mozart Ensemble), дирижер Вилли Босковский (Willi Boskovsky).

Вольфганг Амадей Моцарт

Симфония № 40

https://youtu.be/LCPOlBTEj5A

Главную тему первой части этой симфонии легко запомнить, напеть, насвистеть и при желании научиться играть на фортепиано за пять минут. Это причина моментальной узнаваемости этой симфонии, но причина ее популярности лежит в другой плоскости.

ВАЖНО ЗНАТЬ:

Симфония № 40 соль минор (KV 550) Моцарта входит в триаду его последних сочинений в этом жанре (39, 40 и 41), написанных в 1788 году.

В ней четыре части, из которых отдельной популярностью пользуется первая.

Существует две авторских версии симфонии, отличающиеся деталями инструментовки (во второй редакции добавлены кларнеты).

К моменту создания этой симфонии Моцарт уже восьмой год жил в Вене. Он переехал в столицу из родного захолустного Зальцбурга, чтобы избавиться от ненавистной службы при дворе архиепископа и опеки отца. На свой страх и риск он начал карьеру свободного музыканта, фрилансера, живущего не на служебную зарплату (церковного или придворного капельмейстера), а на гонорары от оперных постановок, концертных выступлений, преподавания и доходов от публикации рукописей.

Поскольку он был великолепным виртуозом-пианистом, прирожденным оперным драматургом, мастером на все руки, оптимистом и просто гением, обладающим «легким пером», все его планы сбылись. Он стал популярным, вошел в круг первых мастеров Вены — Глюка, Гайдна и Сальери, снимал для своей семьи комфортные квартиры, держал собственный выезд и жил на широкую ногу. Правда, расходов у него тоже было много и не все его проекты получались успешными, поэтому ему приходилось очень много работать и постоянно искать новые способы заработка.

Летом 1788 года он решил написать три новых симфонии. Совершенно ясно, что Моцарт писал их не для души и не для абстрактных «потомков» — в XVIII веке это не было принято. Но что стало конкретным поводом для их создания, неизвестно до сих пор: был ли это чей-то заказ, хотел ли он исполнить их в одной из своих академий (авторских концертах по подписке) или просто продать партитуры издателям.

Но, независимо от повода, сочинение музыки всегда (за очень редкими исключениями) увлекало Моцарта и зажигало его азартом сделать свое дело с блеском. «Единственная моя радость и страсть», — написал он как-то отцу. Поэтому и на этот раз он создал нечто особенное. Три эти последние симфонии Моцарта превзошли все, что было написано им в этом жанре.

Каждая из них совершенно не похожа на другую. 39-я ми-бемоль мажор — более традиционная, 41-я до мажор — величественная и очень сложно устроенная (для знатоков). И совершенно оригинальная лирическая 40-я, соль-минорная, собравшая симпатии самых широких масс, в том числе тех людей, для кого слово «симфония» звучит синонимом архаичной зауми и скуки.

Это самая темная, драматическая симфония Моцарта. Только один раз, еще в юности, он написал что-то похожее по накалу бурных эмоций — это была его 25-я, тоже соль-минорная симфония. По сравнению с сороковой она выглядит как проба пера, но ее первая часть тоже довольно популярна (главным образом, после фильма Милоша Формана «Амадей», где она звучит в самом начале).

Мир, который показывает Моцарт в Сороковой симфонии, полон противоречий, конфликтов и угроз. Безудержный полет человеческих стремлений неизбежно сталкивается то с жесткой объективностью невозможного, то с властью фатального. Эту мысль Моцарт проводит через все четыре части симфонии и утверждает в финале, но главное он говорит сразу, в первой части.

Мы не знаем, как реагировали на эту симфонию современники композитора, точных сведений о ее исполнении при жизни композитора не сохранилось. Но наверняка для уха его современников она звучала довольно непривычно с самых первых нот — Моцарт часто удивлял