Группи: Sex, drugs & rock’n’roll по-настоящему - Джонни Бирн

Когда мы добрались до постели, я боялась, что Грант продолжит свою жестокую игру и откажет мне. Но нет: он сразу притянул меня к себе и превратился в совершенно другого Гранта, ласкового и нежного, как никогда. В порыве любви — или, может, облегчения — я угостила его «мэнди», и мы мирно уснули.

Следующим утром он вернулся к привычному ворчанию и велел мне готовить завтрак. Он требовал шесть вареных яиц, но я уговорила его на яичницу-болтунью, потому что отлично умею ее готовить. Прежде чем я смогла приняться за приготовление образцового завтрака, пришлось перемыть гору тарелок с присохшими макаронами столетней давности. Мне очень хотелось показать Гранту, что я умею справляться с любой работой. Скоро проснулись остальные, и на кухне появился Спайк в шлепанцах, которые непонятно как держались на ногах. Все отправились в комнату Гранта послушать радиошоу, для которого они записали специальный сет.

Когда ребята снова разбрелись по своим берлогам, мы с Грантом вернулись к обычному бессмысленному разговору: я пыталась убедить его, что он вовсе не такой, каким себя считает, а он, пытаясь доказать мою неправоту, ярился пуще прежнего. Мои попытки разобраться в его душе и заставить его принять себя только смешили Гранта. Исчерпав все аргументы, я сделала ему минет. Он остался очень доволен, и мы долго валялись в обнимку, обмениваясь шутливыми колкостями, пока не пришло время собираться на репетицию. Тут я обнаружила, что пропала моя любимая бархатная шляпа, и Грант обошел весь дом, допрашивая ребят, но так и не узнал, кто ее взял. Тогда он вручил мне взамен свою смешную соломенную шляпу, и я в прекрасном настроении выпорхнула из дому и отправилась на Кингс-роуд обедать с Реджинальдом.

В один прекрасный день я с ужасом обнаружила у себя странные выделения и повышенную чувствительность в паху. Симптомы становились все серьезнее, поэтому с одной из вечеринок я отправилась прямиком в неотложку. Врач осмотрел меня и, заподозрив венерическое заболевание, срочно направил в специализированную клинику. Вот отстой! Мне с трудом верилось, что я так вляпалась. Во всем наверняка виноват тот придурок из The Elevation.

Я тайком отправилась в венерический диспансер, который, как оказалось, располагался в подвале. Мне выдали зеленую карточку с номером, и я стала ждать своей очереди. Врач, который меня принял, первым делом задал вопрос о моих сексуальных привычках, и я выложила ему все как на духу. Потом он попросил меня зайти в отдельную комнату и раздеться ниже пояса. Сидя в гинекологическом кресле, я чувствовала себя безвольным куском мяса, пока врач с ассистентами осматривали меня и бесстрастно обсуждали вероятные причины заболевания, будто меня там вовсе не было. Потом мне сделали несколько чертовски болезненных анализов, которые, как я и боялась, показали наличие какой-то дряни. Я слезла с кресла, и мне вкатили аж два огромных укола пенициллина и велели на следующий день прийти за новой дозой. И разумеется, секс отныне воспрещался. С собой мне выдали листовки с информацией, которые я должна была раздать всем своим сексуальным партнерам. Впрочем, кроме непосредственного виновника, я тогда спала только я Грантом, но решила заодно припугнуть и Реджинальда. Вручив ему листовку, я полюбовалась его вытянувшимся лицом.

— О боже, — выдохнул он. — Мне придется сдавать анализ крови или еще что-нибудь?

Я еще немного поиздевалась над ним, но в итоге успокоила, сказав, что он вне опасности. В ответ Реджинальд отпустил парочку пренебрежительных комментариев насчет «грязных звезд» и сам посмеялся над своей шуткой. Потом я позвонила Энди и отчитала его по полной программе. Он оправдывался, что последние анализы у него были чистые, и многословно извинялся, что доставил мне столько неприятностей. Как оказалось, он посещал ту же клинику, что и я, и в следующий визит я решила непременно проверить его историю болезни. Под конец разговора он пригласил меня на фестиваль джаза в Виндзоре, где они собирались играть, но я все равно не могла пойти, потому что работала в субботу, поэтому гневно отказалась.

А вот необходимость объясняться с Грантом совсем меня не грела. Я не сомневалась, что после таких новостей он разорется, обзовет меня шлюхой и выгонит раз и навсегда. Поскольку я успела с ним переспать после Энди, он уж точно подхватил ту же болезнь. Но если я ничего ему не скажу, а сама буду лечиться, то потом обязательно снова от него заражусь. Хочешь не хочешь, а придется признаваться, так что я набрала его номер, втайне надеясь, что его нет дома, но он тут же снял трубку:

— О, привет. Чего надо?

— Хочу кое-что тебе сказать.

— Тогда говори быстрее. У меня куча дел.

— Можно с тобой увидеться? — спросила я. — Речь не о свидании, просто разговор очень личный.

— Нет уж, выкладывай прямо сейчас, — велел он нетерпеливо.

— Ладно, — сдалась я. — Я подхватила венерическое заболевание.

Вместо ожидаемой бури эмоций и криков повисло долгое молчание.

— То есть и у меня то же самое? — спросил он непривычно тихим голосом.

— Я не знаю, что там у тебя. Да и ты сам вряд ли знаешь. — Я решила взять инициативу в свои руки.

— Так, — он тяжело вздохнул, — ничего венерического у меня нет, только аутоиммунное.

— Но в Альберт-холле ты всем и каждому рассказывал, что болен, — напомнила я. Грант пока не спросил, где я подцепила болячку, так что пусть лучше думает, будто он меня заразил.

— Но у меня ничего не было.

— Так или иначе, у меня есть листовка, где написано, что ты должен явиться в клинику и провериться.

— Хорошо, понял. Передашь ее мне сегодня вечером. — Ему даже хватило вежливости сказать «до свидания».

Я была поражена: ни оскорблений, ни привычной ругани. Слишком спокойная реакция для Гранта. Но к вечеру он мог вернуться к своим привычкам, поэтому мысль о предстоящей встрече меня по-прежнему пугала.

* * *

Около полуночи Relation в полном составе шумно ввалились в фойе клуба. Не выходя из-за стола, я кивнула охраннику, чтобы тот их пропустил. Грант сразу подскочил ко мне и потребовал выдать ему бумажку от врача. Я возразила, что сейчас очень занята с посетителями, и тогда он нагло уселся прямо на стол и принялся ждать, задрав нос и покачивая ногой. Вдруг он довольно громко произнес:

— Я вот тут подумал…

Все присутствующие сразу повернулись.

— Мне интересно, кто тебя заразил, — продолжил он.

Я отчаянно покраснела и попыталась поскорее выпроводить покупателей, прошипев Гранту:

— Замолчи!

— Ну давай, — с деланым сочувствием начал уговаривать он, — расскажи нам, где ты подцепила эту ужасную заразу.

— Не твое дело, — огрызнулась я. — Давай позже поговорим.

— Я его знаю? — продолжал допытываться Грант.

— Возможно.

— Давай, говори уже, — настаивал он.