Им равных нет - Сергей Зверев

– Чего, черт горный, глушануть нас втихаря хотел? – ласково поинтересовался майор.

– Нет! – взвизгнул абрек. – За что?!

– Спрашиваю я. Ты отвечаешь, – Ник ударил его по ушам…

Абрек взвыл и распластался на асфальте. Бизон наступил ему на лодыжку…

– Сколько вы здесь народу положили? – спросил Ник.

– Нисколько!!!

Бизон перенес часть своего веса, каблук впился в лодыжку абрека, которая затрещала. Боль, видимо, была дикая. Абрек взвизгнул и выдал:

– Пятерых!!!

– Нас за что хотели убить?

– Не хотели!

Снова Бизон перенес центр тяжести. Вопль боли. Хрип. И сбивчиво, со слезами:

– Мешки у тебя… С банка в Гудермесе!

– Что знаешь о деньгах? Кто банк ограбил?

– Аслан Кунаев! Ты должен знать его! Его все знают. При гяурах он в лесу прятался!.. Он на банк напал. Деньги взял! В машину положил! Потом его труп нашли! И мешки кто-то забрал!!!

– Доллары там?

– Да! Много долларов! Много денег!.. Не убивай! Землю есть буду! Сапоги целовать, только не убивай!!!

Горец окончательно потерял человеческий облик.

Старший боец Исламского батальона раболепски отвечал на все вопросы, стараясь порадовать тех, в чьих руках теперь была его жизнь.

Знал он немного. Окрестности держала банда, которой руководил Ади Ибрагимбеков, появившийся сразу в начале мятежа из Грузии вместе с несколькими десятками головорезов. Он быстро сколотил себе бандформирование, привлекая в него освобожденных из изолятора временного содержания уголовников, а также до сей поры спокойно проживавших у себя дома амнистированных бойцов Первой и Второй Ичкерских войн. Ади назвал этот разношерстный сброд Исламским батальоном имени Адама Тайсумова, и пока это название никто оспаривать не решался.

С оружием у батальона сначала были перебои. Моджахеды выкапывали заначки, у кого что было – пистолеты, автоматы, дробовики. Со склада РОВД немножко подразжились. Труднее всего было с гранатометами. Потом откуда-то подвезли два «КамАЗа» с автоматами, пулеметами, «Мухами» и боеприпасами – как сказали, подарок из Грузии. Машины сопровождали два араба, вообще не говорящие по-вайнахски. Теперь с оружием и оснащением все более-менее. Также камуфляж им арабы подогнали. И рации – правда, те били недалеко. А мобильные телефоны отрубились сразу после начала мятежа. Так что со связью были нелады, из-за этого вся неразбериха.

Пока в стане мятежников царит эйфория. Они ощущают себя полными хозяевами положения и на своей земле ведут себя, как на завоеванной. Единственно боятся, что русские пойдут в наступление. Но командиры с утра до вечера убеждают, что Америка не оставит свободолюбивый вайнахский народ в беде и федералам не дадут сюда сунуться. Рядовые верят в это свято, потому что с русскими в открытую драться никто не хочет. Многие из бойцов Исламского батальона еще не забыли артиллерийские налеты, системы залпового огня «Град», вакуумные бомбы и ковровые бомбардировки…

Сейчас бойцы батальона на подконтрольной им территории озабочены зачисткой от враждебных элементов и отстаиванием у других банд права единолично грабить, карать и миловать здесь. Пленных из числа тех, кто сотрудничал с русскими оккупантами, сгоняют на работы – возводить фортификационные укрепления. Эти самые укрепления пригодятся в войне и против своих, и против русских – хотя абреки и надеются, что русские не придут, но подстраховаться не мешает. Ади Ибрагимбеков, как уверен старший боец его батальона, сам с русскими открыто воевать не станет ни за какие пряники – слишком любит себя и свои деньги – и при первой возможности скроется опять в Грузии, но в его подразделении масса фанатиков, готовых биться с неверными до последнего. Из них сформирована специальная рота моджахедов-смертников, и в случае чего они доставят гяурам массу проблем…

В темпе выжав последние крохи информации, Ник произнес:

– Отработан.

Фауст кивнул.

В голове моджахеда на миг окончательно прояснилось. Он совершенно четко осознал, что пришла его смерть и надеяться больше не на что. В последний миг к нему вернулись остатки былого дикарского достоинства. Он оскалился во весь рот, засмеялся и попытался плюнуть в Фауста. Проглотил свой плевок вместе с зубами. А потом в его сердце взорвалась острая боль – туда вошло лезвие десантного ножа.

– Ступай к своему Аллаху и перед ним отчитывайся, за что убивал единоверцев, – Фауст поднялся с колена и отряхнулся.

Несколько минут десантники потратили на то, чтобы погрузить трупы в стоящую около поста зеленую замызганную «Ниву» и столкнуть ее в расщелину. Ни к чему трупам на дороге привлекать постороннее внимание.

Ничего ценного на посту десантники не нашли. Взяли только документы и исчерканную пометками карту местности. И еще Фауст сгреб всю еду – консервы, сыр, мясо (сухпаи надо беречь, еще пригодятся) – и тут же принялся что-то жевать. Нет на свете силы, которая лишила бы его аппетита… Все, можно двигаться дальше…

Вовремя. Издалека послышался гул мотора – что-то тяжелое дизельное двигалось в их сторону по дороге.

– Вперед! – кивнул Ник.

Десантники попрыгали в машину. И та, рыкнув встревоженным тигром, устремилась дальше.

Козыри начали активно вбрасывать в игру…

По России катилась волна митингов. Демократы обличали наступающие в стране темные времена, скатывание к реваншизму, коммунизму, фашизму, патриотизму и другим измам. Ораторы на мусульманских демонстрациях были не так изощрены в философии и политологии. Поэтому и риторика у них была попроще и поубойнее – обижают братьев по вере. Свободу Ичкерии! Ответьте за жертвы правоверных в Долгопольске, где снайперы из Агентства Федеральной безопасности безжалостно стреляли в мирную толпу!

В трех регионах на юге России мусульманские демонстрации переросли в погромы и столкновения с русским населением…. В ответ на Севере и в центре России начались стихийные выступления русских против засилья кавказских общин. В Архангельской и Смоленской областях они закончились массовыми беспорядками и погромами.

Нарастала волна террора. В местах скопления народа стали взрываться взрывные устройства. Большинство малой мощности, поэтому обходилось чаще без смертельных исходов, но паника сеялась. Взрывные устройства в Москве по парижскому варианту закладывали в урны, в результате чего в крупных городах их убрали все, и теперь улицы были замусорены до безобразия.

Умело и целенаправленно в стране сеялся хаос. В общей сложности счет шел на десятки жертв. Но самое страшное – поселялась неуверенность. Котел закипал. И все попытки выпустить пар и закрутить вентиль пока ни к чему не приводили.

Правоохранительные органы с трудом удерживали ситуацию от взрыва. Встал вопрос о введении чрезвычайного положения на юге России и в ряде регионов.