Очи наяды - Наталья Александрова

Честно говоря, это было приятно. Потом, правда, случилась маленькая неприятность. В антракте Л. отвела в сторону А.Б. и что-то долго ему вполголоса говорила. А он потом подозвал меня и таким недовольным, даже обиженным голосом, как он умеет, сказал, чтобы я больше не носила такие дорогие серьги на сцене. Якобы они совсем не подходят к моей скромной роли, к моему сценическому образу. Я, конечно, согласилась, как будто не понимаю, откуда ветер дует. Л. он никогда не запрещает носить украшения, хотя они тоже не всегда подходят к ее сценическому образу. Например, когда она играет комиссаршу или Любовь Яровую.

В. сегодня не пришел на спектакль, его обычное место пустовало. Где же он? Снова уехал в командировку? Но он обещал не уезжать надолго…

5.01.1958

Сегодня В. снова не было в зале. Я уже начинаю волноваться. Возможно, он решил со мной порвать? А те сережки были его прощальным подарком?

Возможно, я что-то сделала не так. Слишком быстро, слишком легко сдалась перед его напором? Разочаровала его? Нет, не может быть! Наверное, его опять куда-то послали по службе, а предупредить меня он не смог.

Ведь говорил же, что у него очень важная, ответственная работа, что он весь на виду и я должна всегда об этом помнить и вести себя соответственно. Я обещала…

10.01.1958

В. больше не появлялся.

Мне так больно!

Неужели он бросил меня?

Ведь если бы его действительно послали в командировку, он непременно нашел бы способ, как сообщить об этом. Он знает, как это для меня важно.

17.01.1958

Наша театральная компания пошла в ресторан – отметить премьеру. Я сначала не хотела идти – совсем нет настроения. Все думаю, почему пропал В.

А потом решила все же пойти, немного развеяться. Новое платье решила не надевать, ведь я сшила его с надеждой на счастье. А счастье было так возможно…

Но не стоит унывать, я молода, красива, у меня впереди множество ролей и поклонников!

Катя говорит, что если каждое утро говорить себе это перед зеркалом, то все непременно сбудется. Только нужно говорить с чувством, с выражением, как на сцене, перед зрителями.

Кстати, мы с Катей помирились. Она сама подошла ко мне и сказала, что я выгляжу несчастной.

Я даже заплакала, так что Катя, чтобы меня утешить, снова дала поносить то шелковое платье цвета «голубой жандарм». А пятно мы вывели солью.

Ресторан оказался гораздо скромнее того, куда мы ходили с В., но все же там была музыка, веселые люди, другая, красивая жизнь. Катя взяла с меня слово, чтобы больше никаких пятен, да я и сама решила много не пить.

Настроение было так себе, однако я тщательно следила за собой и приветливо всем улыбалась. Было трудно, но я старалась. Потом, когда все выпили и оживились, А.Б. перегнулся через стол и сказал, что если я буду и дальше так скалиться, то он передумает насчет роли Нины Заречной.

Я так растерялась, что чуть не заплакала, а он склонил голову и посмотрел так, как будто мы на сцене. Но тут Л. дернула его за рукав и отвлекла каким-то вопросом. А ко мне подошел мужчина и пригласил на танец. Я согласилась, не глядя на него, мне хотелось уйти из-за стола, чтобы не видеть усмешки А.Б. и злорадства на лице Л. Хотя она, кажется, не злорадствовала…

Медленный фокстрот «Маленький цветок». Мы столько раз танцевали под него с В.! Я совсем пала духом и не сразу заметила, что партнер слишком сильно прижал меня к себе.

– Как вы хороши… – шептал он, – как вы прелестны… как очаровательны… милая девочка…

Все ясно, это завсегдатай ресторанов, который ищет легкой добычи. Думает, что если скажет пару-тройку дежурных комплиментов, то женщина тотчас упадет в его объятия. Может быть, кто-то так и сделает, да только я не из их числа.

Я отстранилась от него как можно дальше и посмотрела холодно, как в том спектакле, который у нас ставили в прошлом году. Я видела, как Л. репетирует такой взгляд перед зеркалом, и тоже попробовала, когда она ушла. По-моему, у меня получилось лучше…

– То, что я согласилась с вами танцевать, не дает вам права так себя вести…

– Понял! – он тотчас сделался серьезным, и я увидела, что он вовсе не пьян. Глаза трезвые и какие-то холодные. Одет хорошо, тщательно выбрит, но…

Зазвучала другая мелодия, но он меня не отпустил и затеял разговор о том, что лично в театр не ходит, но если я приглашу, то обязательно придет, поскольку знает, что моя игра ему очень понравится. Словом, пустая, ни к чему не обязывающая болтовня, легкий флирт. О том, что я актриса, он узнал, конечно, от кого-то из нашей компании.

В другое время я поболтала бы с ним если не с удовольствием, то просто так, чтобы только не сидеть за столом, но этот человек мне не нравился. Какой-то он был… в общем, что-то в нем было странное, непонятное и пугающее. Но, возможно, я просто нервничала из-за исчезновения В.

– Какие удивительные у вас серьги! – произнес между тем мой партнер. – Не могу не заметить, что они уникальны. Откуда они у вас, если не секрет?

– Секрет! – я лукаво улыбнулась. Не хватало еще рассказывать ему про В.

– Вот как, не хотите говорить? Ну что ж, я и сам догадаюсь. Ведь это подарок, верно? Подарок любимого человека!

– Откуда вы узнали? – я невольно остановилась.

– Я знаю все! – он улыбнулся, стараясь смягчить свои слова. – Я знаю, что он подарил их вам… на день рождения?

– На Нов… – я прикусила язык, но было уже поздно.

– Ах, на Новый год? Что ж, это многое объясняет.

– Что? – я схватила его за руку. – Что объясняет? Вы что-то знаете? Где он? Куда пропал?

Я не заметила, что музыканты перестали играть и танцующие разошлись, а мы стоим уже не в центре зала, а в стороне, и мой партнер осторожно теснит меня в небольшой коридор, где располагались туалеты.

– Вы… что вы от меня хотите? – я отступила, но уперлась в стену.

– Я хочу, чтобы вы сейчас поехали со мной, – сказал он твердо и взял меня за руку.

– Но я… – Я хотела сказать, что в зале у меня осталась сумочка, а в ней номерок, но тут открылась дверь женского туалета и показалась Л. собственной персоной.

– Арочка! – она подскочила к нам. – Где же ты ходишь? Мы тебя потеряли! Мы только тебя и ждем! Пойдем скорей, нам пора уходить, такси ждет!

Она буквально вырвала мою руку у мужчины и потащила за собой, как собачонку.

– Куда вы… – слабо сопротивлялась я.

– Туда! – злым, резким шепотом ответила она. – Ты что, вообще ничего не соображаешь? Зачем ты связалась с этим типом, он же из органов!

– Откуда вы знаете? – пролепетала я.

– От верблюда! – огрызнулась Л. – Уж не сомневайся, повидала их на своем веку!