Обязательное условие - Валерий Афанасьев

– Так резко их затормозило! Как там все не побились от перегрузок, летят себе, – удивилась профессор Зелинская.

– А вот в этом ничего удивительного нет, – отозвался Трофимыч, – никаких перегрузок экипаж неизвестных кораблей не испытал, разве что легкий дискомфорт, который почувствовали и мы.

– Как – не испытал? А как же резкое отрицательное ускорение?

– А вот так, ускорение есть, а перегрузок нет. Это как падать под воздействием гравитации на планету внутри корабля, – объяснил Трофимыч. – Гравитация действует на все сразу: как на корабль, так и на то, что находится внутри. Какой бы большой она ни была, нужна опора, которая ее действию не подвержена, лишь тогда почувствуешь ее влияние.

– А как же перегрузки при старте с планеты? – удивленно спросила Ника.

– Они возникают из-за ускорения корабля, – объяснил Трофимыч. – И не только у планеты, но и в открытом космосе тоже.

– А я-то надеялась, что наших преследователей крепко приложило о переборки, и теперь они от нас отвяжутся, – вздохнула Ника.

Профессор выглядела немного опечаленной. Интересная женщина. С одной стороны, она полна сочувствия, но в то же время довольно умна и прекрасно понимает, что лучше уж сочувствовать «Легасу» и его экипажу, чем тем, кто устроил на него облаву.

На корабле все были бы рады более действенному эффекту от гравитационной волны. Но… что есть. Каждая вещь имеет именно свои свойства, как бы нам ни хотелось присвоить ей чужие.

– Увы, чужаки не пострадали. Зато их от нас здорово отдалило, что уже неплохо, – пояснил Трофимыч.

– Вот бы двигатель такой. Даешь любое ускорение, а оно не ощущается. А маневренность будет просто потрясающая, – мечтательно задумавшись, предположил Иржи.

– Да, это было бы здорово, – согласился Трофимыч. Ему, как механику, проблемы перегрузок при маневрах были близки и хорошо знакомы. В отсеке с людьми они частично компенсируются, а вот для оборудования… Для оборудования они тоже не полезны, мягко говоря. – Только мечта эта пока нереальна, – продолжил Трофимыч. – Для этого нужен материал, не подверженный действию гравитации, чтобы сделать движение гравитационной волны односторонним. А есть ли такой в природе? Мне пока не встречался. Вот волна и распространяется во все стороны от генератора, воздействуя на посторонние объекты, но не на наш корабль, поскольку он находится в центре.

Поговорить о технике Трофимыч любил. Да и что здесь странного? Для механика – самое подходящее хобби, если он любит свое дело. Можно и поговорить, пока ситуация позволяет. А ситуация, несмотря ни на что, складывалась довольно непростая. Пока удалось сыграть вничью. Но надолго ли?

– Лишь бы они не догадались стрелять в нас ракетами с небольшими интервалами, – встревоженно сказал Трофимыч, – от остального мы уж как-нибудь отобьемся.

– Трофимыч, а вдруг они телепаты? Вот послушают, о чем ты говоришь, и начнут нас изводить.

Механик обернулся. На лице Кэпа застыла улыбка.

– Вам бы все хиханьки! А для хорошего качества гравитационной волны нужно время.

Теперь заулыбались и остальные члены экипажа. Таково уж свойство человека: опасность из разряда почти неминуемой перешла в разряд предполагаемой, и он уже рад. Все относительно, особенно для тех, кто привык смотреть в будущее с надеждой. А как иначе? Раньше времени расстраиваться – это половина поражения. Заранее готовиться к поражению на «Легасе» не привыкли.

– А чем опасны одиночные ракеты? – спросила профессор Зелинская. – Одну труднее сбить с курса, чем несколько?

«Любознательная женщина, – подумал Трофимыч. – Впрочем, наверное, нелюбопытных профессоров не бывает. Если это настоящие профессора. Вот как Ника, например».

Ника действительно была любознательной, причем любознательной искренне. Часами она пропадала в оранжерее вместе с Иржи, следя за ростом растений, не упускала случая расспросить Вячеслава об особенностях программирования или поговорить с Кэпом об управлении кораблем. Сама того не подозревая, она нашла самый короткий путь для того, чтобы освоиться среди этих суровых мужчин. Больше всего вопросов адресовалось Трофимычу. Что касается механика, поговорить о технике он был всегда рад, тем более когда рядом есть заинтересованный собеседник. Собеседница тоже хорошо. Может, даже лучше, если она умна и симпатична.

– Нет, профессор, сбить с курса мы можем одновременно хоть одну ракету, хоть десять. Гравитационной волне все равно. А вот для того, чтобы пустить волну достаточной мощности, надо время, чтобы генератор успел как следует раскрутиться. Минут сорок – пятьдесят – это минимум. Можно попробовать пустить волну и через полчаса работы генератора, но здесь я за результат не поручусь.

– Да-а-а, а я решила, что нам больше ничего не угрожает, – отозвалась Ника.

– Будем надеяться, что они не додумаются до такого нелогического действия. По логике – массированный удар значительнее. А часто пускать ракеты в большом количестве… У них должно быть очень много боезапасов, чтобы так ими разбрасываться.

Парадокс. Успех «Легаса» зависит от того, насколько логичны будут его преследователи. Нелогичный ход – это вообще интересная штука. Сделать нелогичный ход – это одно, а вот еще и попасть при этом в яблочко – совсем другое. На такое способны лишь немногие, проще говоря – гении.

Сейчас многое зависит от времени. Чем быстрее удастся дойти до пояса астероидов, тем лучше. Неизвестно, что их ждет там и поможет ли это оторваться, но нужно попытаться изменить ситуацию.

– Двигатели на самый полный, – распорядился капитан.

Интересно, почему скопление астероидов называется полем? И чем оно схоже с каким-нибудь другим полем? С магнитным, например, или с тем, которое иначе зовется лугом? Чего больше всего в этом поле? Астероидов, скажете вы. А вот и нет. Больше всего в поле астероидов вакуума, среди которого летают каменные глыбы разных размеров и различной конфигурации. Полет среди них подобен прыжкам по минному полю (вот вам и сходство в названии). Скорость здесь уходит на второй план, уступая место маневренности и вычислительным возможностям бортового компьютера. Здесь важен опыт экипажа и удача. При полете в поясе астероидов ничто не бывает лишним.

– Внимание, опасность! – Центральный компьютер корабля был выведен в режим голосового интерфейса, чем и пользовался, произнося сообщения голосом диктора, ведущего репортаж с торжественного парада.

– Если можно, не так пафосно. – Кэп невольно улыбнулся, несмотря на то что ситуация к этому совсем не располагала.

– Хорошо, – отозвался центральный компьютер. – Только опасность от этого никуда не денется. Приближаемся к астероидному полю. Предлагаю изменить курс и обойти скопление астероидов.

Если бы можно было его обойти! Весь парадокс в том, что как раз это поле просто необходимо пройти насквозь.

– Изменение курса невозможно, – ответил Кэп. – Идем прямо.