Обязательное условие - Валерий Афанасьев

– Это я мигом!

Трофимыч, покачиваясь и придерживаясь рукой за стены, отправился в технический модуль. Вот неугомонный! Ему бы сейчас в лазарет, а он снаряжает катер собирать инопланетные железки.

– Трофимыч, ты как, дойдешь? – спросил вслед Кэп.

– Дойду-дойду. Еще как дойду. Может, выловим уцелевший агрегат от кораблей этих неизвестных существ!

Все-таки Трофимыч был прирожденным механиком. А отыскать что-нибудь интересное и в самом деле не помешало бы. Чем больше знаешь о предполагаемом противнике, тем лучше. Тем более что в исследованном брошенном лагере все самое ценное было демонтировано, оставалась лишь пустая оболочка брошенной секции. Все самое интересное из того, что было на брошенной стоянке чужих, находилось в трюмах «Легаса». Пусть ученые на Земле изучают образцы сплавов и прочее. Вот только все это было из разряда объектов второстепенных, позволяющих составить лишь косвенную картину технического развития и культуры неизвестных.

Через полчаса катер отправился в путь. Второй спутник уже висел на противоположной стороне астероида, позволяя «Легасу» отслеживать движение всех космических тел. Программа автопилота катера была настроена на то, чтобы воспринимать подсказки с «Легаса». Сбор образцов – дело для космических разведчиков привычное. Только сейчас в этом качестве должны были выступать не полезные ископаемые, а детали инопланетной техники, если такие детали будут обнаружены. С этим, собственно, и была связана отсрочка вылета – с перепрограммированием катера на сбор образцов совсем иного рода.

– Эх, нахватает всякого барахла, – ворчал Трофимыч.

Внятно объяснить за полчаса компьютеру катера критерий сбора образцов не так-то просто. Тем более что механик и сам не слишком-то хорошо понимал, как должны выглядеть собираемые объекты. Самому бы полететь! Но зрение до сих пор не восстановилось полностью, и остальные показатели самочувствия тоже оставляли желать лучшего.

– Надеюсь, ты соберешь и что-нибудь интересное, – сказал Трофимыч и покинул швартовочный шлюз.

Катер сделал несколько рейсов, обшарив все ближайшие окрестности. Трюм у катера был невелик, быстро похватав манипулятором все, что попадало под утвержденный алгоритм, он спешил к «Легасу» чтобы разгрузить содержимое. Оказалось его на удивление мало.

«И это все, что осталось от трех кораблей?» – Трофимыч смотрел на гору непонятной рухляди. Из последнего рейса катер вернулся полупустым. Когда он уже швартовался, по громкой связи механика вызвал Кэп.

– Все, старина, закругляйся. Только что случайной каменюкой разнесло один из наших спутников. Сворачиваем поиски. Пусть катер заберет разбитый спутник, сам он вернуться не сможет. Всего не собрать в любом случае, слишком далеко разлетелись обломки.

На то, чтобы наблюдать за стороной, обратной той, на которой пришвартовался к астероиду «Легас», хватит и одного оставшегося спутника. А операция по сбору образцов? Что ж, будем считать, что она прошла с наименьшими потерями, которые были возможны.

Корпус «Легаса» порой сотрясала мелкая дрожь. Астероид, к которому он пришвартовался, был относительно велик – несколько десятков километров в диаметре. Время от времени он сталкивался с камнями поменьше, что и вызывало вибрацию. Не беда, лишь бы он не столкнулся с камнем, близким к нему по размерам. Вот для того, чтобы вовремя заметить такую опасность, хотя бы один спутник был просто необходим на противоположной стороне.

Разбираться с выловленным добром не стали, оставив это дело на потом.

– Трофимыч, ты в рубку идешь? – поинтересовался Кэп по громкой связи.

– Не сейчас. У меня здесь еще дела.

– Какие дела? Скоро Иржи появится.

– Вот поэтому и некогда. А то что же получится: мы пойдем отдыхать, сил набираться, а «Легас»? Нет, пока не составлю программу ремонта, я отсюда никуда.

Позаботиться об общем доме, которым долгие месяцы полетов для экипажа был корабль, механик хотел в первую очередь.

Часов через пять, закончив минимум восстановительных процедур, Иржи достал Вячеслава из лечебной капсулы, и они вдвоем появились в рубке. Иржи был измотанный и уставший, а Вячеслав чувствовал себя вполне сносно. Правда, ему еще требовалось пройти пару сеансов сна в восстановительной капсуле, но это мелочи по сравнению с тем, что было до лечения. Сам Иржи в капсулу так и не попал, следил за тем, как идет лечение пациентов. Хуже всего обстояли дела у Ники. В сознание она так пока и не пришла, что Иржи, как доктора, не могло не беспокоить.

– Разрешите заступить на вахту, Кэп? – поинтересовался Вячеслав.

– Заступай, конечно. Пока все спокойно, без изменений.

Ну да, все было спокойно, если можно назвать таким словом нахождение посреди астероидного поля, когда вокруг летают каменные глыбы, и пару раз за дежурство приходилось пускать в дело метеоритную пушку, чтобы расстрелять близко подлетевшие к кораблю.

– А нам пора. У нас с доктором еще одно дело. Надо вытащить Трофимыча из ремонтного отсека, – сказал Кэп, выходя из рубки.

– А что с ним? Он где-то застрял? – взволновался Вячеслав.

– Еще как застрял. Составляет программу ремонтных работ для восстановления «Легаса». И чувствую, еще долго будет составлять, если его не отвлечь.

Оторвать механика от доводки уже составленной программы удалось с трудом. Лишь когда Кэп с доктором пообещали, что потащат его силой, он печально вздохнул и согласился пройти в лазарет, взяв с Вячеслава обещание, что он проследит за ходом ремонтных работ.

Мог бы и не спрашивать. Оставаясь на вахте, Вячеслав отвечал за все происходящее на «Легасе», в том числе и за ход ремонта. Тем более что он оставался на дежурстве один, что в трудных ситуациях случалось нечасто.

– Как там профессор? – поинтересовался Кэп по пути в лазарет.

– Пока не пришла в себя, состояние тревожное. Надеюсь, длительный сон в восстановительной капсуле пойдет ей на пользу.

– Будем надеяться на лучшее. Она так радовалась, что ей удалось принять участие в исследованиях неизвестного лагеря.

– Конечно, поправится, – заверил Иржи, посмотрев на печального механика.

– Ты нам программу лечебных процедур по минимуму устанавливай. Нам только немного подлечиться, и надо убираться отсюда. Долечиваться будем потом, – инструктировал Кэп.

– Залезайте. Доктор лучше знает, какую программу необходимо выбрать для вашего лечения.

Иржи проследил за тем, как капсулы с Кэпом и Трофимычем закрылись и автодоктор медленно погрузил их в лечебный сон. Вздохнув, Иржи немного подумал, выбирая между кратким курсом, который подсказывала необходимость, и длительным, к которому его призывала медицинская этика. Выбрал среднее, поставив на таймере время восстановления – семь часов.

Хотелось бы больше. Но время действительно катастрофически поджимало. На вахте оставался один Вячеслав. И ладно бы, если дело происходило в открытом космосе и в штатной ситуации, а не в метеоритном поле, когда опасность может появиться в любой момент и надо будет принимать решительные меры для спасения корабля и экипажа.