Жена по контракту - Виктория Вестич

Зябко ежусь и поглаживаю себя по плечу. Несмотря на то, что ночь летняя, веет прохладой. Наверное, от воды — пруд как раз неподалеку.

Лютый поднимается с места и вытаскивает плед с полки стоящего между нами низкого столика.

— Неудивительно. Думаешь, он не чувствует твое настроение? — хмыкает он, накрывает мои плечи пледом, и снова садится напротив.

— Спасибо, — говорю благодарно и тут же заворачиваясь в теплую ткань.

Костя делает глоток алкоголя, не сводя с меня глаз, и я тоже не отвожу их, как делаю по обыкновению, а продолжаю эту игру в гляделки.

— У меня замечательный сын, — произносит Лютый.

Не сумев подавить улыбку, поспешно подтягиваю к подбородку краешек пледа, чтобы спрятать ее. Тимур — моя единственная радость, моя гордость, мое счастье. Не могу не улыбаться, когда о нем говорят хорошо. Тем более родной отец.

— Вы поладили, — отвечаю я, — Не знала, что скажу это, но тебе очень идет быть отцом.

— Ты разве не поняла это по Лесе? — хмыкает он самодовольно.

— Тогда я была какой-то… слишком юной, наверное. Не замечала таких вещей. Точнее, не видела все так, как вижу сейчас.

— Два с половиной года прошло всего лишь. Хочешь сказать, повзрослела? — вздергивает уголок губ в ироничной усмешке Костя.

— Да, — я киваю без тени улыбки.

Несомненно. Это небольшой промежуток времени, но не в том случае, когда ты каждый день живешь с мыслью, что твоему ребенку угрожает опасность и тебе нужно что-то делать, что-то придумать, лишь бы защитить его. Лютый задумчиво вертит бокал, в котором на свету, переливаясь, поблескивает янтарный по цвету напиток.

— Может, прикажешь кому-то из своих людей привезти Лесю? Тим бы познакомился с сестрой и я… я бы тоже ее повидала, — решаюсь произнести я. Замечаю, как Лютый мрачнеет и поспешно добавляю уже без тени надежды, — Я по ней очень соскучилась.

Костя со стуком ставит стакан на стол и щелчком пальца отправляет его скользить по столу, а сам подается вперед и требует коротко:

— Расскажи мне все.

Полностью игнорирует мои слова. И я решаю их не повторять. Глупо думать, что он просьбу увидеться с Лесей не услышал, учитывая, что сидит напротив. Лучше попробую утром снова завести этот разговор, не стану дальше давить.

— Даже не знаю, с чего начать, — потираю шею, скользя невидящим взглядом по небу вдали, на котором догорает малинового цвета закат.

— Начни с момента, когда ты волшебным образом исчезла из машины, — подсказывает Лютый.

Хмыкаю невесело. Пожалуй, другой момент он бы и не выбрал. Ведь с самого начала упоминал именно об этом, именно это его задело настолько, что он готов был руками мне шею свернуть. Если бы просто решила уйти, не думаю, что Костя держал бы камень за пазухой. Но я не ушла — бросила их в разбитой машине. Сбежала. Что еще могло показаться? А потом он так же внезапно узнал, что я выхожу замуж за Демида. Не объяснившись. Не попрощавшись. Предав.

Я молчу некоторое время, и Лютый тоже. Просто выжидающе смотрит на меня. Я не собираюсь с мыслями и не подбираю подходящие слова, чтобы как-то задобрить его или смягчить реакцию. Нет, моя совесть чиста. Я спасала жизнь своего ребенка и даже возможно Лесину. Неизвестно, как бы она жила с Климом… Корнеев не очень-то жалует детей. Он вообще никого не жалует и не любит, кроме себя. И Леся ему нужна постольку поскольку она всего лишь ребенок его обожаемой дочери Эллы, погибшей рано и трагически.

Наконец размыкаю губы и вдыхаю свежий воздух. Лишь после этого начинаю рассказ.

— В тот момент, когда мы попали в аварию, за нами гнались, ты помнишь. Эти люди изначально знали, где мы. Хочешь угадать откуда? — бросаю на Костю выразительный взгляд.

— Бритый? — вздергивает бровь Лютый, безошибочно угадывая с первого раза.

С меня разом, как по щелчку пальцев, слетает пелена напускного спокойствия. Из ослабевших пальцев выскальзывает край пледа, и я неверяще пялюсь на мужчину.

— Но… как ты?.. — выдыхаю обескураженно.

— Думаешь, я не догадывался о чем-то подобном? — хмыкает Костя и пожимает плечами, — Это было основной версией с самого начала. После того, как я остыл, конечно, и попытался разобраться мыслить здраво.

— То есть ты его подозревал? — брякаю глупый вопрос невпопад. Ничего другого просто не приходит в голову от шока. Я ведь считала до сих пор, что Лютый вообще не в курсе того, что происходит у него фактически под носом!

— Бритый всегда был верным человеком. Не прокалывался никогда — я своих людей от и до проверяю. В моих делах один гнилой человек может стоить жизней — моей, дочери, тех, кто мне подчиняется. Я подозревал его с момента аварии. Я прекрасно помню, что мне доложили, что маячок с машины Бритого исчез с монитора примерно в тридцати километрах от места, где нас протаранили. С момента, как вас похитили, прошел час. Мог за это время человек пешком дойти до нужного места? Нет. Мои люди все искали тебя и дочь. Бритый вышел через какое-то время на связь и доложил, что он в норме и доберется до дома. Но оказался именно в точке аварии. Да, возможно поймал попутку. Но откуда он знал, куда ехать? Ты думаешь, что я не обратил бы внимания на такое, Соня?

— Так получается, ты практически с самого начала всей этой заварушки знал, что он предатель? — выдавливаю спустя несколько секунд, когда обретаю способность хоть что-то говорить.

— Подозревал, — уклончиво отвечает Костя.

— И ты знаешь, что все это сделал Клим? Что он хотел подставить Серова и пока ты гонялся бы за ним, он спокойно выкрал бы Лесю, расквитался с тобой и исчез? Что такой у него был план с самого начала?

— Знаю.

Замолкаю. Во мне сейчас бушует такая смесь чувств, что я не знаю, как ее выразить.

— Давно?

— Несколько недель.

Его признание выбивает почву из-под ног. Приходится до боли сжать руки в кулаки и перетерпеть желание наброситься на Лютого, чтобы просто поколотить его всем, что попадется под руку. И плевать, что он гораздо выше меня и в несколько раз больше!

— Какого черта?! Какого гребаного черта ты мне не сказал??! — не выдержав выплескивающихся через край эмоций, зло восклицаю я.

— Клим должен был думать, что вся ситуация у него под контролем. Полностью. Чтобы почувствовал себя хозяином положения, что он продолжает вести игру. Прости, Соня.

— Ты… ты…

— Успокойся, мелкая.

— У меня просто нет слов! — вскакиваю на ноги, не в силах усидеть на месте, — Ты рисковал сыном все это время и даже глазом не моргнул, чтобы хотя бы намекнуть мне, что все знаешь!

— Милая, тебе напомнить, что я вообще-то был не в курсе, что ты родила ребенка от меня? — полоснув по мне взглядом, холодно отрезает Костя.

— Ладно, хорошо, ты не знал про Тимура. Но неужели ты в отместку за то, что я вышла замуж за Демида, готов был отыграться на моем сыне? Даже если бы он оказался от Рокотова?