Дурные дети Перестройки - Кир Шаманов

– Это ты сделаешь два шага и у Матроса купишь, а мы тебя угостим? – спросил я в лоб у синевласой хипушки, которая себя явно считала очень крутой. Сразу так всё поставила, будто нам не от Матроса, а от неё что-то надо, и мы чуть ли не сами у неё что-то просим и даже немного утомляем её благонравие к нам. Я заметил по её запястьям и мощному черепу, что, видимо, только наркотики придают ей худобу; а акцент выдавал деревенские корни. Она мгновенно исчезла, и мы подвалили к Матросу.

– Матрос, кто эта тёлка с синими волосами? Не слишком ли умная?

– А, это Рита Пирожкова, давно уже к «Тоннелю» прибилась.

Влад сразу наладил с Матросом деловой контакт, с видом знатока, но ничего не понимая, повертел перфорированные бумажки с фрагментами изображения руки Шивы с трезубцем на фоне космоса, купил на сто баксов сразу десять квадратиков и один из них просто подарил мне.

– Ну что, надо лимонада купить и вперёд, в бездну галлюциноза!? – приветливо предложил я.

– А ты их ел? Что-то мне страшновато, – заметно разволновался ростовский гость.

– Да ел, прут часов шесть, я проконтролирую.

– Слушай, ты если что, позвони в «Асторию» Луке, он меня приедет заберёт, номер двести одиннадцать. – Купили лимонад «Японская груша» и быстро залили им проглоченные бумажные квадратики.

– Ты, короче, позвони ему, – повторял Влад, как будто пытался спрыгнуть с парашютом.

* * *

С час не происходило ничего, и мы даже начали поглядывать на Матроса, который всем своим видом нас обнадёживал. Он давно уже ни на что не реагировал, а просто стоял посередине танцпола и пялился на сменившего Westbam диджея, периодически закидывая голову наверх и смотря на звёздный купол Планетария с летающими на нём млечными путями, кометами и созвездиями.

Снова подскочила синевласка Рита, которая, видимо, разнюхалась где-то спидами, и начала говорить с ещё большей скоростью:

– Я не поняла, что вы Матроса знаете, ты бы сразу сказал, я тоже у него беру, я сама-то не часто, так, только на выходных. Крутые у него «марки», я вчера весь день, как у Дона Хуана, с кошкой своей разговаривала, кажется, удалось сдвинуть точку сборки, и я ей стала. Читал про сталкинг сновидящего?..

Первые признаки прихода я испытал, когда понял, что её лицо в процессе непрерывного монолога постоянно изменялось, и в целом она становилась всё более похожа на прогнившую берендеевскую бабку, которая что-то несёт про космические миры и какие-то энергии, криво прочитав первые два тома Кастанеды. Казалось, она вот-вот сядет в ступу и будет носиться по орбите внутри звёздного купола. Чем быстрее она говорила, тем больше это походило на лай, все её понты лезли наружу швами и нитками, а когда она начинала жевать губы, её лицо, как двигающаяся резиновая маска, с частью волос немного съезжало вперёд и как будто шло складками, мы с Владом удивлённо переглянулись:

– Хахаха, бежим от неё, а то она нас сожрёт! – крикнул мне в ухо хохочущий Влад, и мы, подталкиваемые неведомой волной, рассекая телами обрывки ритмических волн и кривляющихся в невминозе рейверов, выскочили на улицу. Планетарий мгновенно стал каким-то маленьким, а мир распахнулся невиданным и разнообразным простором.

– Бля, нихуя себе! – причитали то я, то Влад, так как накрывать стало всё сильнее.

Оба, нелепо хихикая, отбежали от Планетария в сторону Зоопарка и вышли к Неве. Там перед нами раскинулся вид на почти хрустальный Зимний дворец и Петропавловку, отражающихся в неестественно глянцевой воде. Созерцая эффект «протёртого стекла», обошли Заячий остров по набережным и мостам, как-то было понятно, куда идти, Биржевой – Стрелка – Дворцовый – Дворцовая набережная – Троицкий, я там ходил тысячу раз, и этот натоптанный мной канал втягивал теперь нас в себя. К счастью, было мало людей, но каждый из них виделся нам демонической сущностью, издалека потрясающей нелепостью своего появления и исчезновения, прохожие тоже смотрели на нас подозрительно.

– Какой пиздец это LSD, и что, так будет переть шесть часов? – Шок Влада можно было понять – в первом в жизни «трипе» оказаться в Питере ночью, на концерте Westbam в компании малознакомого отщепенца. И выглядели мы действительно странно: он в спортивном костюме и «найках», а я – худой налысо бритый торчок в мартинсах с немецкого секонда и куртке милитари – полностью соответствуя своему внешнему виду: мошенник-проходимец и рейвер-панк-наркоман.

– Ну, два часа уже почти прошло, если ты не заметил.

– Надо куда-нибудь спрятать эти «марки», – и Влад прямо напротив дома с химерами достал обрезок открытки с колесом велосипеда, завёрнутый в полиэтилен, и начал лихорадочно перекладывать его из одного кармана в другой.

– Да ладно тебе, менты и не догадаются, что это, ты, главное, внимания к себе не привлекай, а то мы и так странно выглядим.

– Пойдём, что ли, зайдём в какое-нибудь кафе? – предложил Влад, когда мы спускались с Троицкого моста обратно на Петроградскую.

– Боюсь, нам там не понравится, придётся разговаривать, и опять начнётся клаустрофобия, как в Планетарии.

– Хахахаха… Может, хотя бы попробуем? Вдруг что-нибудь получится?

– Только их тут что-то не видно. – В то время ночных кафе на весь город было раз-два и обчёлся.

Начали как бы искать кафе, оглядываясь по сторонам, и почему-то снова зашли, точнее, опять же нас «втянуло» в ночной Александровский сад, но уже с противоположной стороны, покружились вокруг закрытого бара «Грот» и странными симметричными кругами и петлями, внезапно для самих себя снова оказались у Мюзик-холла и Планетария.

– Леший крутит!

– Хахаха…

Остановились на некоей невидимой границе, отделявшей нас от набитого рейверами Планетария, идти туда и покидать полумрак ночного парка не хотелось, возник невероятно уютный эффект нахождения в засаде.

– Пошли в «Тоннель»? Там поуютнее. Хихихи. Тут совсем рядом с Планетарием, во дворах.

– Пошли. Я про него в Ростове слышал, мне советовали обязательно туда сходить, хахахаха!

– Мечты сбываются! Хахаха…

И мы, крадучись, чтобы не быть замеченными из Планетария, пошли по тёмному парку. В парке в четыре часа утра было темно и тихо, пару деревьев обнимали блюющие представители зарождающейся в муках Рейв-Культуры, в полной темноте прямо под ногами нам попался человек, делавший мостик и так шедший за нами метров двадцать, видимо, Ангельская Пыль.

Выскочив на освещённую часть Петроградской, мы быстро оказались около легендарного бомбоубежища, там как раз все готовились к «утреннику» и подтягивался народ после Планетария. Мы зашли с видом шпионов, менты как раз выкладывали пистолет одного из бандитского вида посетителей в сейф, им оказался полуневменяемый Слава BMW, в журнале сданного оружия он тщательно выводил подпись – «BMW». У нас оружия не было, мы быстро оставили сцену с ментами позади и взяли в баре по сто граммов виски, успешно парканулись на пару свободных стульев у барной стойки. Всё вокруг было такое жидкое, что стены тряслись как студень от стука настраиваемой драм-машины, мы не решались начать пить из стаканов, так как во рту происходило непонятно что. Тут же была и неугомонная Рита, которая кружилась уже вокруг каких-то местных модников, мы сразу сбежали в другую часть клуба, чтобы она нас не заметила и, не дай бог, не заговорила. Перед глазами начали кружиться фракталы, в лица людей смотреть стало страшно, стены колыхались, виски странным образом не проглатывался, а впитывался в ставший пористым, как губка, язык.